Хрустальная пирамида

Священник отвечал спокойным голосом:
— Вы устали, господин Дикка. От кого вы услышали эту ложь?
— Тогда я хочу увидеть Микул. Приведите ее сюда.
— Эта девушка нарушила порядок, установленный в крепости. Эти нарушения уже нельзя было больше терпеть. Она — деревенщина, не знающая городских обычаев.
— Она просто не следовала дурацким правилам, придуманным прогнившим сбродом. И из-за этого ее убили?
— Вернули в деревню. И дали с собой все, что ей было нужно для счастливой жизни до конца дней.
— Ложь! У всех на виду ее затащили на зиккурат, связали руки и ноги и утопили в воде. Потом сняли кожу с ее тела, и мать Семетопетес плясала, надевши ее на себя. Из ее черепа сделали кубок, из которого пьет Семетопетес!
Это кричала Рой, свесившись с верхней дороги.
Лицо Дикки исказилось от гнева.
— Это непростительное злодеяние! Хармавахит, ты совсем свихнулся!
— Нет, я не знал, что мать с дочерью пойдут на такое… Я не желал этого… Господин Дикка, что вы делаете?!
Дикка вытащил меч и погнался за священником.
— Эй, остановите его, дураки! — крикнул священник своим охранникам, которые тут же окружили Дикку.
— Разойдитесь, порублю!
И Дикка глубоко вонзил бронзовый меч в спину Хармавахита, пытавшегося взобраться на Львиную скалу.
Охнув, священник скатился на песок у подножия скалы. По песку быстро растекалась кровь. Бывшие с ним люди с криками разбежались и бросились к дороге.
Вокруг Львиной скалы образовалась толпа. Люди издалека с ужасом наблюдали за этой трагедией.
 На корабле — 6 
В салоне первого класса снова заиграла прекратившаяся было веселая музыка. Создавая атмосферу вечеринки, музыка не давала людям впасть в полное отчаяние. После столкновения прошел уже час, но большинство пассажиров еще не осознавали всей серьезности ситуации. Хотя уже было заметно, что нос корабля несколько опустился и появился крен на правый борт.
Б ольшая часть пассажиров первого класса, следуя указаниям распорядителя, надела спасательные жилеты поверх не затрудняющей движения одежды и собралась на шлюпочной палубе. Пассажиров второго и третьего классов откровенно проигнорировали, сообщив им о ситуации значительно позже.
В 00:45 первую шлюпку спустили на воду. Многим женщинам и детям казалось, что оставаться на палубе все-таки безопаснее, и они не хотели садиться в спасательное судно. Из-за этого в 65-местную шлюпку погрузилось только 28 человек. В час ночи уже всем было понятно, что носовая часть «Титаника» накренилась. Шлюпки стали спускать в ледяное море в окружении айсбергов одну за другой. Но в каждой из них женщин и детей было меньше половины того количества, на которое они были рассчитаны. Ведь многие жены не хотели покидать своих мужей.
Из всех шлюпок, спущенных той ночью в море, впоследствии больше всего споров вызвала шлюпка № 1 с правого борта. Хотя все шлюпки остались не заполненными полностью, в этой, рассчитанной на сорок человек, оказалось всего двенадцать пассажиров.
Музыканты оркестра сначала играли в салоне первого класса, а потом перешли на шлюпочную палубу, прямо сразу возле парадной лестницы, и продолжили играть там. В том, что пассажиров удалось удержать от паники, огромная заслуга этих героических людей, подбадривавших всех своей жизнерадостной музыкой.
Под свежие ритмы с палубы продолжали регулярно пускать сигнальные ракеты, извещавшие о бедствии. А тем временем нос корабля медленно, но неудержимо продолжал уходить под воду.
Бродившие по корабельным коридорам пассажиры начали наконец понимать, что «Титаник» обречен. Корабль был настолько роскошен, что до последнего момента людям казалось, будто они находятся на твердой земле.
Постепенно шлюпочная палуба наполнилась людскими возгласами, криками женщин и детей. Многие женщины не хотели расставаться с мужьями.
Джек Вудбелл и археолог Уолтер Уайт пытались посадить своих жен в шлюпки. Они уже сняли вечерние наряды и надели спасательные пояса поверх свитеров.
— Только женщины, только женщины и дети! — не уставал повторять распорядитель. — Пожалуйста, поторопитесь! Только женщины и дети!
 
— Я не могу тебя оставить! — кричала Нэнси, обняв мужа.
— Я мужчина, — сказал ей Вудбелл. — Как-нибудь все сложится. У меня много сил.
— Такой ледяной океан!
Вудбелл не знал, что на это ответить. Мысль об этом заставила его вздрогнуть, и не только от холода.
— Нужно, чтобы выжили хотя бы те, кто может выжить.
— Не говори так. Что же это за корабль такой!.. Прости меня, не надо было уговаривать тебя ехать.
— Перестань, — сказал Вудбелл.
Он смотрел, как Нэнси и жена археолога с помощью матросов садятся в шлюпку.
В этот момент Джейн Уайт вернулась из шлюпки на палубу.
— Ты что-то забыла, Джейн? — спросил Уолтер.
— Мадам, поторопитесь! — сказал ей матрос.
— Нет, я останусь, — отрезала она.
— Отправляйтесь!
В этот момент шлюпка приподнялась и отделилась от палубы.
— Я всегда гордилась твоей работой, — сказала жена археолога, — мы так долго были вместе; я и дальше пойду вслед за тобой.
Они сели на скамью на палубе и стали вместе смотреть на море.
Палуба наклонялась все круче. В шлюпки стало садиться больше людей. И все же они заполнялись не до конца.
Как ни странно, не было видно ни одного человека, похожего на пассажира третьего класса; большинство — из первого, в крайнем случае из второго. Пассажиров третьего класса проигнорировали, и им было сложно даже выйти на шлюпочную палубу.
Началась посадка в следующую шлюпку. Подошел полковник Джон Джейкоб Астер в сопровождении молодой жены. Когда та села, он задал вопрос члену команды:
— Я тоже могу сесть?
— Извините, но, по распоряжению капитана, только женщины и дети, — вежливо ответил распорядитель.
Полковник кивнул и низким голосом попросил назвать ему номер шлюпки. Распорядитель ответил, и шлюпка отделилась от палубы. Полковник приподнял правую руку, и когда шлюпка скрылась в темноте, долго продолжал смотреть в ее сторону, а потом тихо пошел в сторону кормы.
Джек Вудбелл, осторожно ступая по наклонившейся палубе, попробовал вернуться в курительный салон первого класса. Дело шло к концу.
Его глазам предстала неожиданная сцена. За столиком в пустом помещении сидели майор Батт с двумя мужчинами. Совершенно не обращая внимания на происходившее снаружи, они тихо расположились в креслах. На них не было спасательных жилетов, одеты они были в форму.
— Раз пришла смерть, умрем, как подобает джентльменам, — сказал один из них, когда Вудбелл подошел поближе.
Он прошел в ресторан, отделанный в стиле Якова Первого, но там, в ярком свете фонарей, не было видно ни души. * * *
У самого дна, в машинном отделении главный машинист изо всех сил старался поддержать пар во второй и третьей котельных. Это было необходимо, чтобы продолжало гореть корабельное освещение, но главным образом, чтобы не остановились дренажные насосы.
В 01:40 наклон палубы увеличился настолько, что удержать на ней баланс можно было только ценой немалых усилий.
Когда стали спускать шлюпку № 14 с сорока пассажирами, несколько мужчин попытались запрыгнуть в нее. Пятый помощник сделал два предупредительных выстрела из пистолета, и шлюпку успешно спустили.
Радисты в радиорубке продолжали передавать сообщения с просьбой о помощи.
01:25.
— Размещаем женщин и детей в шлюпках.
01:35.
— Вода проникла в машинное отделение.
01:45.
— В машинном отделении вода поднялась до котлов.
В 01:50 Джек Вудбелл снова вернулся на шлюпочную палубу. Все шлюпки с правого борта уже были спущены на воду, складную шлюпку С как раз прикрепляли к шлюпбалке. Продолжалась посадка женщин и детей. Вудбелл заметил, что Брюс Исмей помогает им садиться.
Старший помощник Уайлд крикнул, не осталось ли больше женщин и детей, и поскольку ответа с палубы не последовало, приказал спустить шлюпку.