Спрятанная (СИ)
Ян выглядел дерганным и взволнованным, Мэлис же… Мэлис привычно смотрела под ноги и нервно переплетала пальцы. Один ворон, как ни в чем не бывало, чистил перышки, словно не замечая напряжения, так и зависшего в воздухе.
Но вот Ян сказал что-то девушке и направился в ту сторону, где прятался Ворон.
Он припал к земле, отползая дальше от тропинки. Парень прошел буквально в нескольких шагах от него. Не заметил. Отправился на разведку? Отлично.
На берегу остались только Мэлис. Великолепно. Для начала было бы хорошо поговорить с ней наедине. Помнится, впечатление он произвел на нее не самое хорошее, но все-таки ничего плохого не сделал. Не успел.
Девушка сидела, опустив голову на руки, и первым вышедшего из убежища Ворона увидел Грай. Привлеченная его криком, она вскинула взгляд и застыла.
— Рад встрече, — ничуть не слукавил Ворон.
Мэлис подскочила, явно не зная, что делать.
— Ян!
Тщетно. За шумом прибоя ее крика не разобрать.
— Не подходи! — она замахнулась поднятым с земли увесистым голышом.
Ну, этого еще не хватало.
— Все еще боишься меня? — изображать равнодушие и даже радушие получалось с трудом. Как собственно и просто стоять. — Напрасно, я не сделаю тебе ничего плохого. Просто хочу поговорить.
Мэлис мотнула головой, откидывая за спину волосы. А вот и родимое пятно. Никуда не делось. Да и куда ему деваться? Такие отметины по желанию обладателя не пропадают.
— Где Исса?
— Значит, вы сюда за ней приплыли? Ян ищет свою девчонку, это я еще могу понять, но вот ты-то что рядом с ним забыла?
Ага, и как от «прыгунов» сбежала? Или сами отпустили, признав негодным товаром? Нет, что-то тут не чисто.
— Мы пришли за Иссой и знаем, что она была с тобой. Здесь. А потом пропала… Что ты с ней сделал, Ворон?
— Была со мной, все верно. Теперь — нет.
— Ты продал ее работорговцам?
— Дались тебе эти работорговцы, Мэлис! Никому я ее не продавал. Давай, сядем и поговорим, хорошо? Как старые знакомые, м?
Уголки девичьего рта нервно дернулись:
— Не раньше, чем вернется Ян.
— А ему ты, значит, доверяешь? — он усмехнулся. — И когда только спеться успели?
— Он, в отличии от тебя никогда не скрывал кем является и чего хочет. Зачем ты снова пришел, Ворон?
Он смежил веки и тяжело вздохнул:
— Я пришел за помощью, Мэлис, — и сплюнул на влажные камни кровь.
Глава 7. Мэлис
Ворон сидел, привалившись к боку лодки и запрокинув голову, будто рассматривая что-то в небе. Выглядел он и правда… нездоровым. Бледный, осунувшийся, с запекшейся корочкой криви на губах. Проклятие колдуна?
— Не веришь мне? — впервые за весь рассказ он посмотрел на нее.
Мэлис пожала плечами. Его рассказ не расходился с тем, что она узнала от Яна, но Ворон не договаривал, и это чувствовалось коже.
— Ты не говоришь всей правды. Снова.
Она так и стояла поодаль, не выпуская камня из рук. С ним она ощущала себя немного спокойнее.
— Ты не поверишь, — он устало улыбнулся.
— Где Исса сейчас? Ответь и я поговорю с Яном, если на тебе и правда проклятье, он поможет.
Воздух за спиной Ворона зашевелился, точно полог от сквозняка. С криком вспорхнул Грай. И там, где еще миг назад был пустой каменистый берег, возникли люди.
— И где же Исса сейчас, Ворон? — невысокий, худощавый мужчина выступил вперед. — Ответь и я, так и быть, заберу свое проклятье. Возможно, — и растянул тонкие губы в оскале.
Рослый храмовник стянул веревками Мэлис руки за спиной. Она больше не сопротивлялась — бессмысленно. Во рту стоял яркий металлический привкус крови из разбитой губы и горечь произнесенных слов. Она рассказала все про себя и — ни слова про Яна. Однако и говорить не нужно было, старый колдун все понял по ее упорному молчанию.
— Ты вся пропахла им, — Дуваф подался к ней, втягивая острым носом запах ее волос. — Он сделал тебя своей… — колкий, как первый снег, смешок. — Ты дорога Яну, я чувствую это, чувствую его жар, что вобрала твоя кожа. — Он обернулся на Ворона. — Если то, что сказал наемник, правда — а лжи я не чувствую — я опоздал и обещание, данное матери Иссы, останется невыполненным. Мы заключили договор, я клялся своей силой. И кто я теперь? Клятвопреступник?
— Я тут не при чем…
— Ты — да. Но твой возлюбленный, мой бывший ученик — он во всем виноват, — тонкие пальцы перебирали пряди ее волос. — Первый закон, который должен соблюдать каждый колдун — это закон равновесия. Баланс не должен нарушаться, и если ты что-то взял, то столько же должен вернуть взамен. Ян забрал у меня жену, теперь его черед лишиться своей.
Мэлис чувствовала, как от страха леденеет в груди и непомерной тяжестью наливаются ноги. Голос Дувафа втекал в нее сладкой патокой, заполнял голову, и мысли вязли в нем, делались неповоротливыми.
— У тебя есть выбор, — Дуваф подался к ней, склонился над самым ухом, обдав запахом терпкой глины и увядших цветов. — Отправиться с нами в Белый город и предстать пред судом. Ты — преступница. Блудница. Таким положена смерть по законам людским и божественным. Или же ты сама сейчас войдешь в море и искупишь вину моего ученика. Восстановишь справедливость. У него не будет долга передо мной, я позволю ему уйти.
Из-за его плеча Мэлис видела Ворона — в серых глазах застыла тоска. Он встретился с ней взглядом, и едва заметно покачал головой.
— Не бойся, — тыльная сторона ладони скользнула по щеке, и Мэлис дернулась, как от пощечины. — Говорят, что красивых утопленниц духи моря берут в жены… — И рванул с ее волос амулет, подарок Яна.
Кажется, еще миг назад она сомневалась, но сейчас не могла вспомнить почему.
Море переливалось радужной чешуей и пело. Совсем не страшное. Теплое, ведь где-то там, в глубине, билось гигантское сердце, порождая волны, что сейчас цеплялись за сапоги, желая утянуть за собой.
— Какого хера ты его слушаешь, Мэлис!
Ворон.
Ему не понять. Тем, кто не умеет жертвовать, не понять.
Что толку в лишнем дне жизни, если все, что он принесет — это новое унижение. И никто ее не спасет. Зато она — может. Разве не для этого свели их с Яном пути духи?
— Мэлис, не дури!
Соль на губах. Больно. Но боль не будет долгой.
И почти не жаль.
Почти.
Увидеть бы Яна еще раз, а большего ей и не нужно.
Мэлис обернулась.
Блестят отшлифованные водой камни, ловя солнечные блики. Стоит колдун, сложив на груди руки, и длинная тень его извивается, точно змея. Замер Ворон, обхватив себя руками. Ветер рвет его рубашку и бросает волосы на восково-белое лицо. За их спинами голые скалы и бронзовое небо.
Это правильно, Ян не должен этого видеть.
Дно ускользнуло из-под ног.
И все-таки умирать страшно…
Глава 8. Ворон
Не то чтобы Ворон поверил расплывчатым обещаниям Дувафа снять собственное проклятье, просто молчать не было смысла. Если только из принципа и упрямства, но ни того, ни другого в нем не осталось. Только усталость и выматывающая боль.
Он рассказал про врата в другие миры и про то, что хотел уйти с Иссой, да не вышло. Ни у кого не выйдет. Дуваф слушал молча, и изрезанное морщинами узкое лицо его мрачнело, а взгляд тяжелел, наливаясь ледяным гневом, не оставляя Ворону и искры надежды. Колдун и не подумает снимать с него, виновного в том, что до Иссы теперь не добраться, проклятье. Еще и будет с улыбкой наблюдать за тем, как Ворон умирает. С такого станется.
— Никогда раньше не приходилось слышать о подобном. Ты еще можешь быть мне полезен, расскажешь об этих мирах. Позже.
И больше не смотрел в его сторону, забыв на время. И сейчас он не обращал на Ворона никакого внимания — теперь оно было сосредоточено на Мэлис, все глубже погружавшейся в морские пучины.
С женщинами в этом мире и правда что-то было не так… Вот что за глупое, бессмысленное самопожертвование?! Или ей просто жить надоело? Нет, он достаточно времени провел рядом с Мэлис, чтобы быть уверенным, что умирать она не хотела. Иначе не боролась бы так исступлённо. И что она творит сейчас?!