Подглядывающая (СИ)

Never11: Хорошо, под руку. Насколько у вас холодно? Шапку надевать?
Серый: Надевайте... Вы молнией куртки край шарфа пристегнули.
Я хохочу: именно так и я сделала сегодня утром.
Never11: Точно)) Благодарю) Я готова.
Серый: Тогда начнем.
Я получаю фото. Белая ночь. Река, скованная льдом. Через реку переброшен припорошенный снегом мост. Он изящен и прост одновременно. Скромный. Только поблескивают на опорах золоченые шары.
Еще несколько фото: мост с разных ракурсов, в разное время года.
Серый: Это Почтамтский мост, он соединяет берега реки Мойки. На него очень приятно смотреть, но не очень приятно по нему ходить: он раскачивается. Это единственный цепной мост в Питере.
Never11: Красивый…
Серый: Да! Он прекрасен.
Серый: Мост был построен почти 200 лет назад, и с тех пор в нем мало что изменилось. Только представьте: на том месте, где сейчас стоим мы, останавливались прачки с тяжелыми корзинами белья – посмотреть, как дети кормят уток. А мост покачивался – прямо как сейчас. Боитесь?
Never11: С чего вы взяли?
Серый: Вы вцепились в мой локоть)))
Серый: А Выше по течению находится Фонарный мост, ниже – Поцелуев мост. Но у нас другие планы. Закройте глаза и досчитайте до трех – мы переносимся к другому мосту.
Я открываю глаза – и вижу новое фото: грузный каменный мост, низко нависающий над водой.
Серый: Это Казанский мост – один из самых древних каменных мостов Питера. Он был построен в 1766 году под руководством военных инженеров, один из которых – отец полководца Кутузова. Это самый низкий мост в городе, при этом – третий по ширине в Питере, больше полусотни метров. А теперь повернитесь. Нет, в другую сторону.
Never11: И что я вижу?
Серый: Вы видите Казанский собор.
Сергей сбрасывает фото собора, но я отлично помню его по картинкам.
Never11: Очень… Красиво…
Некоторое время мы молчим, будто и в самом деле любуемся собором. Над нами крупными хлопьями летит снег. Я наяву сжимаю ладонь – ту, которой держу под локоть воображаемого Сергея.
Серый: Настоящий новогодний снег… Кстати, какие у вас планы на Новый год?
Never111: У меня прекрасные планы, полные сюрпризов и неожиданностей. То есть никаких)
Серый: С кем будете встречать?
Never111: С удивительным человеком. Красивым, остроумным, скромным, который, к тому же, полностью меня понимает. То есть, сама с собой)
Серый: Новый год в одиночестве? Вы серьезно?
Never111: Абсолютно. Вы просто недооцениваете всю привлекательность моей компании.
Серый: Почему же? Я бы предпочел вашу компанию любой другой. А что бы вам хотелось найти под елочкой?
«Моего любимого человека без одежды, перевязанного бантиком», – думаю я, но пишу:
Never111: Пряничный домик меня бы вполне устроил. Неисполненная мечта моего детства.
Never111: А ты?
Сначала пишу, и только потом осознаю, как естественно прозвучало его случайное обращение на «ты». И перед глазами появляется картинка, которую я не сразу отгоняю: как Сергей обнял меня за плечи.
Перевожу разговор на другую тему – подальше от острых углов.
Never111: Я тоже хочу вас кое-куда пригласить.
Сергей отвечает не сразу – и я улыбаюсь.
Я почти все время улыбаюсь, когда общаюсь с ним.
Серый: Согласен. Куда мы идем?
Сейчас я напишу ему – и снова будет пауза. В предвкушении покусываю губу.
Never111: В стриптиз-клуб.
Продолжительность паузы превосходит мои ожидания. Ликую!
В нашем общении установились определенные правила. Удивлять – задача Сергея. А я благосклонно принимаю его фантазии и подыгрываю им. Но сегодня удивляю я.
Серый: Согласен.
Never111: Вы уже говорили это. В предыдущем сообщении))) Это закрытый клуб. Туда я доставлю вас с завязанными глазами.
Серый: На всякий случай, хочу предупредить: я сторонник… традиций, так сказать.
Never111: )))) Я тоже.
Серый: Мне очень приятно это слышать – раз уж вы решили завязать мне глаза) В честь чего такое неожиданное и приятное приглашение?
Never111: ))) Мне нужно побывать в этом клубе по делам, а без вас мне будет не по себе. Честно говоря, я впервые буду в таком месте.
 
Серый: Эмма.
Never111: Да?
Серый: Вам точно есть 18? А то мне сейчас тоже станет не по себе)
Never111: Мне 26)) Завтра я расскажу вам, как вы вели себя в стрип-клубе)
Серый: С удовольствием вас послушаю))
Never111: До завтра, Сережа.
Закрываю ноут и, тяжело вздохнув, направляюсь к гардеробному шкафу.
Я подхожу к арке без пяти восемь. Пританцовываю от холода, пока меня никто не видит. На черный асфальт планируют редкие снежинки. В кафе через дорогу орет Лепс, ему от души подпевает нестройный хор мужских голосов.
Через несколько минут из-за угла выруливает Эй на черной Тойоте, такой же сияющей и приглаженной, как он сам. Но его эффектное появление напрочь стирается мучительно долгой попыткой развернуться на крохотном пятачке. Мой нос сначала краснеет, а потом, наверное, синеет от холода.
Наконец, машина останавливается возле меня. Дергаю за ручку задней двери – закрыто.
Стекло опускается.
– Ты что на себя напялила? – раздается голос Эя.
Опускаю взгляд – из-под куртки виднеется подол юбки.
Развожу руками – в чем дело?
Эй выходит из машины, останавливается возле меня.
– Ты хоть понимаешь, куда мы направляемся, зайка? Если женщины там раздеваются, это не значит, что одежда не важна. Расстегни куртку… Боже мой, Эм! Ну что за взгляд! Я же не лифчик прошу тебя снять. Дай глянуть, что на тебе надето!
Не спуская с него глаз, медленно расстегиваю молнию.
– Та же одежда, что и в баре? – уточняет Эй сочувственным тоном.
– Ттень! – напоминаю я.
– Тень – подразумевает быть незаметной. А ты в этом бабушкином наряде станешь гвоздем программы. Я серьезно! Каждый, кто на тебя посмотрит, решит, что скоро ты начнешь раздеваться, что на тебе такой вот костюм. А где-то рядом – очки и указка.
Вранье! На мне красивая женственная одежда. Хотя, конечно, не совсем для стриптиз-клуба. Но я же и не развлекаться иду.
– Я… жжженщина, – смотрю на него умоляюще, чтобы мне не пришлось воспроизводить мысль целиком.
– Я в курсе, – Эй окидывает меня взглядом. – Но ты же не это хотела сказать... Тогда что? – он подходит еще ближе, вглядывается в мои глаза, словно там субтитры. И, похоже, что-то он прочитывает. – Хочешь сказать, что привлечешь внимание уже тем, что женщина? Считаешь, женщины в стриптиз-клуб не ходят? Я тебя удивлю, но женщины – не все, конечно – тоже умеют развлекаться.
Еще до того, как он произносит последнее слово, я слышу треск ткани – и не сразу осознаю, что трещала моя юбка.
Хватаю руками повисший подол. Шок настолько сильный, что я даже про себя не могу ничего произнести – каждый вдох будто прожигает легкие.
– Так значительно лучше, – Эй дергает по шву остаток ткани.
То, что на мне осталось, сложно назвать юбкой. Полоска ткани едва прикрывает мне ягодицы.
Не обращая внимания на мою реакцию, Эй расстегивает две пуговицы моей блузки, приоткрывая полоску лифчика.
– Вот теперь дресс-код ты пройдешь. Правда, с таким лицом можешь не пройти фейс-контроль.
– Нне… прощу! – меня колотит от гнева.
– Ну чего ты мне не простишь? Порванной юбки? Я тебе другую куплю.
– Нне… юбку.
Дело не в юбке! Не прощу такого отношения! Хамства и унижения – не прощу! Я не вещь! Не кукла! У меня только дефект речи!
– Ну, все! Тихо, – уже без ироничного блеска в глазах успокаивает меня Эй. Похоже, он очень хорошо читает между строк. Точнее, между огрызков моих фраз. – Возможно, я перегнул с подачей…
– Вввоз?!.
Он не дает мне договорить:
 
– Но твоя одежда не годилась для стрип-клуба. А от твоего внешнего вида зависит и моя судьба. Так что, дыши глубже – и садись в машину.
Эй тянет за ручку передней двери – она легко поддается.
Всю дорогу до клуба мы едем в полной тишине, только едва слышно урчит мотор, и время от времени шуршат «дворники», сметая со стекла редкие снежинки. Я смотрю перед собой, на дорогу, но почти ничего не вижу из-за пелены слез в глазах.