Растопить ледяное сердце (СИ)

Выхода нет. Во Флэмене женщина не может жить одна, только если она не вдова. Давид является моим опекуном, без его официального дозволения я не смогу перебраться из дворца в свой дом. Давно устаревший закон, который пора пересмотреть.
— Если это единственное условие, то я согласна. Только у меня нет подходящего платья.
— Не волнуйся, я заказала у модистки платье и для тебя. Завтра привезут, — глаза Кейт подозрительно блестят радостью. 
Смотрю на Итана, но не замечаю никаких перемен в поведении. Зато Давид явно удовлетворен моим ответом, Кейт же вовсе сияет. У меня создается впечатление, что королевская чета что-то задумала, и я не уверена, что мне это понравится.
Быстро покончив с ужином, возвращаюсь в свою комнату. На мольберте стоит так и не законченное полотно — в последние дни у меня не возникает даже мимолетного желания взять в руки кисти. 
Принимаю ванну и долго читаю, сидя в кресле. Райнхольд, как и обещал, нашел для меня несколько книг про ведьм и аминаристов в королевском книгохранилище. Не знаю, когда он успел это сделать, зато с благодарностью пользуюсь возможностью узнать о своей магии и возможностях что-то новое, понять, как взаимодействовать с энергетическими потоками. Жаль, но даже книги не способны помочь мне. Магия поддается с большим трудом, после каждой попытки чувствую себя словно перетаскала десять пудовых мешков с сахаром из торговой лавки в кухню.
Глаза слипаются, но я борюсь со сном изо всех сил. В последние ночи он стал пыткой для меня. 
Стоит закрыть глаза, как я раз за разом возвращаюсь в ледяную комнату в храме Хольмгера, где проходит обряд наречения между мной и Райнхольдом. И если раньше я отвечала согласием, а сон прерывался на моменте поцелуя, то теперь я не могу вымолвить ни слова. Словно немая смотрю на Райнхольда после вопроса жреца, наблюдая, как в его глазах появляются и тухнут эмоции: радость и предвкушение, надежда, непонимание, разочарование и боль, смирение. Хочу что-то сказать, объяснить, открываю рот… Миг, и оказываюсь на небольшом островке посреди озера, сотканного самой тьмой. Над головой чернильно-черное небо, без единого отблеска звезд, вокруг угрожающе раскачиваются деревья, берущие свое начало из земли, пропитанной гнилью. Детали сна не меняются изо дня в день, но с каждым днем свободного пространства вокруг меня становится все меньше, черная субстанция словно наступает, пытается захватить последнее живое, что осталось в этом проклятом лесу. И мне страшно. Кажется, случится что-то жуткое, когда тьма настигнет меня. А в том, что это скоро случится, нет никаких сомнений. Уже сейчас островок настолько мал, что я могу пересечь его в несколько шагов. Всего пара-тройка ночей и…
— Герцогиня Конти, — стук в дверь с трудом выдирает меня из сна. Тьма тянется за мной, но пока не смеет коснуться. — Её величество просила вас разбудить и напомнить, что сегодня после завтрака приедет модистка.
Тяжело дышу, отгоняя сон. Мышцы болят из-за того, что я проспала всю ночь в кресле. 
— Спасибо, я уже встаю, — спешу ответить горничной, которая не смеет войти в покои без дозволения.
Не хватало только, чтобы она обнаружила меня в таком виде. Слуги и без того сторонятся меня после моей пропажи и неожиданного возвращения. Краем уха я слышала, как горничные сплетничали о том, что я заражена тьмой и от меня нужно держаться подальше, если не хочешь погибнуть страшной смертью. Не знаю, откуда взялись эти слухи, но, право слово, не бегать же мне по дворцу, убеждая слуг в том, что я не опасна. Таким поведением я, скорей всего, добьюсь обратного эффекта.
С трудом потягиваюсь, разминая затекшее тело, растираю болящую спину и ноги. Может быть, попробовать пить бодрящий эликсир, чтобы не возвращаться в этот жуткий сон? Самое страшное, что я даже не понимаю — сон это или явь? Если сон, то почему все кажется таким реальным? Я словно наяву чувствую замогильный холод и аромат тлена от озера. А если реальность, то как я переношусь туда, если в это время сплю во дворце? И что будет, когда тьма поглотит последние клочки суши и доберется до меня?
 
Я должна с кем-то поделиться происходящим, рассказать. Но тогда придется признаться и в даре, что открылся во мне, рассказать о душе Анрея. Я бы поделилась с Кейтлайн, но она беременна, ей ни к чему лишние волнения. Итан, вероятнее всего, отправит меня к главному магу, но тот пока в отъезде. Король дал ему дополнительные выходные в честь праздника, чтобы навестить семью, живущую на самом краю королевства. 
Остается один вариант — рассказать все Давиду. Друг будет зол из-за того, что я скрыла правду. Но вдруг он что-то знает о тьме и способах борьбы с ней? Вдруг сможет помочь мне?
Меня не покидает беспокойство и ощущение, что времени осталось очень мало. Я должна успеть что-то. Еще бы понять, что именно.
Прислоняюсь горячим лбом к стене в ванной комнате, чувствуя желанную прохладу мрамора. Сегодня я почти не ощущаю ставшего привычным озноба во всем теле. Это хорошо? Или наоборот, плохо? 
Я совсем запуталась. Мне нужен Райнхольд.
Его уверенное спокойствие в любой ситуации, его знания, помогающие найти ответы, кажется, на любые вопросы, его сильные руки, способные вытянуть из самой тьмы, его магия, разливающаяся во мне живительной силой, его близость, способная подарить ощущение защищенности от любых невзгод. Весь он.
Кажется, я уже тысячу раз пожалела, что отказала герцогу. Пусть без любви, пусть не на всю жизнь, но он был бы рядом со мной. 
Однако, Райнхольд теперь далеко, он недоступен для меня. А тьма уже совсем рядом. У меня так мало времени. Нужно срочно действовать.
Наскоро собравшись, бегу по коридору в сторону кабинета короля. Он всегда до завтрака работает — разбирает письма. Даже Кейтлайн не позволено отвлекать его в эти два часа, но у меня слишком срочное дело. С волнением стучу в массивную дверь и переминаюсь с ноги на ногу, ожидая дозволения войти.
— Кто посмел? — рявкает Давид, распахивая створку.
Вздрагиваю, видя языки пламени, пляшущие на его коже. Должно быть, я погорячилась, когда решила, что достаточно смелая, чтобы потревожить огненного мага в часы его уединения.
— Извини, но дело касается тьмы, — я мямлю, совершенно не чувствуя в себе уверенности. — Зайду после завтрака.
— Поздно, — Давид хватает меня за запястье и резко втягивает в кабинет. — Раз уж пришла, рассказывай.
Осматриваюсь, сразу подмечая отодвинутый книжный шкаф, за которым виднеется какое-то помещение. Потайная комната? Ежусь. Кажется, я увидела то, что мне не полагается.
— Ну, ты молчать пришла? — король не просто зол, он в ярости. Его глаза становятся багровыми, из-за чего я делаю два шага назад и зажмуриваюсь.
— Я… во мне проснулась магия, — выпаливаю, надеясь, что причина моего вероломного вторжения окажется достаточно веской.
Потому что иначе Давид, похоже, попросту сотрет меня в порошок.
— Я знаю.
— Знаешь? — ахаю, в изумлении распахивая глаза. — Откуда?
— Садись, — отрывисто бросает огневик, подталкивая меня к стулу.
Бросаю еще один взгляд на тайный проход и замечаю какое-то черное мохнатое существо с шестью лапами. Оно с любопытством рассматривает меня большими оранжевыми глазами.
— Кто это? — указываю дрожащей рукой за спину королю.
— Тьорд, — почти рычит Давид, оборачиваясь. — Я же сказал, что совещание окончено.
— Но, ваше могущество, верховный настаивает на личной беседе, — голос у существа оказывается писклявым, похожим на детский.
— Позже. Скажи, что я с семьей, — король взмахивает рукой, и шкаф медленно движется, закрывая проход.
Существо, екнув, отскакивает куда-то вглубь.
— У тебя, вероятно, имеются вопросы? — участливо спрашивает Давид, словно это не он секунду назад рычал и злился.
Пламя на коже больше не пляшет, даже глаза почти вернулись к знакомому темно-карему оттенку. Надо же, как он быстро сумел взять себя в руки. Мне бы такую выдержку, потому что меня продолжает лихорадить словно при болезни.