Возвращение ликвидатора 2 (СИ)

Чуан — несчастный ребенок, появившийся от сексуального контакта двух разнополых функций. Не заполненный цифровым сознанием, всего лишь материал для конкретных задач. Мутант, чье развитие было пущено на узкую специальность. Сила, ловкость, регенерация — все принесено в жертву псионическим способностям. Всего одному их виду — защите.
Его я убил вторым.
Каким жалким и слабым не было бы мое нынешнее тело, настоящей силой всегда было знание. Проведя мгновенный просчет тактической обстановки, первым делом, я отключился от слияния. Нечего малышне видеть, кто сейчас появился на месте их одноклассника. Могут и не пережить такого шока. В прямом смысле.
Затем окружил свои эмоции стальной клеткой, запрещая влиять на работу холодного разума убийцы. И только после этого начал действовать.
Сместился на тридцать сантиметров правее и толкнул Влада под колено. Он, в результате, не смог удержать падающий на него тесак, и стал заваливаться набок. Пропуская лезвие здоровенное орудия смерти в сантиметре от своей головы.
Но и Воин функций, не ожидавший резкого изменения вектора движения, чуть провалился вперед. Я помог ему закончить движение, превращая в падение. И когда он вывалился макушкой за пределы Сферы, прострелил ему голову.
Да, границы щита псиона я теперь тоже видел.
Более того, я знал о нем все. Как работает, какой устойчивостью к повреждениям обладает, где находятся его слабые места. Например, защитное поле было вполне проницаемо изнутри, а снаружи не работало для объектов, движущихся ниже определенной скорости. Меньше метра в секунду, если быть точным.
Плавным подшагом я продвинул себя вперед на нужное расстояние. И оказался внутри. Досадливо отметил множественные микроразрывы мышечных волокон в ногах и спине. Не так, оказывается просто, двигаться, как привык, находясь в теле, которое этого делать не умеет.
Автоматически сместил приоритет с силы на регенерацию повреждений— не хватало еще подскользнуться во время атаки. И начал стрелять.
Аналитики функций сработали штатно. Определили приоритетную угрозу, но все равно опоздали на какую-то долю секунды. Первая пуля внутри щита выбила Лидера — вошла прямо в левый глаз и вышла вместе с хорошим куском затылочной кости. Вторая срезала рослую, но по своему красивую, и чем-то неуловимо похожую на Статуэтку девушку — сфероносца.
Больше в этом теле я ничего сделать не успел. Даже два этих выстрела за секунду были чудом и стоили мне еще парочки травм. Конечно, после смерти Лидера, скорость приказов модулям снизится до минимума, ведь теперь их придется пускать по дублирующей схеме, через Дипломата. Но, вот беда — приказы эти уже были отданы. Так что все, что я успел сделать, это выбросить штурмовую винтовку вперед, превращая ее в хоть какое-то подобие щита.
Сразу три удара — тесак-дао, меч-крюк и цзянь — швырнули меня назад. Еще в полете, который длился меньше секунды и закончился в толпе своих соратников, я отметил множественные переломы пальцев, и костей запястья. Со смещением. Но подавил боль, отключив все нервные рецепторы в поврежденных конечностях.
Только после этого возникла пауза. Зависшие, как поврежденные автоматы, функции, тупо смотрели перед собой. Между ними сейчас шел активный обмен данными, но прежних скоростей уже не было. Они будто бы с выделенки в сто мегабит внезапно оказались на коммутируемое подключении через телефон. Попробуй в таких условиях развернуться.
— Стреляй! — приказал я, даже не пытаясь подняться. Только катнул свое тело в сторону, чтобы возможность встать появилась у сбитого мной Мельника.
В слияния по прежнему входить не спешил, хотя это ускорило бы обмен. Но и так сработало славно. Все-таки, постоянные тренировки на слаживание, долгие три недели, за которые мы выходили из Структуры только на сон и личное время, дали свои результаты. Лидер приказал стрелять — чего тут думать тогда? Огонь, ребята. Беспощадный огонь.
Над головой загрохотало-заухало. Все у кого был огнестрел применяли его по прямому назначению. Несколько горячих гильз упали мне на лицо, обжигая кожу. А через пять секунд все закончилось. Я понял это, когда Ира присела рядом со мной. В глазах девушки плескалась беспокойство.
 
— Ты… как? — задала она глупый, но подходящий к ситуации вопрос.
Я взглянул на свои руки — торчащая кость, дополнительный, непредусмотренный эволюцией сустав, смятые под замысловатыми углами пальцы — и улыбнулся. С отключенным эмпатическим аппаратом получилась, вероятно, та еще гримаса.
— Нормально. Помоги встать, пожалуйста.
Повреждений у тела было много. Некоторые могли бы даже убить обычного человека — не характером раны, а болевым шоком. Но я боли не чувствовал, поэтому спокойно утвердился на ногах, оглядывая картину произошедшей бойни. Именно бойни — боем это назвать у меня бы язык не повернулся.
Тела функций лежали на гати, плавали в тухлой воде, тонули. Школьники выполнили приказ на пять с плюсом, отстрелялись по полной программе. В каждого из членов погибшей Структуры всадили, наверное, по полному магазину. Огромный разовый урон свел на нет даже могучую регенерацию Воинов — попробуй-ка сразу восстанови кости, мышечные и соединительные ткани, внутренние органы.
— Хорошая работа. — сказал я, оборачиваясь к застывшим детишкам.
— Почему ты разорвал связь? — тут же подскочила Маша. — Мы больше не вместе.
— Надо было. Потом объясню. А теперь, пожалуйста, выясни, что происходит вокруг. Где наша группа поддержки, почему по Подмосковью бродят функции, и куда, черт возьми, девалась вся полиция?
— А… — что-то хотела спросить себя девушка, но оборвала вопрос и кивнула. — Сейчас.
— Дэн, это что было? — вслед за Хакершей меня обступили остальные члены команды. Преимущественно бойцы ближнего боя. — Ты будто в воздухе размылся! Даже Воин пятой ступени не может двигаться так быстро!
— Может. Любой может. Просто за все нужно платить. — я взглядом указал на сломанные руки.
Несмотря на все сегодня пережитое, ребята держались бодро. Да, они ничего не поняли, но победа есть победа. Эмоциональный механизм, заложенный в тело человека, в подобных случаях запускает выработку целого букета гормонов. Которые гасят критическое мышление, здравый смысл, высвобождая только радость жизни.
Вопросы появятся позже, обязательно появятся. Они многое увидели, чему нет объяснения, так что будут пытаться выяснить это. Буквально, минут через пять, когда схлынет эффект от боевых наркотиков в организме, превращающих их в счастливых идиотов.
Я могу растянуть этот срок. Потерять сознание — самый рабочий из вариантов. Никто не удивиться. Потом доставка командира до точки эвакуации, больница… Да, я вполне могу отлынивать от ответов еще по крайней мере несколько часов. К этому времени смогу подготовить убедительную версию произошедшего.
Но уже через минуту выяснилось, что делать этого мне не нужно. Маша подняла на лоб вирт-очки, на лице ее отчетливо прослеживалась растерянность, плавно переходящая в страх.
— Народ… — протянула она неуверенно. — Тут такая дичь твориться, просто слов нет…
— Не тяни. Докладывай. — приказал я, повысив голос ровно настолько, чтобы перекрыть гам соратников.
— В интернете полный бедлам! Сообщения разрозненные, и их, судя по всему, очень оперативно трут. Но, кажется, напали не только на дом Наташиного отца. Таких случаев десятки! Атакованы почти все члены кабинета министров, парламента, даже на императорскую семью было покушение! И почти во всех сообщениях фигурируют функции.
Команда застыла, оглушенная такими известиями. До них стало доходить, что наша стычка со Структурой на болоте всего лишь один из множества эпизодов, происходящих по всей Москве. А может быть и по всей стране.
Вывод напрашивался только один. Никто не атакует лидеров государства, если потом не планирует вторжения. Деморализовать, нарушить цепочки принятия решений, обеспечить суматоху и неразбериху. Идеальный удар.
— Так это что… война? — несмело озвучила дочь маршала мысль, которая крутилась в мозгу у всех.