Ломота (СИ)

— У него много работы сейчас, — пожимаю плечами, — постоянно на работе и в разъездах. Их фирма заключила выгодную сделку. Там огромный объект. так что... но я  уверена, что он найдёт время и заедет к вам в ближайшие дни, Алла Григорьевна.
Дежурная улыбка. Глоток белого сухого, и я цепляю на шпажку кусочек красной рыбы.
— И, кстати, о его работе, — Борис Левонович деловито надувает грудь и поправляет воротник своей рубашки, — Роберт будет не один. Он был на встрече с Быковским, — перехватил удивлённый взгляд своей жены, — помнишь, я тебе рассказывал? Они приедут вместе. Отличный мужик, я вам скажу! Дина? Роберт говорил, что ты тоже с ним работаешь? Вот так совпадение!
Я едва не подавилась сёмгой, услышав знакомую фамилию! А Быковский что здесь забыл?! У нас ведь семейный ужин?
— Эм, — замялась, растерявшись, — да... но не с ним конкретно. Просто свадьба, которую я планирую, будет проходить в его ресторане. Всего-навсего...
— Ну это уже не так важно, — отмахнулся в ответ, — мне тоже несколько лет назад довелось с ним работать. Компанейский такой мужик, с юмором, семейный... правда, своих детей у него нет. Не знаю, как так вышло. Но у него племянник вместо сына!
Алла Григорьевна вскинула брови от любопытства и, опустошив свой бокал окончательно, склонилась к мужу. Её тонкие брови поползли наверх, собирая лоб в неглубокие морщинки.
— Племянник, видимо, неплохо устроился... — процедила, сверкнув карими глазами.
— Алла, не говори то, чего не знаешь, — Борис строго посмотрел на супругу, — с племянником лично не знаком, но много слышал. Хорошего, — внёс конкретику, — Башковитый парень, говорят. Молодой, правда. Но перспективный.  Работает. Фирма у него своя, кажется. И Быковскому помогает.
Я молча слушаю диалог родителей Роберта. Мне, в общем-то, нечего сказать. Я бы с удовольствием удалилась, лишь бы не слышать его имя. Не вспоминать и не грызть себя в очередной раз.
Роберт уже несколько дней, как дома, а я по сей день не могу спокойно смотреть ему в глаза.
А Марат? Это мерзавец прислал мне ещё один букет. Уже на работу. Наглец.
Из-за него мне пришлось отвечать на неудобные вопросы. Потому что на этот раз это были розовые пионы, украшенные очередной запиской.
Спасибо за чай. М.
И спасибо за мои всё ещё целые глаза.
Сволочь...
Полина — наш секретарь, додумалась её прочесть. И, конечно же, всучив мне цветы, не поленилась устроить мне настоящий допрос...
— Вы меня извините, — встреваю в разговор родителей, и тихо отодвигаю свой стул, — я отойду на пару минут.
Алла Григорьевна кивает и окидывает мой внешний вид очередным снисходительным взглядом. Что на этот раз не так?
Оставляю сумочку на своём кресле и быстро удаляюсь, маленьким вихрем скользя между другими столами. Обхожу консьержа, направляясь в уборную, и оказываясь внутри, тут же замираю напротив большого зеркала.
Что не так с моим платьем? До колен. Свободное и лёгкое. С запáхом. Да, есть неглубокий V-образный вырез. Но свекровь смотрит так, будто я вообще без платья пришла!
Я коснулась пальцами тонкого пояса на талии, поправляя тот. Поправила подвеску на шее. Задев ключицу, незаметно вздрогнула, вспоминая на ней чужие губы. Качнула головой, гоня прочь назойливые воспоминания.
Дина... забудь.
Это больше не повторится. Ты не допустишь. Ясно тебе?!
Включила воду, подставляя под упругую струю ладони. И, смочив их, промокнула шею и зону декольте.
Сегодня жарко...
Приведя себя в порядок, я вышла из уборной. Слегка освежившись, я была готова встретить мужа и даже Быковского. Всё ещё надеясь на то, что вечер пройдёт быстро и незаметно, я расправляю плечи и иду обратно в зал, где меня ждали мои родственники.
— О! Диночка! — застываю, когда за спиной раздаётся голос мужа. На моих губах появляется улыбка, и я, развернувшись пересекаюсь взглядом с супругом, — привет, дорогая!
Роберт обнимает меня за талию, притягивая к себе, и мягко касается моих губ своими.
— Привет, — тихо приветствую его. — Мы уже заждались.
 
— Да, встреча немного затянулась. Извини, — он всё ещё не отпускает мою талию. Оглядывается назад, — а я не один!
— Да, я уже знаю. Папа сказал, что ты с Быковским.
Консьерж распахивает дверь перед очередным посетителем, и я вижу, как в ресторан заходит Глеб Сергеевич. Увидев меня, мужчина приветливо улыбнулся. Приближаясь, он распахнул объятия.
— Диночка Анатольевна! Я очень рад вас снова видеть!
Роберт убирает с моей талии руку, позволяя тому обнять меня.
— Взаимно, Глеб Сергеевич! Мне было приятно узнать, что Роберт приедет вместе с вами! — да... приятно. И весьма неожиданно.
— И не только со мной! — Быковский смущённо улыбается, — вы уж извините, что мы так: без приглашения. Но мы буквально на час! — переводит своё внимание на выход, и я, задержав дыхание, прослеживаю его взгляд. Мне знакомо это чувство. Скорее, это предчувствие.
Консьерж в очередной раз делает шаг к двери. Открывает ту, приветствуя нового гостя.
— Марат! — громче обычного произносит Быковский! — мы здесь! Поторопись!
Поняв, что этот вечер обречён, я торопливо перевела возмущённый взгляд на мужа. Он лишь пожал плечами и, склонившись к моему уху, прошептал:
— Что не так?!
— Есть ещё кто-то? — прошипела ему в лицо, — я думала, что у нас семейный ужин?
Но Роберт ничего не ответил. Лишь одарил меня красноречивым взглядом, и перевёл своё внимание на приближающегося Марата.
— Вы же уже знакомы? — дружелюбно улыбнулся волку в овечьей шкуре. Кто-нибудь, встряхните меня хорошенько, чтобы я проснулась!
— Да, — стальные нотки в голосе Марата вызывают у меня лёгкий озноб, — волею судьбы. Здравствуйте, Дина, — Марат растягивает полные губы в сдержанной улыбке и протягивает мне руку, — надеюсь, ваш автомобиль в порядке?
Какой к чёрту автомобиль?!
Что ты здесь забыл?! Мне что, теперь нужно подыгрывать тебе?!
— Добрый вечер, — одариваю негодяя вежливой улыбкой. Моя ладонь мгновенно стала влажной. Едва он коснулся моих пальцев своими, как я тут же поспешила разорвать и без того короткое рукопожатие, — да, спасибо. Всё в полном порядке.
Неловкая пауза.
Глеб Сергеевич расстёгивает пуговицу на своём пиджаке.
Роберт что-то говорит, а у меня такое чувство, будто я оказалась под толщей воды. Разом похолодевшая кровь, делала мои движения заторможенными. Мысли превращались в пыль.
— Идём? — где-то далеко раздаётся голос моего мужа, и я растерянно смотрю на Роба.
Да... конечно.
Роберт уступает мне дорогу, пропуская вперёд, а я готова свалиться с ног, чувствуя на своей спине взгляд, от которого тело покрывается ледяной корочкой. Мои кости фактически начинает ломить, словно я в горячке.
Приблизившись к столику, я пресеклась взглядом с Аллой Григорьевной. Задрала подбородок, и расправила плечи. Улыбнулась, обходя круглый стол, и, перевесив сумочку на спинку стула, опустилась на своё место.
Я почти не слышала приветствий и знакомства гостей с матерью Роба. В моей голове проносились лишь обрывки фраз.
— Вы позволите? — почти незаметно вздрагиваю, поворачивая голову на низкий и чуть хрипловатый голос.
Марат стоял возле меня, касаясь своими длинными пальцами спинки соседнего стула. Его глаза хитро прищурились, в то время как лицо казалось невозмутимым.
Господи... только не это!
Я открыла рот, чтобы предложить хоть какую-то альтернативу, лишь бы не здесь! Но Роберт молниеносно перехватил мои возражения!
— Да, Марат! Садись конечно! Что за вопросы?!
Это был выстрел в голову. С двух сторон.
Зачем мы выбрали круглый стол?!
Я оказалась между двух огней. Эта болезненная и почти невыносимая пытка его присутствием, добивала меня окончательно.
Марат садится справа от меня. Роберт — по другую сторону. А я в это время нервно стискиваю пальцы в кулаки, чувствуя, как они немеют на кончиках под ногтями.