Легенда о Вороне и Лотосе

Соблазн был слишком велик, и я подобралась ближе, надеясь если и не услышать, то хотя бы разглядеть хозяев. Я ждала какой-нибудь ошеломляющей тайны и почувствовала разочарование, когда сквозь щель в деревянном заборе увидела только обычную девушку. Тонкий стан, тихий голос, милое личико. Но кажется, она была не просто обычной девушкой. Обычная девушка не стала бы брать Главу Бая за руку. Чтобы встретиться с обычной девушкой, Глава Бай не стал бы прятаться в толпе.
Они зашли в дом, и я вспомнила. Госпожа Сун, о которой проговорился Цзянь Фэн перед нашим отъездом в Хэши. Конечно, это была не обычная девушка, это был «самый большой секрет Главы». Не знаю, почему я не рассмеялась. Я могла бы поздравить себя хотя бы с тем, что теперь у меня есть шанс вести переговоры с ним на равных. Но что-то не давало мне покоя. Кто она? Почему живет здесь? Почему Бай Син… с ней?
Кто-то напал сзади и прижал к стене, вывернув руку. Черт, мою раненую руку.
– Пустите! Это я, Гао Фэнь.
Хватка ослабла, и я медленно повернулась, понимая, что даже не заметила, как он подкрался ко мне. Он же был в доме с госпожой Сун, как…
– Разве вы не должны ждать меня в Учении?
Все тот же. Даже в этом наряде и шляпе. Вот только глаза холоднее обычных глаз Главы Бая. Я не могла выдержать его взгляда. Он явно был не рад меня видеть. Было глупо следить за ним, было глупо думать, что он простит мне это. Я потерла раненое плечо и почувствовала, что на пальцах осталась кровь. Поспешно спрятала их за спиной и смело посмотрела на него:
– Вы были один, и я пошла за вами, чтобы убедиться, что вам ничего не грозит.
– Хотите, чтобы я в это поверил?
– Раз я узнала вас, мог узнать и кто-то другой.
– Правда думаете, что мне нужна ваша защита?
– Но вы ранены…
– И все же я мог уже трижды убить вас.
Но не убил же.
– Я пошла за вами, потому что… потому что все равно уже слышала о госпоже Сун, так что… ваша тайна…
Он вдруг начал наступать. Миг – и я снова была прижата к стене. Его глаза не отпускали, словно пытались вынуть мою душу и вытрясти ее как следует.
– Знаете о госпоже Сун?
Это был плохой ход? Почему его глаза темнели и вырывали воздух из моих легких?
– Знаю, – с трудом проговорила я. – Знаю, и до сих пор я хранила ваш секрет и… буду хранить.
– Кто сказал вам?
– Никто.
– И я должен вам поверить?
– Да.
– Почему?
Потому что у тебя нет другого выбора. Потому что ты хочешь защитить свою возлюбленную, к которой отправился первым делом, вместо того чтобы спешить на Гору Лотоса. Я задержала дыхание, чтобы не выплеснуть эти слова ему в лицо. Неужели он так любит ее?
– Потому что я ваша должница и всегда держу слово.
Отпустил. Наконец между нами было расстояние и я могла сделать вдох.
– Идите за мной.
Я думала, он отведет меня к прекрасной госпоже Сун и я удостоюсь чести познакомиться с его возлюбленной, но куда там. Он пошел прочь от этого неприметного домика.
– Глава Бай! – я догнала его, – разве вы не…
– Что?
– Ничего.
Я отставала от него на полшага, чтобы спастись от холодных глаз.
– Как мальчик?
– Еще не очнулся.
– Ваши раны?
Заметил? Или ему доложили? Я не хотела, чтобы он знал, я пыталась перехватить его в Шаньлу вовсе не затем, чтобы он видел мою слабость.
– Я… я должна признаться.
– В чем?
Говорить с ним на ходу было куда лучше, чем стоять под пристальным взглядом.
– Я солгала. Я сказала, что вы дали разрешение привезти Хуаня в Учение.
Я ждала его реакции, но он молчал.
– Вы бы не лишили его единственной надежды на спасение, поэтому я…
Он резко остановился, и я снова перестала дышать.
– Вы думаете, что хорошо знаете меня, раз решили, что я непременно позволил бы вам сделать это?
– Вы правы, я не знаю вас. Но если бы вы отказали, я бы все равно поступила так же.
– Снова бы ослушались приказа?
– Учение Лотоса всегда ценило жизнь и помогало людям. Если бы вы запретили мне спасти сяо Хуаня, значит, вы недостойны быть Главой этого Учения.
Я бросала ему вызов. И мне оставалось только надеяться, что он просто испытывал меня. Он бы не запретил. Бай Син, которого я знала в детстве, не запретил бы.
 
– И вы не боитесь говорить мне это?
Слишком близко, я хотела сделать шаг назад, но это бы значило, что я отступаю.
Он был прав, я не знала его. Мы оба уже не были теми детьми, но все же. Молодой господин Бай, который вкладывал в мои руки кисть, был благороден и справедлив. Это он учил меня, что власть – груз и лишь сердце чище и прочнее алмаза может выдержать его и выстоять. Бай Син, стоящий передо мной, уже мог позабыть об этом. И я лишь надеялась, что его сердце, как и его память, остались неподвластны сухим ветрам.
– Это Цзе Цзин научил вас быть такой бесстрашной?
Его ледяное дыхание. Мой немигающий взгляд.
Не Цзе Цзин. Ты. Мое лицо горело, я чувствовала, как меня обдает холодом от одного воспоминания: «Ты не можешь быть такой слабой».
– Вы сейчас же возвращаетесь на Гору Лотоса и до моего возвращения не делаете оттуда ни шагу.
Я все еще смотрела на него, и мои глаза пылали. Он повторил:
– Сейчас же.
– Слушаюсь.
Я вернулась, так и не увидев генерала Лина. «Сейчас же» Главы Бая звучало строго, а я уже достаточно рассердила его. Покидая Шаньлу, я вспомнила, что так и не спросила о его ране. Но напоминать ему лишний раз о моих ошибках сегодня не стоило. Удаляясь все дальше от города, я даже признала, что он имел право сердиться на меня, ведь я сорвала свидание. Конечно, он должен был злиться, особенно теперь, когда посторонний человек знал его тайну. Но я бы не стала играть нечестно. Как бы я ни лгала себе, он не был посторонним для меня. Иначе я бы не думала об этом так долго.
Только одна мысль никак не давала мне покоя: почему каждый раз, идя против него, я чувствовала, будто иду не просто по тонкому льду, а играю с огнем?
4
Я вернулась в Учение, все еще не зная, чего ждать от Бай Сина. Он мог в ту же минуту выставить меня из Учения, но он не стал. Значит, напрасно пугал своим бессердечием. Он бы позволил спасти сяо Хуаня.
– Где ты была?
Я слишком много думала о Главе и не заметила, как попалась на глаза Тан-Тан.
– В Шаньлу.
– Зачем?
Я достала сверток с печеньем и протянула его И Тан.
– Спрячь! – она начала оглядываться и зашептала: – Мы с госпожой Лу никогда не проносили его в Учение. Госпожа Ду будет злиться, если узнает.
– Тогда съем сама.
– Не приноси больше.
– Давай спор. Победишь меня – и я не стану нарушать правило.
– Ты еще ранена!
– Ну, не хочешь – как знаешь.
Я надкусила печенье и прошла мимо нее.
– Гао Фэнь! Почему ты никогда не слушаешься?
Я обернулась и помахала перед нею свертком:
– Я спрячу их в комнате.
– Не смей! Если наставница…
Но я уже побежала, дразня ее свертком. И Тан бросилась за мной. Раны болели, но отчего-то я не могла перестать смеяться. Я обернулась: она злилась, но чувствовала то же самое – жизнь.
– Гао Фэнь! – Вдруг ее лицо исказилось ужасом, а я в кого-то врезалась.
Я тут же спрятала сверток с печеньем за спину и принялась извиняться. Но стоило мне поднять голову, слова оборвались.
– Пр… Страж Вэнь!
Она смотрела на меня с каким-то гадливым презрением.
– Госпожа Гао?
– Наставница, вы вернулись… – И Тан поклонилась и потянула меня за рукав.
Я поспешно выказала свое почтение Призраку Вэнь, решив больше не смотреть ей в глаза.
– Слышала, вы своевольно вернулись в Учение, госпожа Гао?
– Я вернулась по приказу Стража Цзяня.
– Тогда уж лучше б не возвращались. Что она прячет, И Тан?
– Не знаю, наставница, что-то из города.