Бьерн. Том 3 (СИ)

— Подробнее!
— Смотри, берём свинское железо, прогреваем и продуваем кислородом, пытаясь уменьшить содержание примесей. Так же, пытаемся продуть воздухом, смотрим разницу.
Она пожевала губу и, накрутив на палец локон, задумчиво произнесла:
— Нужны руны — столько процессов сразу сложно.
— Никаких проблем, — воодушевлённо потёр ладони. — Я пройдусь по городу, соберу материалы.
Подскочив, я действительно побежал к литейщикам, а уже они направили к мастеру, который наносил руны на пушки и многое другое, точнее, мастерицу. Увидев женщину, я только хмыкнул: источник у неё не открыт, однако рука, видимо, твёрдая. Набрал краски для рунных контуров, специальные кисточки, десяток накопителей и воодушевлённо поторопился домой.
Где мы, в саду, на столе, принялись составлять рунный контур. Провозились до самого вечера, но, удержавшись и не став торопится, отложили итоговый эксперимент на следующий день.
Контур получился сложный: Фиона решила не использовать комбинированных рун, которые в этой эпохе работают лишь у неё, а обойтись сочетаниями обычных. То же разделение газов на составляющие она рассчитывала повторить однажды и в больших объёмах, если всё получится и процесс будет эффективен.
Тем не менее, мы попробовали. Небольшой кусочек чугуна лежал в ванночке из обожжённой глины с большим добавлением порошка избитой керамики. К ёмкости подходила длинная стеклянная трубка, густо исписанная рунами. Взмахнув рукой, Фиона активировала систему.
Сначала стремительно разогрелся кусок металла, вот он побледнел, и тогда женщина активировала продувку. Металл быстро расплавлялся, разъедая керамику. Спустя миг, ванночка лопнула. Но металл не вытек, придерживаемый силой Фионы.
Довольно быстро мана в накопителях закончилась, процесс прекратился, и лужица металла быстро остыла.
Фиона вытянула немного маны из бутылки с кислотой и протянула руку к металлической бляшке. Я с нетерпением потёр руки, ожидая вердикта.
— Это сталь. В одном месте реакция пройти не успела, но да, безусловно, сталь.
— Зарядим и попробуем просто воздух?! — азартно воскликнул я.
— Давай.
Заодно я сменил ванночку на другую. В эту я ещё вчера, обжигая у мастера по керамике, щедро добавил порошка из камней, которые идут на хранилища маны. Есть у меня некоторые подозрения по поводу химического состава камней накопителей.
До вечера мы меняли и заряжали камни, запустив испытательный стенд уже в сумерках. Всё вышло очень похоже, но вот преобразованного металла оказалось меньше. И да, ванночка не лопнула, хотя и оказалась поедена.
— Это хуже. Какие-то вкрапления, будет более хрупкой. И держать его надо немного дольше, реакция идёт медленнее.
— Ну, не случайно от подобного способа в своё время отказались и вернулись лишь когда появилась возможность использовать чистый кислород, — кивнул я.
— Но даже такую сталь можно использовать. Думаю, не везде, да и нужно проверять влияние закалки.
— Попробуем, — задумчиво согласился, крутя в руках ещё горячую ванночку.
— Ты добавил туда проводник маны? — кивнула она на ёмкость. — Даёт небольшой отклик.
— Да. И тугоплавкости добавляет, как видишь.
— Накопители — очень крепкие камни, — пожала она плечами. — В любом случае, нужно проводить опыты с большим количеством материала. Непонятно, как будет влиять на итоговый состав добавление в него шлака от прогара ёмкости, разные примеси в составе самого сырья. Нужны опыты.
— Думаешь, система будет работать?
— Будет. Но разделять такое количество газа сложно. Нужна прочная ёмкость, длительный процесс.
— А в идеале и вовсе без магии, — согласился, я.
— Как такое делают у вас? — полюбопытствовала женщина, катая между пальцев неровный кусок металла, начавший сворачиваться в шарик.
— Охлаждением. Эти газы имеют разные температуры замерзания на несколько градусов. Чуть меньше двухсот, если считать от температуры оледенения воды.
Фиона прищурилась.
— Интересно. А как оно достигается?
Я почесал в затылке, пытаясь вспомнить школу. И неуверенно ответил:
 
— Вроде как, если сжатый газ совершает работу, то он охлаждается. И если его долго гонять в специальных системах насосами, то, в итоге, он упадёт ниже точки замерзания.
— Только насосы?
— Вроде, да.
— Ещё интереснее. Вот почему ты так просил двигатель в первую очередь?
— Если получится найти мастеров по электричеству, можно будет создавать двигатели, работающие на нём, так выйдет лучше.
— А зачем искать? — недоумённо спросила меня женщина. — У тебя имеется один из ведущих экспериментаторов с электричеством.
— Что? Кто? — вскинулся я.
— Врач, Бенедикт, если правильно помню. Он увлёкся этим ещё во время учёбы и, между прочим, написал очень известный труд по работе нервной системы.
— Его Элеонора зазывала в город. Я не знал…
— Вы в рейды вместе ходили, в одном помещении спали, — неподдельно удивилась она.
Я немного смущённо улыбнулся:
— Да мы больше общались о еде и как врага бить будем.
Ещё о женщинах. Очень врач падок на это дело, по крайней мере, на словах. О чём я Фионе говорить, ясное дело, не стал.
— Он бабник. Постоянно рассказывает о своих любовных успехах, — усмехнулась женщина.
— Там точно половина брехня, — я, всё же, не удержался от желания немного посплетничать.
— Не половина, а всё сказки, — презрительно фыркнула бывшая богиня. — Обрати внимание, нет ни одной истории о пациентках или борделях. Хотя там ему отказа не будет.
— Думаю, о таких историях, если и будет о чём, он говорить и не будет, — вздохнул я, продолжая крутить в руках формочку.
— Возможно. На сегодня с экспериментами всё, завтра продолжим, — устало зевнув, Фиона отправилась в свою комнату отдыхать.
Я кивнул, проводив её взглядом. Вернулся в свою спальню, поставил формочку на полку и завалился на кровать, задумчиво смотря в потолок. Очень плодотворные несколько дней. Приятно.
Кажется, нормальной металлургии — быть!
  
Глава 16
 
По результатам экспериментов укрепление кирпичей для печи порошком из накопителей мы не потянем: работает хорошо, но выходит слишком дорого. Неплохо показал себя кварц, хотя и менее термоустойчивый. В итоге, было решено, на всей печи делать рунный контур на укрепление.
Маны он будет потреблять очень много, так как придётся противодействовать огромным температурам. Но, по осторожным расчётам Фионы, выходит, что, на пике, тепла «конвертера» может хватить для декристаллизации. И тогда печь начнёт обеспечивать себя сама, попутно ещё увеличивая жар в топке разложением кристаллов.
Я заказал кирпича с нужными мне добавками, правда, обжигать его будут ещё неделю. Так что на данный момент велел собирать уголь, способный к коксованию, коего оказалось совсем немного. Требуется выкапывать и перебирать уже то, что есть.
Дела навалились совершенно не военные. Вот и сейчас мы обдумывали с Фионой, как бы нам запустить те же печи для обжига угля в кокс. Картинка не складывалась: так получается, что металлургия — оно про объёмы и сопутствующую промышленность.
Ради обжига угля требуется строить печь с большими затратами огнеупорного кирпича. Для хранения кислорода потребны металлические ёмкости с толстыми стенками, способные выдержать необходимое давление. А ведь к ним нужны насосы, клапаны. Ничего этого нет.
За что ни возьмись, система не работает. Местная промышленность к подобному не готова — нужно время. И металл, много металла для всего. Для получения которого необходима уже существующая промышленность.
— Нет, Бьёрн, такое мы не сможем, — тяжело вздохнула Фиона, отбрасывая от себя листок с очередным наброском. Конкретно тут рисунок демонстрировал змеевик в обкладке для подогрева входящего в домну воздуха.
— Будет работать без этого, но, сама видишь, выходит экономия угля, как бы, не на треть.
— Так же вижу, что таких должно быть несколько, чтобы, пока один нагревался, другой работал. И чем больше сама печь, тем лучше оно будет работать.