Теневая лампа. Книга четвертая (ЛП)
Однако Хейвен, не моргнув глазом, протянула Касс руку.
— Идемте, надо подобрать для вас более подходящую одежду. Примите ванну, по-моему, она вам необходима после столь долгого путешествия.
— Спасибо, — сказала Касс, опираясь на руку хозяйки и опять сомневаясь, не нарушает ли она тем самым каких-то здешних установлений. — Ванна — это прекрасно!
Хейвен вывела ее из комнаты.
— Лей-прыжок — это всегда приключение, вы не находите, дорогая?
— У меня мало опыта, — призналась Касс. — Я начала свое путешествие всего несколько дней назад, да и то случайно. А кажется, прошло уже много лет.
— Вот именно! Начинаешь прыгать, и время перестает идти обычным путем, — ответила Хейвен. — Все тут же начинает путаться, верно, Джайлз?
— Совершенно верно, миледи, — сказал он. Погасив свечи, он закрыл дверь в кабинет и последовал за женщинами в коридор, добавив про себя: — Это изрядно сбивает с толку.
ГЛАВА 5, в которой Кит возвращается на место преступления
На седьмом шаге земля ушла из-под ног Кита. Инстинктивно он попытался нащупать пальцами ног опору, и нащупал ее. В тот же момент сильный ветер поднял песок с тропы. Кит закрыл глаза, а когда снова открыл их, то обнаружил себя на дороге между двумя полями — той самой, обсаженной деревьями тропы, по которой Вильгельмина направила его в ночь побега от Берли.
— Мы вернулись, — сказал он, найдя глазами Мину и брата Лазаря. — Все в порядке?
— Лучше некуда, — проворчала Вильгельмина, вытряхивая листья из волос. Брат Лазарь, стоявший прямо за ней, отряхнул рясу, улыбнулся и сказал: «Es war Gut Sprung»
.{Хороший получился прыжок (<i>нем.</i>)}— Да уж! — согласилась Мина. Она огляделась. — Так. Река позади. Еще рано, можем поймать какого-нибудь фермера, едущего в город. — Она пошла по дороге, больше похожей на аллею. — Интересно, какой сегодня день?
— Да ладно — день, какой год?
— Знаешь, — ответила Мина, — когда я прыгаю на седьмом шаге от камня, обозначающего лей-линию Большой долины, я редко промахиваюсь больше чем на день-другой. Ты не поверишь, чего мне стоило научиться попадать так точно.
— А с другими местами у тебя так получается?
— М-м. — Она думала. — Примерно. — Повернулась к брату Лазару и что-то сказала по-немецки. Они переговорили, причем брат Лазарь иногда переходил на итальянский.
«Да, с этим придется что-то делать», — размышлял Кит, слушая их разговор, из которого он уловил лишь пару полузнакомых слов. — И что он сказал? — спросил он, когда Мина замолчала.
— Он говорит, что в самом общем смысле место прибытия можно рассчитать тем способом, о котором я сказала, но надо учитывать длину шага, относительную скорость и еще кое-какие параметры. Но не стоит путать технику прыжка с вероятностью самой лей-линии.
— Верно. — Кит задумчиво кивнул. — Правило — оно и есть правило, но никак не универсальный закон. Постараюсь иметь это в виду.
Забросив на плечи рюкзаки, трое путников пошли по тропе и вскоре вышли на дорогу. Невдалеке сквозь деревья серебрилась Молдау. Стоял погожий осенний день. По дороге ползла телега с сеном, как раз в сторону города.
— Вот и наша карета, — воскликнула Мина, направляясь к телеге, запряженной лошадьми. — По-моему, я этого фермера знаю, он нас довезет до моей входной двери.
— Ух ты, Мина, у тебя здесь все схвачено!
Вильгельмина поспешила к телеге, предоставив Киту и брату Лазарю догонять.
— Добрый день! — крикнула она еще издалека.
Возница притормозил.
— Нам повезло, — объяснила она подошедшим мужчинам. — Он в город едет. Эй, помогите даме влезть.
Итак, все трое устроились на соломе и теперь слушали мерный топот лошадей, а телега тем временем грохотала мимо недавно убранных полей с одной стороны и медленной рекой с другой. Двое пассажиров оживленно болтали с фермером по-немецки, так что Киту оставалось любоваться пейзажем. Что-то в воздухе, или в свете, или в самой атмосфере этого места повергло Кита в глубокую задумчивость, и вскоре он поймал себя на мысли, что уже некоторое время вспоминает подробности побега в ту ночь, когда был ранен Джайлз. Вот как раз на этой дороге, ну, или где-то рядом, и находилось место преступления. Они бежали, а Берли скакал на лошади, к тому же у него был пистолет. Они пытались оторваться, потом даже спешили графа, но Джайлз получил пулю в руку, позволив Киту скрыться в суматохе.
Впрочем, воспоминания занимали его недолго. Оказавшись в каменном веке, он испытал столько всяких опасностей, что Берли с его ужасными планами явно отступал на второй план. Но вот теперь, здесь, он не мог не думать о них. Приспешники графа могли таиться в любом темном переулке. И вообще, чего они от него хотели? Более того, с какой стати они старались его убить? Конечно, он им мешал, но вдруг за этим крылось что-то более серьезное?
Из-за этих мыслей Кит пребывал в меланхолии до самых городских ворот. Однако, как только телега их миновала, Кит стал думать об ужине, обещанном Миной. От мыслей о шницеле и кувшине пенистого пива у него потекли слюнки, и он начисто забыл и о Берли, и о его людях, и вообще о полуночных погонях.
Телега катила вверх по узкой улочке, ведущей от ворот к рыночной площади старого города. Там Вильгельмина велела вознице остановиться, подождала, пока они разберут рюкзаки и слезут, потом пригласила фермера, когда он закончит свои дела, в кофейню и пообещала бесплатно чашку горячего кофе и свежий штрудель. Фермер поблагодарил, тряхнул поводьями и уехал.
Идя через площадь к кофейне, Кит задал Мине вопрос:
— Как думаешь, сколько дней назад ты была здесь в последний раз? — Вспомнив их прошлый разговор, он добавил: — Или, может быть, мне лучше спросить, ты уже успела отправиться в Испанию?
Вильгельмина рассмеялась.
— В Праге такого пока не случалось. Но если попытаться угадать, я бы сказала, что с моего отъезда прошло дня два-три, не больше. В самом крайнем случае, четыре. — Она пожала плечами. — Скоро выясним.
Распахнув дверь кофейни, Мина почти вбежала внутрь. Кит и брат Лазарь вошли следом за ней и обнаружили зал, битком забитый посетителями, балующими себя утренним кофе; работники шустро сновали по залу, разнося кофейники и тарелки с выпечкой. Пахло свежеиспеченным хлебом, воздух гудел от разговоров. Здесь царило легкое настроение, и Кит снова подумал, как Вильгельмина с Энгелбертом смогли добиться такого успеха.
Мина с восторгом наблюдая за происходящим.
— Чувствуйте себя как дома, — бросила она через плечо, сняла рюкзак и направилась прямо в кухню. — Этцель! — позвала она. — Ich bin zurück, mein Schatz!
Из кухни выглянул здоровяк-пекарь. Из-под мягкой зеленой шляпы выбивались светлые кудри, а круглое лицо раскраснелось от жара духовки.
— О, голубушка! — воскликнул он, широко разведя руки. Мина целиком потонула в его медвежьих объятиях, ее подняли с пола и утащили на кухню.
«Думаю, он рад ее видеть», — размышлял Кит. Они с братом Лазарем обменялись понимающими взглядами и осмотрелись. Их прибытие не осталось незамеченным, кое-кто благожелательно поулыбался им, некоторые кивнули. Кит решил было удивиться, но потом вспомнил, что глазам посетителей предстали два незнакомых священника в рясах и с рюкзаками. Кит пихнул локтем брата Лазаря, и тот поднял руку в общем благословении. Посетители тут же вернулись к разговорам и кофе.
Появилась Мина, таща Этцеля на буксире.
— Энгелберт, это мой друг Джамбаттиста Беккариа.
Этцель сдернул с головы бесформенную шляпу и поклонился священнику; брат Лазарь ответил поклоном и пожал пекарю руку.
Повернувшись к Киту, она сказала:
— Кит, я уверена, ты помнишь Энгелберта.
— Конечно! — Кит, в свою очередь, протянул руку. — День добрый, Энгелберт. Рад встретить вас снова.