Ветер стихий 4 (СИ)

— Последнее. Хочу испытать себя. Фальсин не бойцы первой линии, где основное, это уметь работать в плотном строю. Где не нужно много думать, искусно фехтовать и слушать окружающих, — высказала здравую мысль. — Я всё же будущий член братства телохранителей, а не мечников или пикинёров.
Рад за то, что девушка умеет думать головой, а не чем-то другим.
— Хорошо. Я тебя услышал, — кивнул с важным видом, переходя на пафосный тон. — Свободный клинок из рода Фальсин, ты принимаешься на временную службу к шифу Амиру, сроком на один лунный цикл или до возвращения в Шаль-Сихья, в качестве доверенного воина ближнего круга. Для особых поручений. С правом не исполнять приказы, если они идут вразрез с твоей честью или клятвами, данными другим лицам.
Девушка, так и не севшая на лавку, выпрямившись по стойке смирно, благодарно поклонилась, подтверждая принятое соглашение. Я взял на себя обязательство с умом распорядиться её жизнью, а она, не подвести меня.
— Можешь обращаться ко мне без лишних формальностей. Как к своему непосредственному командиру, а не господину, — при свидетелях дал ей такое право.
Чтобы потом на неё косо не смотрели. Не мои рабы и телохранители, а дари из рода Фаллахир, если вдруг станут свидетелями нашей непринуждённой беседы. Дав ей законный повод находиться рядом со мной. Только после этого Абра села за мой стол, поставив походный вещевой мешок у ног. Сделав то, на что не пошли бы Фалих и уж тем более махри. Всё же доверенному воину ближнего круга, практически личному помощнику, дозволялось немногим больше вольностей, чем остальным. Но в меру.
— Ты упоминал про барабанщиков и переводчиков. Неужели не взял? — наконец-то облегчённо расслабившись, завершив самую трудную задачу, напроситься в экспедицию, Абра с улыбкой оглядела мой небольшой отряд.
— Почему же, взял. Вон тот парень, что кажется, всё же нашёл своё мужское достоинство, которое ты уронила, переводчик. Знает девять разных языков и два наречия. За крайним столиком слева сидят пятеро барабанщиков. Двое по соседству с ними неплохо владеют бубнами. Инструменты хранятся в моём пространственном кольце.
— Серьёзно? — не поверила Абра, с подозрительностью посмотрев на указанных махри.
— Да. До того, как стать рабами, в своём племени они были охотниками, которые на праздниках часто играли на барабанах. Да и в ямах смерти в свободное время иногда за них садились. Когда становилось особенно тоскливо или скучно. У каждого из нас есть какое-то занятие для души, позволяющее расслабиться, отвлечься от проблем, дать волю своей фантазии. Получая от этого удовольствие. Кто-то вяжет, кто-то рисует картины или увлекается музыкой. Я вот балую себя сочинением сказок.
— Каких? — загорелась любопытством Абра, наклонившись вперёд. — Дашь почитать?
— Сейчас. Разбежался и убился. Буду я ещё своё баловство выставлять на всеобщее обозрение. Смеёшься?
Сколько Абра не пыталась уговорить меня рассказать хоть одну, упрямо отказывался.
— Не хочешь, не говори. Опять небось обманываешь, — расстроилась девушка.
— Когда это я тебе врал? — удивился, изображая обиду.
— А где танцовщица? — потребовала признать очевидное и не спорить с ней.
— Так вот же она. Идёт, — указал на приближающуюся женщину в чёрных свободных одеждах, принятых на далёком востоке, с головным убором, оставляющим открытым только прорезь для глаз, да и то, обшитую изнутри мелкой сеточкой.
Чья плавная походка была столь же грациозна и легка, как у прирождённой танцовщицы. Постаравшись скрыть своё удивление неожиданному появлению Лэйлы. Радуясь тому, что Абра, сразу повернув голову, этого не заметила.
Для посещения общественных мест за пределами лавки, Лэйла одела ещё более закрытую одежду из однотонной чёрной ткани, чем обычно. С длинными просторными рукавами, где насколько помню, у неё вполне мог уместиться целый арсенал колюще-режущего оружия.
При её появлении все Фалих напряглись, не сводя с неё настороженно-недоверчивых взглядов. Прямо какая-то коллективная инстинктивная реакция. Даже Абра нахмурилась.
 
— Господин, позволите ли этой ничтожной рабыни прошептать на ухо слова добрых пожеланий и молитв за ваше здоровье? — почтительно обратилась ко мне тихим мелодичным голосом, глядя себе под ноги.
— Позволю.
— Господин, разрешите мне услышать её слова и передать вам, — обеспокоенно попросил телохранитель Фалих, встав ко мне очень близко.
Вопросительно на него посмотрел, ожидая объяснений.
— Она может выдохнуть яд, что-то выплюнуть или прошептать сводящее с ума проклятье.
— Не нужно. Я сам хочу услышать её слова, — отказался от услуг посредников, не веря, что она пришла меня убить.
Поманил рабыню подойти поближе. Склонившись к самому уху, Лэйла сообщила о том, что какие-то нехорошие дари пришли в лавку господина и сожгли её. Не иначе из зависти. К счастью, Кадима в тот момент не было на месте. Пострадали лишь его бесценные ковры и гордость. Поэтому господину пришлось вернуться домой, временно приостановив торговлю. Лэйла не сказала куда именно и на какой срок. Как только он найдёт новое место, товар, решит вопрос с покрытием убытков, успокоит семью, то вновь с радостью откроет свои двери для покупателей и старых друзей. Пока же, приносит им свои извинения и наилучшие пожелания. Обещая как-нибудь потом, в качестве компенсации, обнять каждого, как родного брата, а меня даже дважды.
Затем Лэйла всё тем же ровным тоном поведала, поскольку господин беспокоился, что не сможет теперь прокормить прожорливую рабыню, которую у него дома жена и младшенькая дочка желали видеть только в качестве урночки с прахом, то попросил меня за ней некоторое время приглядеть. Обещая позже возместить все неудобства. При первой же возможности передав через эту рабыню новый адрес своей лавки, как только он у Кадима появится.
Пока её выслушивал, узнавая обороты речи торговца коврами, не подавая вида, лихорадочно пытался понять, как Лэйла выяснила мою настоящую личность и смогла найти в таком большом городе. О чём рассказала, а о чём умолчала. Судя по недвусмысленным намёкам, аукцион у господина фонарей поднял слишком большую волну интереса к посредникам, работающим с загадочным мастером Черепашкой, как его стали называть с того дня. С головой захлестнув то крыло братства Чёрных мышей, к которому принадлежал и Кадим. Вынудив его членов бросая всё, прятаться по глубоким норам. Некоторым, не самым расторопным, уже оттяпали хвосты, а кому-то ещё и головы. На них устроили настоящую облаву. Вероятнее всего, Кадима сдал кто-то из своих, поскольку он не имел прямого отношения к аукциону. Не тот уровень связей.
Непонятно, то ли торговец коврами испугавшись, что решу избавиться от единственного свидетеля, кто работал со мной и, как оказывается, знал настоящую личность, прислал Лэйлу убедиться в этом, и в случае необходимости устранить. То ли боялся лишиться связующей ниточки с мастером Черепашкой. То ли пытался таким образом защитить или напротив, убрать подальше Лэйлу, которая теперь представляла для него опасность, поскольку слишком приметная. То ли предупредить, раз он смог меня найти, то смогут и другие. А может, и всё вместе.
Как вовремя покидаю город. Надеюсь, за время моего отсутствия что-нибудь прояснится.
— Спасибо за добрые пожелания, красавица. Но я очень нерешительный, стеснительный молодой дерр. Мне так неловко соглашаться на ваше заманчивое предложение, что прямо даже не знаю, как отказать, — смущённо улыбнулся.
Краем глаза заметил, как Абра чуть не подавилось воздухом от столь наглой, вопиющей лжи.
 
— Нет ли у вас каких-нибудь более убедительных слов, что заставят меня поверить в вашу искренность?
— Конечно есть, господин, — согласилась Лэйла, вновь опустив взгляд. — Видите те два корабля, что сейчас покидают порт? Проходя возле первой высотной отметки.
Указала на точное местоположение, стоя к ним спиной.
— Они отправляются в оазис Шаль-Дуум, в поисках одного ещё более скромного ремесленника, которого вы хорошо знаете. А у четвёртого причала готовится к выходу корабль, что вскоре должен отправиться в Шаль-Фаюм. С той же целью. Жаль не успели увидеть, как ещё ночью целых три корабля ушли в сторону плато Воющих ветров.