День влюбленных мужчины гор (ЛП)

— Ну, у меня здесь все в порядке. Повреждений нет.
— Рад это слышать. Я отправляюсь в город за припасами. Увидимся позже, — сообщил он, направляясь к своему грузовику.
Я машу ему, когда Грэм уходит, а затем спешу в дом, вываливаю продукты на стойку и бросаюсь к компьютеру.
Деревянный стул протестующе скрипит, когда я усаживаю на него свое большое тело, нажимаю мышкой, возвращая экран к жизни и, затаив дыхание, жду, не придет ли новое электронное письмо от девушки, которая покорила мое сердце.
Мое сердце начинает бешено колотиться в груди, и клянусь, что меня не переполняло столько адреналина, даже когда я был в бою.
Мои пальцы дрожат, пытаясь нажать на письмо, и я наклоняюсь ближе к экрану, когда его заполняют ее слова.
Роудс,
Я рада, что ураган не причинил никакого вреда! Надеюсь, остальным жителям города тоже повезет. Помню, как однажды, когда я была ребенком и приезжала в Новый Орлеан, на нас обрушился ураган, и на целую неделю отключилось электричество. Мои родители были в бешенстве и заставили нас улететь первым же доступным рейсом, но это случилось через несколько дней, поэтому нам пришлось остаться в общественном центре вместе со всеми остальными.
Мы ели сэндвичи с арахисовым маслом и крекеры «Золотая рыбка» в течение четырех дней. Может быть именно поэтому я теперь ненавижу есть и то, и другое. ЛОЛ!
Честно говоря, ваш маленький городок звучит так мило. Мой домовладелец только что сказал мне, что он поднимает арендную плату. Опять. Я едва могла позволить себе аренду и до того, как он начал ее повышать. Думаю, мне придется найти соседа или же другое место жительства. Может, я сниму домик в лесу, и мы будем соседями. Хотя для этого тебе придется сказать мне, где именно ты живешь…
Мне нужно возвращаться к работе, но я скоро с тобой поговорю!
Всегда твоя,
Рори.
PS, я знаю, что обещала больше не спрашивать, но я очень хочу увидеться с тобой, Роудс. Мы можем встретиться лично?
Сердце замирает, когда я перечитываю ее слова.
Она просит о встрече со мной уже три месяца, но я знаю, что этого никогда не произойдет. Моя девочка очень милая и красивая. Я не видел ее раньше, но как такая милая и добрая девушка может быть уродливой?
Я, с моим изрезанным шрамами лицом и телом, да огромными размерами — только напугаю Рори.
Ей хватило бы одного взгляда на меня, и девушка почувствовала бы отвращение. Потом она перестала бы писать мне по электронной почте, и я бы умер без ее слов.
Нет, это слишком большой риск. Мы оба должны быть счастливы с тем, что у нас есть сейчас.
Не нужно раскачивать лодку. Не важно, как сильно я хочу увидеть ее в реальной жизни и заключить в свои объятия.
Я нажимаю на кнопку ответа и делаю глубокий вдох, обдумывая, что ей написать.
  
Глава 2
 
Рори
Наношу последние штрихи на старую подставку для телевизора, которую я только что переделала в детский шкаф. Моя заказчица будет в восторге от него, и надеюсь, что дети в балетной школе, которой она руководит, полюбят его еще больше.
На моей одежде и руках пятна розовой и фиолетовой краски. Уверена, что на лице их еще больше, но я не потрудилась их стереть. Теперь, когда я закончила с проектом, приму душ и просто смою все это.
Но сначала мне нужно проверить, не пришло ли мне новое письмо от моего горного мужчины.
Когда отправила электронное письмо клиенту несколько месяцев назад, я была расстроена, что тот не ответил. Потом я узнала причину. Я набрала Роудс Мориссон вместо Роудс Мориссен, и клиент так и не получил мое электронное письмо.
Я извинилась не перед тем Роудсом, но не смогла оставить все как есть. Этот мужчина казался таким одиноким, и мне нужно было это изменить.
Одно письмо в неделю быстро превратилось в одно письмо в день. Теперь он не кажется таким одиноким в своих письмах, и он — лучшая часть моих дней.
 
Мы знали друг о друге все, говорили о нашем прошлом и семьях. Я знала, что его семья была дерьмовой и едва сводила концы с концами, а он был в курсе, что у моей семьи все было дерьмово из-за денег, с которыми они даже не знали, что делать.
Я рассказала ему о том, как они оставляли меня на воспитание целой череде нянек, пока сами путешествовали и ходили на вечеринки. Как они вернулись домой, только когда мне исполнилось шестнадцать, и только потому, что хотели выставить меня напоказ перед другими подходящими семьями с детьми моего возраста.
Я никогда не хотела такой жизни. Если я выйду замуж, то только по любви, а не ради связей.
Кроме того, те мальчики никогда меня не привлекали. Все они выглядели слишком глянцевыми, словно их содрали со страниц какого-то модного журнала. А мне не нужна была тощая модель. Мне нужен был настоящий мужчина.
Не то чтобы эти мальчики тоже хотели меня, и я знала, что если они и приглашали меня на свидание, то только потому, что их заставляли так поступать родители.
Я всегда была пышной. Что могу сказать? Я слишком люблю торты и пиццу, чтобы когда-либо быть нулевого размера, к большому разочарованию моей матери.
Когда стало ясно, что я не собираюсь подчиняться их планам, они разозлились и выдвинули мне ультиматум.
Я не разговаривала со своими родителями больше шести лет, и думаю, нас всех все устраивало. Роудс знал и об этом. Он знал, что я уехала, потому что больше не хотела жить в Нью-Йорке или любом другом большом городе, и что, когда родители узнали, что я хочу зарабатывать на жизнь, они отреклись от меня.
Вероятно, они думали, что однажды я вернусь, чтобы руководить семейным бизнесом, но математика и совещания утомляли меня до слез. Я же хотела заниматься тем, что мне нравится, в месте, которое люблю.
К сожалению, это место, похоже, больше не Огайо.
Последние несколько месяцев моя жизнь кажется застойной. Все мои проекты начинают казаться одинаковыми. Мне нужно найти новое вдохновение, и я думаю, что Роудс — мое спасение.
Он мой лучший друг. Он знает все мои секреты, а я знаю все его. С каждым слоем, который с него снимаю, я влюбляюсь в него еще больше.
Он такой милый и, кажется, помнит все, что я когда-либо говорила, независимо от того, насколько неважным это может показаться другим людям.
Может быть, именно поэтому в последнее время я так настойчиво пытаюсь встретиться с Роудсом. Чувствую, что в нем есть что-то еще, что-то более глубокое, но он не позволяет мне приблизиться к нему.
Я просила его встретиться лично не меньше дюжины раз, но у него всегда находились отговорки, почему мы не можем этого сделать.
Сегодня утром я снова попросила его об этом в своем электронном письме, и не могу не надеяться, что сегодня, на этот раз, он скажет «да».
Знаю, что он живет на горе, потому что мужчина уже проговорился об этом. Я просто понятия не имею, на какой горе или даже в какой стране он находится.
Не могу не задаваться вопросом, почему он не хочет встречи. Моя мать сказала бы, что он женат или просто водит меня за нос, но уверена, что мой Роудс никогда бы так со мной не поступил. Он не лжец, но есть что-то еще, что сдерживает его.
Я просто хочу узнать от него, что именно, чтобы я могла помочь это изменить.
Я вытираю руки тряпкой, когда раздается стук в мою дверь.
Морщу лоб, гадая, кто бы это мог быть. Я никогда не встречаюсь с клиентами в своей квартире, и у меня нет кучи друзей, никого, кто бы зашел без предупреждения.
А значит, это может быть только один человек.
Мой домовладелец.
Вздыхаю и размышляю, стоит ли мне притвориться, что меня здесь нет, но, когда он стучит снова, я знаю, что должна ответить.
— Здравствуйте, мистер Генри. Чем могу помочь? — спрашиваю я его.
Мой домовладелец — скользкий придурок, который любит пользоваться своим положением, чтобы притворяться, что у него больше власти, чем есть на самом деле. Он всегда пристает ко мне, и я беру себя в руки, когда он прислоняется к дверному косяку, а его дыхание касается моего лица.