Мой милый босс (СИ)
К сожалению, Дениса я тоже почти не видела: он не вылезал с совещаний, встреч и переговоров — конец года оказался тяжелым не только для Ани. Но теперь все это воспринималось немного легче. Совсем капельку. Никакие смайлики в мессенджере не могли заменить нежных слов на ушко, или объятий. Хотя и пострадать по этому поводу всласть не удавалось — Лариса как с цепи сорвалась, накидывая заданий, которые я еле успевала разгребать.
Вздохнуть свободнее я смогла лишь за неделю до Нового года — поток служебок и запросов истощился, годовые отчеты грозили накрыть нас лишь в январе, и девчонки все чаще обсуждали не требования центробанка или налоговой, а платья и туфли на корпоратив.
Вечером пятницы, накануне детского праздника, я впервые за пару недель смогла лечь пораньше — моя роль на представлении сводилась лишь к вручению подарков, поэтому душу грело приятное чувство выполненного долга. К тому же, Денис обещал провести вместе целое воскресенье! Я строчила ему очередное сообщение, когда всплыло уведомление, выбившее из меня дух:
«Вероника, придется тебе за ведущего быть, Диана с гриппом слегла» — прилетело от Ани. Сон слетел мгновенно.
«Аня, я не могу! я ничего не учила!»
«Учи, файл я на почту скинула, время еще есть. Да и на репетициях ты была — справишься»
Конечно, я присутствовала на репетициях, но больше витала в облаках, чем запоминала текст. И из всего сценария отчетливо помнила лишь кодовую фразу «Награда для наших героев!», после которой мне полагалось выйти и раздать ребятишкам, спасителям Снегурочки, нарядные пакеты со сладостями.
А ведущая ведь делает подводки ко всем сценкам, ко всем конкурсам! Роль, конечно, не главная, но ответственная. Я отправила Ане рыдающий смайлик.
«Если совсем никак — Ларису попроси. Она будет рада показать, на ком тут все держится»
Вот что-что, а просить о помощи Ларису я точно не собиралась. О нет, она не откажет. Она, как и сказала Аня, будет рада. Рада ткнуть меня носом. А потом каждому желающему рассказывать, как она всех спасла. Я даже представила ее снисходительный тон и скучающее выражение лица. Нет, такую возможность я ей не представлю. Справлюсь!
К Ане улетел очередной смайлик, который должен был обозначать обреченное согласие. А я скачала файл и принялась его штудировать, пока виски не заломило, а глаза не стали сами собой закрываться от усталости.
Нервный и беспокойный сон, в котором я почему-то пришла на праздник без юбки, прервала навязчивая трель будильника. Я сразу подскочила и продолжила репетировать — уже вслух, не обращая внимания на Рину, выразительно закатывающую глаза. В офис тоже прибежала пораньше — помочь с последними приготовлениями, обкатать сложные места и попаниковать в компании.
— Может налить? Ну, для храбрости? — предложил вездесущий Дима, когда заметил, что меня потряхивает. Сам он, судя по шальному блеску в глазах, уже принял горячительного, хотя в представлении не участвовал, и в дополнительной храбрости не нуждался.
— Никакого алкоголя! — строго остановила его Аня, облаченная в костюм Снежной королевы, и обратилась ко мне, — Если волнуешься, могу валерьянки дать. Но бояться тут нечего — все свои, если что-то забудешь, я подскажу. Перепутаешь — делай вид, что так и надо.
Потом подошел Владимир Николаевич, и мы спрятались в кабинете айтишников, где еще раз прогнали сложные места, подальше от глаз собирающихся зрителей.
Перед выходом в зал, где дети ждали начала представления, я глубоко вдохнула, взглянула на Аню. Она улыбнулась и показала мне поднятые вверх большие пальцы, показывая, что все будет хорошо. Я медленно выдонула, и, наконец, шагнула навстречу неизвестности.
— Здравствуйте, ребята! — сказала я, оглядывая зрителей, и тут же осеклась. Как минимум треть «ребят» оказались подростками, причем кое-кто оказался даже повыше меня.
Черт! Да, я знала, что подарки заказали на всех детей, вплоть до совершеннолетия, но не ожидала, что и выступать придется не только перед малышней! Изображать радость и воодушевление, читать стишки. Звать Деда Мороза. Одно дело, когда это дошколята, и совсем-совсем другое, когда практически взрослые юноши и девушки!
Страшнее всего было даже не забыть слова, или что-то перепутать, а ощущать, что все эти глаза — любопытные, насмешливые, скучающие — смотрят на меня. Смотрят и ждут — слов, действий. Но я замерла немым болванчиком и силилась вспомнить первую фразу. Некстати в памяти всплыл недавний сон, и я даже похлопала себя по бедрам, чтоб убедиться, что юбка все-таки на месте. На удивление, это даже немного успокоило. Тут дверь позади меня приоткрылась, и из нее раздался шепот: «Случилось страшное!».
— Случилось страшное, — повторила я механически, оглянулась на Аню и следующие слова потекли сами, — праздник под угрозой!
«Все нормально, это просто дети, все нормально» — убеждала я себя, старалась смотреть поверх голов и говорила с картиной на стене, с кондиционером, лишь бы не видеть всех этих глаз. Кажется, я заметно перепутала слова, но вскоре присоединились другие участники, и дышать стало легче.
А когда вышел Троегоров, в шубе, и с роскошной накладной бородой, внимание закономерно переключилось на него. Наш доблестный безопасник словно стал другим человеком. Нет, не человеком — сказочным волшебником. У него даже взгляд изменился! После выступления многие из малышей наверняка поверят, что встретили настоящего Деда Мороза.
Улучив мгновение между сценами, Аня подошла ко мне, шепнула «молодец» и легонько, успокаивающе сжала руку. После этого жеста поддержки я приободрилась. Страх не прошел окончательно, но я присмотрелась и даже будто привыкла к детям — многие активно участвовали в представлении: выполняли задания, читали стихи. Они не изучали именно меня, не ждали оплошностей — они просто включились в предложенную игру и веселились.
Из-за пережитого напряжения, к моменту вручения подарков я уже еле переставляла ноги, и с радостью согласилась, когда Дима в очередной раз предложил накатить — в этот раз за успех, и затянул меня в свой кабинет. В его фляжке оказался не коньяк, которого я почему-то ожидала, и даже не водка, как я подумала, когда он плеснул в кружку со следами чайных годовых колец что-то прозрачное.
— Нет, не самогон! — возразил он на очередное мое предположение, — это эликсир богов! Мне друг из Грузии привез.
Я зажмурилась и, в два огромных глотка, проглотила налитое. Сбросить накопившееся напряжение алкоголем казалось отличной идеей, но меня сразу же повело. Дима расписывал достоинства чачи перед прочими крепкими напитками, а я превращалась в желе. Чуть тепленькое и не желающее сдвигаться с места. Сложила руки на столе, опустила на них голову, и выбыла из реальности. Дима какое-то время продолжал вещать, но не обнаружив отклика, отправился искать более благодарного собеседника.
Было слышно, как за стеной бегают и кричат дети, переговариваются коллеги. Где-то в углу тихонько мурлыкало радио, шуршали кулеры в системных блоках, навевая спокойствие и умиротворение.
— Мы ее ищем по всему офису, а она спит! — послышалось сквозь дрему.
Я подняла голову и постаралась проморгаться, глядя на Аню снизу вверх. Она стояла раскрасневшаяся, в распахнутой дубленке, с прилипшими ко лбу влажными прядками и угрожающе трясла связкой ключей. Я посмотрела на нее снизу вверх и постаралась проморгаться, но сморивший меня сон оставался сильнее.
— Ник? Ты выпила, что ли? Я этого Диму убью!
35. В омут с головой
Негромко, но навязчиво пиликал телефон. Не вылезая из-под одеяла, я вытянула наружу руку, чтоб его выключить, вместо тумбочки обнаружила пустоту, и тут же проснулась. Сигнал затих, а голову заполнили воспоминания о вчерашнем. Как ворчала Аня, поминая Димину бабушку. Как Денис подхватил меня под руку и помог добраться до машины. Как я напросилась к нему в гости, с далеко идущими намерениями. А в итоге просто вырубилась на диване. В одежде. С накрашенными глазами.
— Привет юным алкоголикам! — раздался сверху голос, — Кофе, минералка? Алказельцер?