Возмездие (СИ)

— Случай неординарный, поэтому я решил лично спасать вашего батюшку, — Кошкин представил незнакомого мужчину. — Доктор Богданов Юрий Аристархович, специалист по обслуживанию биокапсулы. Ольга Викторовна, моя помощница и разработчица методики биомагического лечения.
— Я о вас где-то слышал, — наследник аккуратно сжал тонкие и чувствительные пальчики строгой девицы.
— Немудрено, — Ольга Викторовна бросила неприязненный взгляд на Велимира. — Нам довелось однажды пересечься с вашим младшим братом. Возможно, вы от него и услышали моё имя.
— Разве? — Александр вдруг распушился как павлин перед павой. — Он никогда не рассказывал об этом случае.
Велимир лишь поморщился. Извиняться перед надменной девицей, которой благоволил сам Кошкин, он не собирался. Тем более, ничего жуткого не произошло, кровь не пил, кожу с живой не снимал. Ну, попугал слегка…
— Артём Данилович, когда начнётся лечение? — Александр тем временем сбросил с себя меланхоличность, внезапно став деятельным.
— Да прямо сейчас, — Кошкин почему-то посмотрел на свои часы. — Давайте поднимемся на медицинский этаж, я вам всё объясню.
Велимир старательно прятал любопытство на бесстрастном лице. Оказывается, Никита на своём предприятии создал неплохую систему медицинского контроля за своими работниками. Мало того, умудрился уже помочь княжичу Владимиру Строганову. Слухи об отросшей ноге будоражили столицу, обрастая невероятными подробностями. Если бы не сам виновник этого события, показавший свою ногу в открытых источниках, Велимир тоже не поверил бы, сочтя информацию за талантливую фальсификацию.
Как только лифт остановился на нужном этаже, Бородин и Ольга Викторовна поспешили в медицинский блок, чтобы лично проконтролировать подключение капсулы к системе жизнеобеспечения. А остальных Кошкин пригласил в свой кабинет. Оказывается, у него он был даже здесь, не только в Петербурге!
— Итак, господа, — профессор оглядел молодых людей, — позвольте мне сразу обрисовать ситуацию. Судя по анамнезу, проблема заключается в агрессивном распространении рунного заклятия некротического характера. Морфология заклятия непонятна, ключик к его расшифровке так и не подыскали. Я уже связывался с моим коллегой Захарией Никандровичем. Увы, ситуация остается прежней…
— А ты не хотел меня слушать, — с укором произнёс Велимир, радуясь своей решимости. Он хотя бы что-то делал, а не стенал от бессилия.
— Рановато для оптимизма, — буркнул Александр. — Прошу вас, Артём Данилович, продолжайте.
— Да, к сожалению, для оптимизма нет оснований. Я сразу увидел ухудшение. Некротические явления распространяются хоть и не быстро, но весьма настойчиво, — Кошкин затолкал руки в карманы халата и стал расхаживать по кабинету. Апраксин тихо сидел в уголке, закинув ногу на ногу. Его время ещё не пришло. — Проблема в том, что лечение в биокапсулах основано на так называемом «магическом бульоне», в который погружается тело пациента. Состав «бульона» разрабатывался с учётом регенерации конечностей, но никак не для купирования рунных заклятий. Они ведь поражают аурный контур одарённого и проникают внутрь, гася энергетические каналы. Отсюда и версия, что выживший теряет свой Дар. Но большинство Целителей склоняются к самому фатальному варианту. Пугать вас, княжичи, я не собираюсь, поэтому говорю так, как есть.
— А состав бульона можно как-то изменить? — Велимир бессильно сжал кулаки.
— Для лечения рунного заклятия? На это потребуются месяцы и даже годы, а также «подопытный кролик». На ком-то же надо испытывать новейшие протоколы, — печально усмехнулся Кошкин. — Поэтому сегодня мы погрузим вашего отца в магическую жидкость и будем ждать результата. Я остаюсь сегодня здесь для наблюдения. Если процесс омертвения затормозится, это уже победа. Вообще, я рассчитываю погрузить Василия Юрьевича в некое подобие анабиоза, чтобы выиграть время.
— Пусть хотя бы так, — кивнул Александр. Его медленно отпускало напряжение.
— Никита Анатольевич, как вы смотрите на то, чтобы княжичи поселились в палате? — спросил Кошкин Назарова, не проронившего ни слова. — Мне кажется, их не заставишь переехать в гостиницу.
 
— Я остаюсь здесь, — тут же встрепенулся Велимир. — Могу хоть в кресле спать. Эта ночь определяющая, поэтому никуда не уйду.
— Хорошо, я дам распоряжение администратору, чтобы он подготовил двухместную палату для проживания, — кивнул Никита, погрузившись в свои думы. — Заодно и ужин принесут.
— Спасибо, Никита, — Александр тяжело вздохнул.
— Тогда я пошёл, господа, — Целитель энергично кивнул и покинул кабинет решительным шагом. Торопился в медблок.
Зашевелился граф Апраксин и с легкой толикой язвинки произнес:
— Теперь, видимо, моя очередь?
— Даниила Алексеевича позвал я, чтобы он в качестве третейского судьи принял наш меморандум, — откликнулся Никита. — Во избежание будущего конфликта на почве неудачного лечения князя Василия Юрьевича Шереметева.
— Я не против, — тут же сказал Александр. — Это правильное решение, способное убрать двусмысленности.
— В таком случае давайте сразу определим границы всех претензий, — кивнул граф, продолжая с интересом следить за молодыми людьми. Больше всего опытного царедворца беспокоил Велимир Шереметев. Слишком уж он горяч, несмотря на преобладающую Стихию Воды.
— Наши претензии не будут касаться рода Назаровых в случае смерти князя Шереметева, — голос Александра отвердел. — Так как Никита Анатольевич любезно согласился помочь нашей семье и принять на лечение Главу Рода с риском подставить под удар репутацию новейшей методики в биомедицине, мы не станем обвинять его в злонамеренности и объявлять виру.
— Добавим к сказанному, что князь Шереметев поступил на лечение в критическом состоянии, — Апраксин кивнул, соглашаясь со словами Александра. — Это обстоятельство сразу снимает все вопросы. Никита Анатольевич и в самом деле очень серьёзно рискует, взяв на себя тяжёлое обязательство вылечить или хотя бы остановить распространение болезни пациента. Недопустимы обвинения в тяжести содеянного, если Василий Юрьевич уйдет из жизни. В таком случае вира не выплачивается, обвинения не принимаются, вызовы на дуэль недопустимы. Оба Рода продолжают контактировать и общаться в тех рамках, которые они сами установили до сего момента.
— Принимается, — пошевелился старший княжич.
— Принимается, — согласился Никита.
— Принимается, — Велимир мог и не говорить, так как наследник Рода уже объявил решение, но взрывной характер, как всегда, бежал впереди разума.
— Пункт следующий, — граф поднялся, и чтобы размять ноги, стал ходить по кабинету, от окна до двери и обратно. — Если князь Шереметев пойдёт на поправку, наследник Рода должен осознавать, что он обязан объявить свой долг жизни господину Назарову… раз уж взял на себя роль Главы. Вы, Александр Васильевич, понимаете, в какую сложную ситуацию ставите Род Шереметевых и сам клан?
— Да, — слегка побледнел княжич.
— Хорошо, с этим определились, — граф как настоящий судья, гвоздящий фактами, продолжал загонять в угол неопытных мальчишек, но не испытывал при этом никаких угрызений совести. Сами пошли на поклон к Назарову, а значит, соображали, к чему приведёт их самовольство. Князь, скорее всего, умрёт, и это станет спасением для сыновей Василия Юрьевича. Для Апраксина желателен был иной вариант: чтобы Никита спас князя. Вот где развернётся драматургия! Куда там доктору-писателю Чехову! Шереметевы будут по гроб жизни обязаны вологодскому барону, что для них станет настоящим испытанием и мукой. Интересно, а почему более старшие родичи не побеспокоились за своего Главу? Позиция молодых княжичей вызывала у графа уважение, но стоило обеспечить безопасность Никите в первую очередь. С этой семейки станется отвертеться от обязательств, а потом и обвинение предъявить. — Оплата долга — по договорённости или по первому требованию Никиты Анатольевича. С этим никаких возражений?
Шереметевы чуть колеблются, но Апраксин видит, что взрывной Велимир намеренно не лезет вперёд со своим словом, давая возможность старшему брату взять на себя ответственность. Хитёр, растёт прямо на глазах.