Тайна крови (СИ)
— Ну, — жестко повторил он. — Говори.
Как-то не верилось, что ему и впрямь интересны подробности моего эпического попадалова, но за неимением других слушателей, я откинулась на локти и, запрокинув голову, начала:
— Это был грандиозный день! Просто мега эпический, я бы сказала. А все началось с Харви что б ему Венероликому аркх чего важного откусил и это была не голова!
Венероликому не потому, что круглый и сиреневый, а потому, что в лицо его никто не знает. Ну, как. Догадываются, какая из многих внешностей его собственная, но он предпочитает менять их так часто, как приходится менять фильтры для воды в нашем районе. Хамелеоноликий он, а не Венероликий!
Незнакомец сдвинул брови, но смолчал. Вообще, странная компания. Но меня уже несло…
Я проспала. Не просто проспала, а с чувством, с толком, так сказать, от всей души! Так проспала, что помочь мне мог разве что переносчик, но в нашей семье ни у кого нет такой искры. Танар, мой брат, слышит вещи, а Альберта — сестра — носительница дара земли. Полезные, между прочим, навыки и только благодаря им — моим младшим — наша семья не умирает с голоду. И лишь моя искра, хоть и горит, но никак не желает являть миру свою суть. Я как-то раз даже набрала денег и наведалась к определителю дара, но тот лишь пожал плечами и сказал, что никогда такого прежде не видел. Дар вроде как есть, но его вроде как нет. То ли спит искорка, то ли слишком уж с характером — в моих венах, как сказал определитель, — течет славянская кровь. Нация считается вымершей более тысячелетия назад, и на меня мужчина смотрел как на карликовую корову. Да, в учебниках истории показывали картинки с такими коровами, которые размером чуть больше человека. Сейчас это кажется невероятным, но в давно забытые времена люди держали их дома, иногда даже несколько штук! Вот только на нашем дворике третьего этажа едва умещаются три курицы. От коровы там поместилось бы разве что копыто.
Я тряхнула головой и нервно притопнула ножкой. Когда волновалась — в голову всегда всякие глупости лезли. Опаздывала я намертво и наверняка фет Горский меня уволит. Он терпеть не может тех, кто опаздывает. А мне эта работа нужна, чтобы оплачивать обучение ребят. Я планировала накопить денег и отдать их в университет, а также выкупить небольшое кафе возле дома — кафе, которым владела мама … Это казалось несбыточной, почти невероятной мечтой. Будь моя искра хоть на что-то годной, я бы устроилась на выгодное место и накопила бы в два счета, но сейчас относилась к касте черни и меня брали лишь на низкооплачиваемую работу, несмотря на приличное образование. Диплом магистра помогал мыть полы, посуду, разносить еду и присматривать за детьми богатых родителей — искристых отпрысков, к великородным пустышек тоже не пускают.
Я смотрела на вывеску кафе-бара «Горький Горский», словно на новенькую пару туфелек. Вот она, через дорогу, всего десять шагов и я внутри, но нет! Далось Харви Венероликому, как его именуют в народе, именно сегодня и именно здесь проложить свой маршрут! И чего ему по небу не леталось?
Дорогу на несколько километров оцепили служба контроля и рейгверды. Мужчины в серых и черных костюмах с каменными лицами смотрели по сторонам и обеспечивали безопасность высшего руководства девятого дистрикта, что соизволило коснуться колесами своих воларов нашего асфальта. Вообще, он всегда перемещался воздушными коридорами, но нет, сегодня сошел с неба, чтобы мне наподлить.
Безопасники оттесняли возбужденную толпу, ожидавшую, когда появится кортеж правителя. Что же делать? Искать обходной путь? Но его попросту не было! Оцеплено все! А Горский скажет, что раньше надо было думать. Хуже всего, когда верховный проедет, толпа ломанется в кафе, и мое присутствие будет необходимо как вода! Ну почему я такая никчемная? Собравшись с духом, подошла к одному мужику морда-лопата:
— Здравствуйте, фет. Слушайте, у меня такая незавидная ситуация, — мужчина даже ухом не повел. Сдается мне, упади перед ним аркх, он даже и не заметит. — Я работаю в кафе через дорогу. Видите вывеска «Горький Горский», во-он она, тут прямо, — посмотрела на мигавшую красными огоньками вывеску с изображением усатого мужика в шляпе и с кружкой пива. — Можно я быстренько перебегу дорогу? Одна нога тут, другая там, никто даже не заметит.
Тишина. Это означало да или нет? Решила рискнуть и, растолкав толпу, подошла ближе к дороге. Но стоило ступить на асфальт, как меня тут же оттеснили безопасники. Хреновы роботы! Чтоб у волара верховного колесо оторвалось!
Плюнув под ноги камнеликим, я зарычала и побежала в поисках обходного пути. Толпы, толпы, толпы, серые костюмы. Вывеска мигала огнями все дальше, а перейти дорогу по-прежнему было негде. Да что за издевательство такое? Я опаздывала уже на десять минут. Еще пять и можно вообще не приходить. Точно уволит! Вспомнила, как Альби хочет учиться на мага-агронома, как любит работать с растениями, вливать в них жизнь и туже затянула поясок весеннего пальто. Ну нет. Так просто не отделаетесь!
Через пару километров заметила между безопасниками окно, сквозь которое протекал серый ручеек пешеходов. Ринулась туда. Стоит ли говорить, что бежала я как проклятая, а когда предстала перед усатым фетом Горским, услышала:
— Ты уволена!
— Что? — прямо вот ощущала, как вытягивалось мое лицо. Словно таявшее под солнцем мороженое. Того и гляди, подбородок шмякнется на пол. Хотя, чего я ожидала? Опоздала на двадцать минут.
— Слушай, у меня тут не благотворительность. На твое место есть куда более перспективные работники.
— Фет Горский, я разносчица! Какие перспективы вам нужны?
— Ну, знаешь, — ухмыльнулся он. — Есть разносчицы без искры, но с особым даром, — мужчина поиграл бровями, намекая на Сесиль. Девушка действительно обладала особым даром. Так задницей вилять на двадцатисантиметровых шпильках с подносом в руках не каждому акробату по зубам. Я с мужчинами не заигрывала, вела себя вежливо и сдержанно, даже на хамство реагировала стойко, напоминая себе, для чего все это делаю. И для чего? Чтобы через три года работы услышать, что я уволена за опоздание в двадцать минут? Сдается мне, где-то здесь пустынный мертвоед сдох!
— Значит, дело не в опоздании? Вы же сами видите, — я кивнула за стеклянные витрины, где все еще в ожидании кортежа повелителя бесновалась толпа.
— Будь ты поласковей с клиентами…
— Я нанималась разносчицей, а не проституткой! — так и знала, что опоздание лишь предлог и мне, как пустышке, предложат поторговать телом.
— Не передергивай, Ари! — он положил пухлую руку на мое плечико.
— Фет Горский! — вспыхнула и стиснула зубы, даже не обратив внимания на ненавистное обращение. Когда мужчина провел ладонью по моему плечу и коснулся шеи, я отступила на шаг назад, гневно сверкнув глазами.
— Вот видишь! Так нельзя себя вести ни с клиентами, ни тем более со мной. Получишь недельное жалование в бухгалтерии и свободна.
Свободна, значит? Не знаю, чем я думала. Вообще я девушка спокойная, уравновешенная и ответственная. Но литровая кружка с пивом как-то сама оказалась в ладони, а затем стремительно полетела в телепатовизор. Огромный такой, плоский, во всю стену. Тысяч семнадцать анников стоил.
* * *— А ты выкинул бутылку вина за десять тысяч с обрыва! Ты хоть представляешь, сколько мне нужно работать, чтобы вернуть деньги за этот злосчастный телепатовизор?
— Дня два?
— Дня два? — села прямо и задрала брови. — Вы, великородные, совсем зажрались, походу и улетели куда-то под купол…
— Потеряла работу — найдешь другую. Это не повод сопли размазывать. Есть задача — решай ее. Великородные поступают именно так.
— Мне вот как-то не повезло с серебряной ложкой в заднице родиться. Да и если бы только работа! — хмыкнула я, снова откидываясь на локти и погружаясь в неприятные воспоминания. — Хотела найти утешение у Таххира. У него как раз был выходной. В подземке мне отдавили ногу и порвали платье, вытащили из сумки кошелек. О, а самое эпичное случилось позднее. Мы собирались съехаться с Таххиром на следующей неделе. У меня даже были ключи от его квартиры. Я прошла в гостиную, а меня не ждали. Там он… Трахал эту… Эту…