Советские партизаны. Мифы и реальность

Верховодько Вера Федоровна, ушла в 1943 в партизанскую бригаду «Штурмовая», где незаконно расстреляна по приказу командования (стр. 321);
Вишневский Сергей Казимирович, р. в 1903, ушел в декабре 1942 в партизанскую бригаду «Штурмовая», где незаконно расстрелян в январе 1943 по приказу командования (стр. 321);
Загорская Мария Терентьевна, р. в 1912, ушла в декабре 1942 в партизанскую бригаду «Штурмовая», незаконно расстреляна в январе 1943 по приказу командования бригады (стр. 323);
Загорский Александр Демьянович, р. в 1915, ушел в декабре 1942 в партизанскую бригаду «Штурмовая», незаконно расстрелян в марте 1943 по приказу командования (стр. 323);
Кухта Ольга Ивановна, р. в 1919, незаконно расстреляна в январе 1943 по приказу командования партизанской бригады «Штурмовая» (стр. 325);
Лисецкая Мария Николаевна, р. в 1923, незаконно расстреляна в январе 1943 по приказу командования партизанской бригады «Штурмовая» (стр. 326) [73].
Из истории бригады имени Ворошилова
Эта бригада под командованием Ф.Г. Маркова терроризировала население Поставского и Мядельского районов. Вот свидетельство жительницы Поставского района Адели К.
«…ночью к нам в дом ворвались партизаны и в грубой форме, используя нецензурные выражения, потребовали отдать велосипед. Когда я сказала, что велосипеда у нас нет, то командир стукнул меня рукояткой пистолета по голове. Кровью залило мне все лицо. Второй партизан вынул из винтовки шомпол и начал бить меня по спине. После побоев сделали обыск. Забрали продукты, ценности, женское нижнее белье, одежду, отрезы ткани» (блоггер Gienek).
Вот свидетельство жителя деревни Руда Поставского района Франтишека Драгуна:
«Большевистские партизаны очень народ угнетали. Приходили пьяные, всех выгоняли на двор, ставили к стене, а сами что хотели, то и забирали — даже последнюю свинью или курицу, не говоря уже про корову или коня. Угрожали нам, били и издевались. Потом, когда они уходили, забирали отца и нас и приказывали перейти железную дорогу на другую сторону. После нас они переходили сами. Партизаны боялись взорваться на мине или наткнуться на немецкую засаду».
Пока население ломало голову, как выжить, партизаны пьянствовали, вели разгульную жизнь. Мало того, что они при налетах на деревни насиловали женщин, так они еще проводили «мобилизацию» девушек в свои ряды или просто их насильно уводили в лес.
Так, в отряде Ф.Г. Маркова было 116 молодых женщин, причем только 9 из них имели какие-то должности. Остальные служили утехой для партизанской верхушки. На современном языке это означает, что девушки, молодые женщины должны были оказывать сексуальные услуги. Кое-что перепадало и рядовым партизанам. Сам Федор Марков совместно проживал с несовершеннолетней девушкой. Ей еще повезло, потому что Ф. Марков был молод и обладал нормальной внешностью. А что ощущали женщины, которых принуждал к сожительству комиссар 1-го отряда бригады «Железняк» Спиридон Барздыко — истинный урод?!
Даже «главный партизанский начальник» Пантелеймон Пономаренко в своем очередном отчете Сталину сообщил о «мародерстве, необоснованных расстрелах и репрессиях в отношении к населению, непристойном отношении к женщинам в деревнях, длительном отсиживании, стремлении избежать встреч с противником».
Несмотря на все это, партизанские командиры за два-три года вырастали от лейтенантов до майоров и полковников, исправно получали награды — ордена и медали.
Федор Марков (1914–1978), командир бригады им. Ворошилова.
И другие тоже
«Итоги (результаты деятельности уполномоченного ЦШПД в Барановичской области — М.П.) шокировали. И не только потому что многие группы не желали подчиняться посланцу Москвы. Отчет также свидетельствует, что многие партизанские группы к тому времени (начало 1943 года — М.П.) превратились в банды мародеров, терроризировавшие и грабившие население. Например, в рапорте, направленном в июне 1943 г. начальнику Белорусского штаба партизанского движения (БШПД) Петру Калинину, отмечалось:
 
„В бригаду был послан майор Василевич, который выяснил, что бригада по состоянию на 01.02.1943 г. насчитывала 650 вооруженных членов. Бригада большей частью была сформирована из местного населения Дзержинского района в ходе мобилизации /то есть путем принудительного призыва — М.П./. Большинство составляют молодые люди, которые не служили в Красной Армии. Командование бригады не ставило перед подразделением боевых задач, не проводило боевых операций. (…) В бригаде и подразделениях нет никакой дисциплины, распространено пьянство, мародерство и неправомерные расстрелы. Население отзывается о бригаде имени Фрунзе как о мародерах и бандитах“» (Бракель А. Наиболее опасен гнев сельских жителей, с. 388–389).
Тем же летом (июль 1943 г.) еще один представитель ЦШПД посылает в Москву следующее сообщение:
«Сельские жители не делают разницы между партизанами и бандитами. Скрываясь в рядах партизан, бандиты грабят население. В этом участвуют многие партизанские отряды.
Игра в карты, пьянство, грабежи, отсутствие дисциплины, невыполнение приказов наблюдаются во всех отрядах. Это ведет к дискредитации партизанского движения и является разрушительным для самого дела…
Продовольствие и одежду у местного населения можно добыть только с большими сложностями и под угрозой применения оружия» (там же, с. 390–391).
В апреле 1943-го года, командир отряда имени Жданова так характеризовал положение в Несвижском районе Беларуси:
«С экономической точки зрения Несвижский район подразделяется на три зоны:
а) Зона вдоль железной дороги, которая находится под постоянным контролем немецких гарнизонов, которые окружают железную дорогу и действуют мобильными группами (ягдкомандами — М.П.). Каждое хозяйство имеет корову и овцу.
б) Не покрытая лесом зона между гарнизонами полиции, богатая с экономической точки зрения. В настоящий момент каждое хозяйство там имеет 1–2 коровы, есть овцы и свиньи. Хлеб в достаточном количестве…
в) Зона вдоль старой государственной границы, которая относится к партизанской зоне…бедная с экономической точки зрения.
У жителей этих деревень проходящие бригады и партизанские отряды… забрали практически весь крупный рогатый скот. Свиньи и овцы конфискованы полностью. В настоящий момент местные партизанские отряды рассматривают западные районы Белоруссии как базы, из которых можно брать все до последнего, не только в зонах влияния немецких гарнизонов, но также в партизанских зонах» (Там же, с. 397).
То есть, это партизаны грабили местное население подчистую, обрекая на голодную смерть, деревни же, пребывавшие под контролем немецких гарнизонов и полиции, жили вполне нормально.
* * *
Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что в партизанской среде такие понятия как «дисциплина» и «законность» не существовали. Высшее командование не управляло ситуацией. Выживать в таких условиях местному гражданскому населению было очень трудно. Нынешние «ветераны» вооруженных сил и репрессивных органов, не имеющие никакого отношения к войне, пытаются доказать, что преступления партизан против своего населения — это единичные случаи. На самом же деле партизанский «беспредел» был массовым и повсеместным явлением.
  
Глава 5. Вильгельм Кубе и белорусы
   
Правда о комиссаре-нацисте
 
Все трагедии, произошедшие в оккупированной Беларуси во время войны многие авторы, писатели, пропагандисты, связывают с Вильгельмом Кубе (1887–1943). Например, вот что пишет Галина Кнатько в «Эниклопедии истории Беларуси» (том 4, с. 288):
«Как последовательный антикоммунист Кубе не ограничивал полицию безопасности и СД в средствах и методах борьбы с партизанским движением и подпольем. В сентябре 1941 — сентябре 1943 гг. в Беларуси проведено около 100 карательных операций против населения и партизан, выявлены и жестоко наказаны многие участники антифашистского подполья, в т. ч. минского».