Оборотни крепости ЭР - 3 (СИ)

— Папа, это мой жених и его отец, — сказал Коригон перекинувшись.
„Значит, ты его нашел, — прислал мысль Румит, — это хорошо. С внуком все в порядке?“
— Да.
„Как тебя зовут, прелестник?“ — Румит кончиком когтя отвел с лица Торгола длинную челку и улыбнулся, увидев чешуйчатую полоску пересекающую лоб.
— Ты, что творишь?! — возмутился его бесцеремонностью Торгол и быстро прикрыл волосами лоб.
„Поздно, лапуля, прячь не прячь, я знаю, что она у тебя есть!“ — Румит отступил от мужчины на пару шагов и, взмахнув крылами, поднялся в воздух. Резко подавшись вперед, он подхватил когтями Торгола и сразу же нырнул в пространство.
„Боги! — Долат ошарашено открыл рот. — Куда он его унес?“
— Скорее всего, папа понес твоего отца в наше загородное имение.
„Зачем?“
— Думаю, я не ошибусь, если скажу, что папа решил подарить мне братика, — Коригон ухмыльнулся. — Не зря же он так внимательно разглядывал полосочку на лбу Торгола.
„Братика? — Долат ошеломленно заморгал, а потом сердито сдвинул брови. — Вы с отцом всегда сначала трахаете, а потом спрашиваете имя?“
— Мы с папой не виноваты, что вы с отцом такие скрытные, — произнес Коригон, — из вас же имена просто невозможно вытянуть! И, между прочим, до того, как встретили вас, мы никогда не вели себя так, как будто совершенно ополоумели от недотраха, это все действие вашей красоты и невероятно притягательного запаха.
Сразу же остыв от этих слов, Долат мысленно вопросил:
„Твой отец не обидит моего папу?“
— Шутишь? Да он его на руках будет носить, даже если Торгол не забеременеет! Мой папа очень заботливый, — успокоил жениха Коригон.
„Просто мне бы не хотелось, чтобы моему папе причинили боль, у него и так в жизни все сложилось неудачно, не было ни любви, ни мужа, он все время был одинок, — Долат вздохнул. — Когда ему было семнадцать, он влюбился в одного негодяя, тот вскружил ему голову обещанием жениться, но так и не сдержал своего слова, сославшись на то, что родители против этого брака“.
— Надеюсь, эта тварь несчастлива, — разозлено процедил Коригон.
„Он умер как раз перед своей свадьбой, свалился с лошади и сломал себе шею“.
— Это расплата за то, что играл чувствами молоденького мальчика.
„Возможно, вот только моему папе от этого нисколько не было легче, он забеременел и его родители, узнав об этом, выгнали из дома, — Долат печально вздохнул. — А вот дальше история уже не такая грустная, к счастью, папе встретился чудесный старик, он его и приютил, тот дом, в котором мы сейчас живем, принадлежал ему. Он относился к папе, как к сыну, и я считал его своим родным дедушкой. О том, что произошло в молодости с папой, я узнал только после смерти деда. В день его похорон папа, чтобы хоть как-то облегчить себе горе, выпил лишнего и разговорился. Тогда он рассказал мне не только о том негодяе, от которого забеременел, но и о том, что к нему приходили родители этого подонка и просили меня продать. Та тварь была их единственным сыном, и они решили заменить мной его. Папа наотрез отказался, ведь когда родители прогнали его, он, не зная, что делать, первым делом отправился к ним, а они без всякой жалости выкинули его за дверь, сказав, что им не нужны ни он, ни его ублюдок“.
Коригон, вернувшись в ипостась дракона, нежно обнял своего фэронга и успокаивающе зашипел.
„Теперь твой отец будет счастливым, мой папа очень добрый и умеет любить“, — послал он мысль.
„Это я заметил, увидел и сразу понес любить, — в мыслях Долата прозвучала насмешка, — это у вас семейное“.
Захохотав, Коригон повел жениха в дом.
========== Глава 14 Румит/Торгол; Атею/Коэм ==========
Румит аккуратно положил мужчину на брусчатку двора и, быстро перекинувшись, вернулся к нему и орущего и брыкающегося поволок в дом.
— Если не прекратишь орать, я отлюблю тебя прямо здесь! — пригрозил Румит.
— Пошел ты на хрен, — разъяренно прошипел Торгол и, обернувшись фэронгом, злорадно зашипел, теперь этот придурочный мужик не сумеет затащить его в дом, двери слишком узкие.
 
— Решил поиграть со мной, лапуля, — рассмеялся Румит, — хорошо, — перекинувшись в дракона, он подхватил злобно рычавшего фэронга под брюхо и полетел в лес. — «Сейчас я тебе устрою романтическое свидание на лоне природы».
«Немедленно отпусти меня, гад!» — послал пронизанную яростью мысль Торгол.
«Ты теперь мой, так что, привыкай», — пришло в ответ.
«И к чему я должен привыкать? К тому, что ты будешь таскать меня, куда тебе вздумается?!»
«К моему постоянному присутствию, лапуля».
«Пошел ты на хрен!» — злобно рыча, Торгол начал вырываться.
«Боги!» — Румит быстро слетел на землю и положил на траву фэронга. Приземлившись рядом, он, дрожа всем телом от обуявшего его ужаса, что драгоценная ноша чуть не выскользнула у него из лап, обнял ее крылами и принялся лизать гребень на макушке.
Торгол покосился на него, его привела в полное недоумение реакция дракона, почему тот так разволновался?
«Боги, ты еще спрашиваешь, почему я разволновался? Разве и так не понятно?» — пришла мысль от Румита.
«Я не спрашиваю! Я подумал это для себя, а вовсе не задавал тебе вопрос!» — возмутился Торгол, вот какого хрена этот негодяйский дракон подслушивает его мысли?
«Почему ты считаешь меня негодяем?» — искреннее удивление и обида.
Торгол ошеломленно выпучил глаза.
«Ничего себе! Ты еще обижаешься?! Уволок, хрен знает куда, собрался трахнуть и при этом думаешь, что ты замечательный!»
«Я не собирался тебя трахать», — вознегодовал Румит.
«Как не собирался? — опешил Торгол. — Ты мне сам об этом сказал!»
«Я хочу нежно отлюбить тебя, а не трахать! Это большая разница!»
«Вот интересно, почему я не чувствую эту разницу?» — язвительно поинтересовался Торгол.
«Сейчас ты ее почувствуешь», — мысли дракона окрасились чувственностью. Издав ласковое курлыканье, он провел лапой по подбрюшью фэронга и мягко прикусил ему холку.
«Я буду сопротивляться», — противореча своим словам, Торгол застонал и потерся об его бок. Боги, как же мучительно приятно чувствовать себя в объятьях сильного горячего дракона, тело, отзываясь на ласки, плавилось, становясь размягченным и податливым.
«Мне тоже приятно, ты такой нежный и так волшебно пахнешь», — отозвался Румит.
«Хватит лазать у меня в голове… боги… — Торгол протяжно застонал, когда лапа дракона мягко прошлась по его члену и слегка его сжала. — Боги… я сейчас… о-о-о».
Румит быстро отвел в сторону хвост фэронга и незамедлительно вошел в него. Торгол задохнулся от нахлынувших на него восхитительных ощущений, постанывая от наслаждения, он принялся с восторгом встречать каждый толчок дракона.
«Подари мне малыша, — мысленная мольба, — я так хочу, чтобы у нас был крошечный детеныш, маленький, беспомощный…».
Тело Торгола, словно дожидалось именно этой просьбы, сразу же начало преобразовываться, и оргазм его накрыл уже в измененной форме…
«Ты на хрена попросил меня о малыше?» — лениво проворчал Торгол, завернутый в крылья дракона, он уткнулся ему в грудь и, разнежено вдыхая его запах, чувствовал себя счастливым.
«Мне очень хочется кроху, нежного и ласкового, — Румит погладил живот фэронга. — Он уже здесь?»
«Конечно, он ведь такой же шустрый, как его папа дракон», — Торгол хмыкнул.
«Спасибо светлым богам, приведших тебя ко мне! Я так невероятно счастлив, — Румит облизал морду своего фэронга. — Как тебя зовут, лапуля?»
«Торгол».
«А меня Румит. Вставай, я исполню для тебя брачный танец!»
«Успеешь еще, у меня нет желания вставать, мне сейчас очень хорошо, — Торгол прикрыл глаза и тут же их испуганно распахнул. — Я только что видел, как бьется твое сердце».
«Теперь ты всегда будешь видеть это, а еще чувствовать меня».
«Это еще почему?»
«Ребенок связал нас магией, теперь нам нельзя разлучаться пока он не родится, иначе малыш погибнет».