Хрупкое сердце (ЛП)

— Нет, — ответил я, качая головой. — Она мне ничего не говорила.
— Я должна была позвонить ей сегодня утром, — пробормотала мама, копаясь в сумочке.
— Мы уезжаем завтра, — напомнил ей отец.
— Если Кейт не появилась вчера вечером, она не приедет.
Я тихонько вытащил телефон и написал кузине, пока они спорили о ее планах.
Тревор: Вы едете в Сакраменто?
Кейт: Гэвина тошнит, так что нет. Извини, что не сообщила тебе вчера. Очень разочарована.
— Гэвин болен, — сказал я, прерывая родителей. — Вот почему она не позвонила тебе вчера.
Внутренне я вздохнул с облегчением. Мне было жаль, что маленького Гэвина рвало, но был очень благодарен за то, что Кейт не окажется и близко к той ситуации, в которой я оказался. В отличие от моих родителей, которые ни о чем не подозревали, Кейт могла просто хорошенько взглянуть на меня и сразу понять, что что-то не так. Тогда она, вероятно, вмешалась бы и сделала бы все еще хуже. Я любил свою кузину, но она не могла держать нос подальше от чужих дел.
— Стэн снова здесь, — тихо сказала мама, когда мы подъехали к дому.
— Он мне нравится, — пожал плечами отец.
— Неудивительно, — сказала она, приглаживая волосы.
— Вы спелись на его автомобильных историях.
— У этого человека хорошие истории, — заметил папа, вставая с водительского сиденья.
Я слушал, как они говорили, их разговор переходил на другие темы, пока мы шли по тротуару, но я почти не заметил ни слова, которое они сказали. Был слишком занят мыслями, чтобы вести себя небрежно, когда столкнусь лицом к лицу с женщиной, которая так эффектно отвергла меня накануне.
Входная дверь открылась, и первое, что я увидел, была Этта, выбегающая наружу, как будто она не могла больше ждать ни секунды, чтобы увидеть нас.
— Твево! — закричала она, заставив моего отца рассмеяться, когда она обошла их стороной, как будто их не существовало.
— Привет, дорогая, — поприветствовал я, поднимая ее высоко в воздух.
Когда я взял ее на руки, мой взгляд встретился со взглядом Морган, и у меня перехватило дыхание. Этта болтала своей обычной тарабарщиной, но все, что я мог видеть, это ее мать. На Морган был бледно-фиолетовый сарафан, а волосы были собраны в беспорядочный узел на макушке. Она была босиком… и нервничала. Я ненавидел то, что она нервничала.
— Привет, ребята, — поздоровалась она, пытаясь скрыть дискомфорт за легкой улыбкой. — Заходите.
— Спасибо, что снова пригласили нас, — сказала мама, входя в дом.
— Конечно, — ответила Морган, махнув руками на дом, приглашая. — Вы должны провести с нами как можно больше времени, прежде чем отправиться на север.
Она приветствовала меня без намека на колебания, и я вздохнул с облегчением. Я редко ошибался насчет людей, и очевидно, что Морган не была исключением. Она не собиралась наказывать моих родителей за то, что они не могли контролировать, и мне не следовало сомневаться в ней.
— Привет, — сказал я, слегка улыбнувшись ей, пока нес Этту внутрь.
Она была явно озадачена моим случайным приветствием, но после своей первой реакции скрыла свое удивление за небольшой улыбкой.
Дверь за мной закрылась, когда я поставил Этту на ноги, и как только выпрямился, понял, что будет нелегко притвориться, будто мои чувства к Морган исчезли. Я стоял на том самом месте, где накануне она сорвала мою рубашку, и это воспоминание заставило мое сердце заколотиться сильнее.
— Кто-нибудь хочет кофе? — спросила Морган, пересекая комнату. Ее голос дрожал, немного, но этого было достаточно, чтобы я понял, что она думала о том же, что и я.
— Я бы не отказался от чашечки, — сказал папа, садясь на диван.
— К счастью для вас, мой отец сделал его до того, как прыгнул в душ, — ответила Морган, слегка посмеиваясь. — Мой кофе очень плохой.
— Ты, наверное, просто не практиковалась, — кивнул мой отец. Он серьезно относился к своему кофе. — Обычно проблема в этом.
— Возможно, вы правы, — признала Морган.
Я вошел в гостиную и сел на стул в тот момент, когда вмешалась моя мама.
 
— Я много практиковалась, Майк, — сказала она с раздражением, когда села на пол вместе с Эттой и с улыбкой приняла куклу. — Ты слишком разборчив.
Морган засмеялась, и я почувствовал это всем своим существом. Однако не стал смотреть на нее. Если у меня был шанс воплотить свой план в жизнь, мне нужно было как можно меньше смотреть на нее. Все в ней звало меня, но мне нужно было держаться на расстоянии.
* * *
Моя мама и Этта играли на полу больше часа, в то время как остальные говорили ни о чем существенном. На первый взгляд, беседа казалась непринужденной и расслабленной, но я чувствовал напряжение в комнате. Чем больше времени мы проводили в этом маленьком доме, тем больше казалось, что моя мама отчаянно пыталась провести как можно больше времени с Эттой.
Я не был уверен, заметили ли Морган и Стэн то, как она полностью исключила наш разговор, но один взгляд на моего отца сказал мне, что он тоже заметил, что произошла перемена. Как будто она сознательно игнорировала тот факт, что мы были в комнате, пытаясь сосредоточиться исключительно на своей внучке. В какой-то мере я это понимал, но это также заставляло меня нервничать по причинам, которые я не мог объяснить.
Моя мама тяжело переживала смерть Генри. Она воспитывала его с тех пор, как он был маленьким, настолько яростно пытаясь защитить его после жестокого обращения, которое он перенес в младенчестве, что я иногда задавался вопросом, не вызвала ли его смерть в ней какое-то чувство неудачи. В конце концов, она не смогла его защитить; у нее даже не было возможности.
— Я голодна, — сказала Этта, вставая на ноги, чтобы подползти к Морган. — Мама, Этта голодна.
— Хорошо, — сказала Морган, поднимая ребенка к себе на колени.
Моя мама дернулась, как будто кто-то ткнул ее в бок, и я посмотрел на папу, который пристально наблюдал за ней.
— Кто-нибудь еще хочет что-нибудь поесть? — спросила Морган, не подозревая о скрытом настроении.
— Я в порядке, — сказал я, быстро повернувшись к ней лицом.
Это была ошибка. Она стояла слишком близко. Я почувствовал запах лосьона, который она наносила, и мой рот наполнился слюной.
Я осторожно оставил выражение своего лица пустым, поскольку все остальные сказали ей, что они тоже ничего не хотят.
— Вставай с пола, — небрежно сказал папа, протягивая руку моей маме.
Было ясно, что Стэн ничего не заметил, но мне пришлось сдержать вздрагивание, когда моя мама медленно кивнула и поднялась с колен. Ее окружали куклы в разной степени раздетости, что делало ее разочарование еще более удручающим.
Это меня напугало.
Моей маме потребовалось много времени, чтобы выбраться из ямы депрессии после смерти Генри, и она все еще не стояла на твердой почве. Я не знал, сможет ли она когда-нибудь полностью оправиться от чего-то подобного, но та, по крайней мере, снова начала функционировать. Наблюдая за ней сегодня утром, я очень боялся, что она скатится обратно, как только мы уедем из Сакраменто.
Мы уезжали домой менее чем через сутки, и я понятия не имел, когда мы снова увидимся с Эттой. Да, она была одной из наших, но ее жизнь была здесь, с мамой. Эта маленькая девочка не принадлежала Кейт или Аните, которые обе старались изо всех сил, чтобы убедиться, что у их детей есть отношения с моей мамой. Этта принадлежала Морган, женщине, которую мои родители почти не знали. У нее не было чувства преданности или принадлежности нам; у нее была своя семья.
— Я люблю бананы, — сказала Этта, медленно возвращаясь в комнату. Ее светлые волосы развевались взад и вперед, пока она шла. В руке у нее был банан, а на лице была дерьмовая ухмылка.
— Генриэтта, — сурово позвала Морган, заставив дочь остановиться. — Иди сюда.
Этта оглянулась, и я с абсолютной ясностью увидел момент, когда она решила полностью проигнорировать приказ своей матери. Моя мама поерзала на кушетке, но прежде чем она смогла встать, я встал со своего места и поднял Этту на руки. Я не был уверен, каков был план моей мамы, но мог только представить, как она играет заботливую бабушку, игнорируя пожелания Морган.