Цельняпушистая оболочка 4 (СИ)
— Да это же идиотизм! — донеслось в ответ из казармы, едва я взялся за дверную ручку.
Стоп, опять мысли читают? Да что же это такое-то!?
— Эротические рассказы это переживания на почве интимных отношений. Драма, понимаешь!? А не какие-то там «поебульки», как ты сказала! — снова послышался негодующий голос Бэйри.
— О да, я так переживала за эту «вымышленную» журнашлюшку! Все боялась, как бы она не порвалась! — явно издеваясь, отозвалась Арфа.
Судя по всему, на кухне опять какая-то перепалка. Блин, надо бы шумоизоляцию провести, что ли. А то вся округа в курсе, что у меня тут сумасшедший дом. А хотя, я же в роще живу…
— Я не вовремя? — изящно подняв правую бровь, поинтересовалась принцесса, видя мое замешательство.
— Да тут всегда так… — отмахнулся я, на что Солерия пробормотала нечто про то, что ей это знакомо.
Глава 4
Дальнейшие события разворачивались уже по знакомой колее. Раздать по соплям двум неугомонным лилипуткам, выслушать слезливые поздравления с чудесным выздоровлением, увернутся от очередной порции жалоб Арфы и неумелого флирта Бэйри. Дать по сраке Пугачеву со Скоковым за недобросовестное несение караульной службы, послушать отмазки про «да мы только-только пожрать зашли», дать пизды еще раз и послать за Кабановым, дабы тот сообразил ужин, узнать что он с Лисиным в сортире и что Сэйли таки съебала в столицу, даже не попрощавшись. Ах да, еще одна мелочь.
— А, да, забыл. Дорогие вискасы и недоразвитые дебилы, позвольте представить вам владычицу говна и пыли… Ай, больно же! Да понял я… Ладно, короче, это принцесса Солерия. И она какое-то время тут перекантуется. И это… Если кто-то решит открыть свое ебало утиное и растрепать об этом на всю округу — суровой нитью зашью. Мехом внутрь, поняли? — не так грозно как хотел, закончил я, потирая ушибленную поясницу.
Можно подумать, что я специально… Просто вырвалось и все. Привычка же! А она сразу драться. Сразу видно, начальство, мать его. Только вот не мое нихуя, кстати!
— Ваше величество… — чинно поклонилась Бэйри, едва я закончил свою речь.
Бойцы молча охуевали, а Арфа же просто кивнула. Видимо, она твердо для себя решила, кто тут командир и что никакие принцессы не смеют ее поколебать в своем убеждении. Или ей просто похуй…
Как бы то ни было, когда автоматы и всякий хлам были убраны со стола, а Кабанов появился из сортира, мы, наконец-то занялись ужином.
Вернее — Кабанов занялся, а остальные просто жрали. Даже Солерия. Причем — с жадностью. Видимо магия сильно утомляет и силы пополнять таки нужно.
Странно, но за столом все было очень спокойно. Скоков пуще прежнего пытался скрыть запах перегара и сожрал не меньше двух головок чеснока. Как бы у этого алкоголика язва не открылась, блин. Пугачев нервно ерзал на стуле, то и дело пытаясь строить глазки упорно игнорирующей его принцессе. По-любому настучать хочет. Поди, целую пачку кляуз к утру напишет, говнюк. Ну да ладно, будет с чем в сортир сходить.
Лисин же был явно не в восторге от того, что ему приходится сидеть в казарме, а не трахать свою мурзилку, но помня о недавних событиях, сопел в тряпочку и молча ел свою капусту.
Но не только на них распространялся эффект присутствия коронованной персоны. Даже журналистка с Арфой держали пасти на замке и ноги при себе. Видимо, у Селедки сейчас настолько усталый вид, что журналистка не решается начать заебывать ее вопросами. Но по восторженной моське видно — очень хочется.
И только Кабанову было глубоко насрать, кто там напротив него, королевна кошачьей страны или сам министр обороны. Жрал он как и всегда — много и с особой жестокостью к окружающим.
Блин, всегда бы так было. Можно мне тоже короноваться? А то как-то обидно. Мне-то приходится пиздюля раздавать, дабы такого эффекта добиться. А ей даже рот открывать не приходится, а все и так уважают.
Когда было сожрано все что можно было сожрать и градус неловкого молчания достиг своего пика, я наконец напомнил о себе:
— Ладно, маловероятно, что сегодня какая-нибудь хуйня приключится. Да и знаю я вас, мудаков… Сидите дома. Оружие в оружейку, мыться-бриться и отбой. И чтобы никакой «сливы» на ночь! Я тебе это говорю, Скоков! А, ну и без баб… То есть кошек. Ну это уже и так понятно, кому. — закончил я, откидываясь на стуле и принимая пепельницу из рук Кабанова.
Солерия вежливо поблагодарила младшего сержанта за вкусный ужин и остальных за приятную компанию. После чего она посетовала на собственную утомленность и, пожелав приятной ночи, удалилась с кухни. Интересно в какую комнату-то? А хотя, мне ли не похер? Не в мою уж точно и на том спасибо.
Черт, я все таки завидую. В каждом ее движении прямо чувствуется — благородная скотина! Я сам не из «Жоповки» какой вылез, но что касается манер и умения держаться, мне до нее как до Китая раком. Обидно, блин.
Арфа, будучи последней, замешкалась в дверях, будто хотя что-то у меня спросить, но почему-то откинула эту идею и пожелав мне спокойной ночи, вышла. Поди, подумала, что я тоже заебался за сегодня. В общем-то, так и есть. Ну да ладно.
Закурив цивильную сигарету я стащил с себя пояс с кобурой и положил на стол, дабы не мешался. Я и раньше без пистолета никуда не ходил, а теперь и вовсе, даже в сортир без пулемета не сунусь. Жаль только воспользоваться им не смогу, ну да ладно. Да и пулеметов у нас нет…
Со всеми этими покушениями я уже порядком заманался. Еще и этой ночью придется без охраны торчать. А ведь, если эти хреновы «коммандос» знают что Селедка здесь, то точно что-нибудь задумали. Но, откуда им знать-то? Да и стены в казарме толстые. Танк, конечно, пробьет, но откуда тут танку взяться? А уж пулемет какой-нибудь точно выдержит. Не зря же я столько бабла Потапычу давал, правильно?
Но все равно, стремно это, без караула сидеть. Я, конечно, сказал, будто сегодня точно ничего не случится, но это так, от балды. Ну не говорить же им в очередной раз, что они все дебилы и толку от них никакого? Ну кого я в патруль пошлю? Скокова? Да он напьется где-нибудь и весь патруль. Пугачев просто заснет, знаем, проходили. Лисин и вовсе к бабе своей утопает. А Кабанов мне выспавшимся нужен. Мало ли что днем стрясется.
Так что придется самому тут всю ночь торчать. Вернее, не тут, а где-нибудь снаружи, но один хрен. Ну не Арфу же посылать?
— Ладно, надо бы инвентаризацию провести, что ли… — проворчал я, туша вторую сигарету и поднимаясь из-за стола.
Пока застегивал пояс обратно я покосился на часы, на которых было ровно десять часов. Как раз отбой. Все по распорядку, блин.
Правда, осмотреть оружейку мне так и не довелось, едва я закончил возится с поясом, как на улице будто гром грянул. Вернее, это для гражданского человека гром, а вот я на полигоне порядком насиделся, чтобы уметь отличить звуки природы, от различной артиллерийской пиротехники, ебать ее рот…
Бахнуло где-то вдалеке, так что я даже не сразу сообразил что делать. Только спустя секунду, я таки догадался объявить тревогу и принялся метаться по коридору, долбясь в каждую дверь, выгребая оттуда еще не до конца одевшихся солдат и посылая их в оружейку. Хуй знает, что сможет сделать четверка идиотов во главе с инвалидом, но выбора-то и нет. Сразу застрелится, разве что.
В оружейной творился полный кавардак. Скоков сдуру сначала ухватился за американский автомат, Пугачев никак не мог завязать берцы, Кабанов завалил оружейную пирамидку… Блять, надо было чаще их дрочить! Совсем уже разучились, уроды!
— Вашу, сука, за ногу, уже две минуты прошло! Реще, обмороки, реще! — подгонял я солдат, пока не заслышал еще один раскат взрыва.
Блять, куда они там долбят-то!? Я конечно понимаю, что «коммандос» косые что пиздец, но не до такой степени. Взрывы не ближе, чем за триста метров от казармы, блин. Это же насколько хуевым наводчиком-то быть надо?
— Шлем где, урод!? Только баб ебать научился, террорист половой! Пулей шлем надел! — наорал я, на уже было выскочившего из арсенала ефрейтора без каски.