Железная леди (СИ)

— Ты правильно размышляешь, это было бы весьма неплохо. И делались попытки всё это воплотить — собиралась структура из адамантия, вокруг которой наращивалась металлы сплавов. Но разница слишком большая между адамантием и сплавом. Или эта система не выдавала максимум, который желался, или же просто выходила из строя — лопались мечи, трескалась и рассыпалась кусками броня.
Хм, понятно. Но попозже я всё равно попробую! Надо только адамантий в руки заполучить, хотя бы грамм сто. Интересно, если я по пять-десять грамм буду припрятывать из тех, что мне выделять буду на создание артефактов, то это слишком заметно будет или не очень? Купить не вариант, десять грамм адамантия стоят как месячная зарплата моих родителей.
Ответив на мой вопрос, наставник стал рассказывать, зачем сегодня пришел.
— Катерина, ты задумывалась, почему хороших и лучших Пробудителей обслуживают кузнецы, а не заводы? Ведь штамповочный пресс сделает броню или оружие не хуже, чем мы, а скорость массового производства просто поражает. Почему же мы всё ещё существуем?
— Ну. — я задумался, потерев пальцем губу, но потом одёрнул себя — палец был слегка в угольной пыли. — Наверное, потому что ручная работа дороже, и понты неистребимы!
— Ха-ха-ха! Я об этом не думал, задавая такой вопрос. — Лисицин усмехнулся. — Но в чём-то ты права. Но на самом деле всё несколько сложнее. Ты уже попробовала плотность магии в порталах, верно?
— Да, нас водили в учебный портал с ящерицами и змеями. Там, — я на секунду замолчал, подыскивая правильное выражение. — Там в тебя магическую энергию будто под напором заливают!
— А у нас, на Земле?
— А у нас самому в кружках носить приходится…
— Что-то вроде. Но некий магический потенциал всё равно есть, верно же? А значит, пусть наши металлы и не такие мощные, как адамантий или мифрил, но всё равно магические слегка. Так вот, кузнецы отличаются от фабричных станков тем, что мы можем усиливать концентрацию и проводимость земных металлов.
— То есть они могут заменить адамантий⁈
— Увы, нет. Даже со всеми нашими усилиями мы приблизились лишь к четверти его проводимости. Но даже так, сплав из подобной усиленной стали и адамантия даёт невероятные результаты, намного больше проводимость магической энергии, прочность, износостойкость и долговечность. Некоторые оружия и доспехи, созданные сотни лет назад выдающимися кузнецами, до сих пор вполне пригодны для использования, хоть все эти годы активно служили новым поколениям владельцев, а не лежали в сокровищницах.
— Так вы тоже так умеет⁈
— Да. И сегодня я научу этому тебя.
— Ээээ… — я замялся. — Простите, а не рано? Я не против, не думайте! Но я тут без году неделя, только вчера стружку сортировала, а теперь уже тысячелетние кузнечные секреты узнаю.
— Рановато. — согласно кивнул наставник. — Но тебе надо подготовиться к состязаниям. Мелочами пренебрежем, магический сопромат оставим на потом, а вот практические навыки за эти пару месяцев ты кое как сможешь отработать, чтоб хоть немного себя показать.
Лисицин стал загружать горн углём, разжег мановением руки, да так, что вся кузница мгновенно превратилась в парилку от жара. Хорошо иметь Благословение Огня! Вытащил из груды всякого хлама железный прут и положил его в горн, чтоб нагревался.
— У каждого кузнеца способы усиления земных металлов разные. — продолжил Лисицин, ожидая, пока прут накалится. — Кто-то создаёт специальные жидкости, в которых вымачивает сталь. Другие добавляют в сталь особым способом расколотые в пыль энергетические камни. Подробности я не знаю, сама понимаешь, такое каждый мастер держит в секрете, передавая только ученикам. Соображаешь, почему?
— Ага.
— Хорошо. Так вот, я всё это считаю слишком громоздким. Кузнец должен создавать что-либо с помощью своих инструментов и умения, а не готовить супы из монстров! Тем более, инструменты всегда под рукой, как и ты сам.
Прут накалился до желтого свечения, наставник взял торчащий из горна конец голой рукой, от чего я внутренне охнул, но он даже не поморщился. Положил светящееся от жара железо на наковальню, взял молот и посмотрел на меня.
 
— А теперь, ученица, внимательно прислушивайся к потокам магии вокруг меня. Ты должна почувствовать их, чтоб потом повторить.
Я кивнул, подошел поближе и закрыл глаза, превратившись буквально в большое ухо для магии.
— Надо чётко контролировать свою магию для этого способа. Формируешь из неё тонкую, но прочную нить, а потом сжимаешь её в тугую пружину. В момент удара молотом по металлу выпускаешь эту пружину через молот — инструмент для такого дела должен быть очень качественным, с добавлением адамантия, чтоб выдержал. И так бьёшь раз за разом, десятки, сотни, тысячи ударов, чтоб вбить магическую энергию в металл. Но нужно чувствовать грань, после которой сталь разрушится, чтоб её не пересекать.
Рядом раздавались звонкие и одновременно гулкие удары молота по пруту на наковальне, разлетались искры, попадающие мне то на руки (я засунул их в карманы), то даже в щёки. А я растопырил свою чувствительную сферу, пытаясь различить магию наставника. Через пару минут сообразил, что надо и металл прута слушать — это помогло, я видел происходящие в нём процессы даже чётче, чем от Лисицина.
Так я простоял с полчаса, пока пнут не остыл. Потом его снова накалили, и я снова стоял и прислушивался. И снова. И снова.
— Думаю, этого пока хватит для общего понимания. — наконец разогнулся Лисицин и смахнул пот с бровей. Протянул мне молот. — Теперь покажи, что ты поняла.
— Х-хорошо.
Взял молод, выдохнул, вспоминая весть процесс ковки, который я почувствовал за последние два часа. Постоял так, пока второй прут не накалился, потом надел огнеупорные перчатки, очки и вынул прут из горна. И стал шарахать по нему молотком, стараясь сделать всё так, как показывал наставник.
— Ну как? — выдохся я минут за пять, а молот стал весить тонну уже на второй минуте шараханья, но я старался держаться, чтоб не показаться слабым.
— Гхм. — Лисицин наклонился к наковальне так, чтоб чуть не носом её задевал, вслушиваясь в состояние железного прута. Разогнулся, пожевал губами. — Неплохо. Но тебе предстоит ещё много работы! Следующий месяц тебе будет чем заняться.
— А потом?
— А потом будем учить тебя создавать самые простые изделия вроде ножей, чтоб ты знала весь процесс создания изделий. Всё, на сегодня урок закончен.
— Ура!
— Но это не значит, что уже надо убегать из кузни. — остудил мою радость Лисицин.
— Я в смысле «Ура! Я могу теперь не отвлекаться и совершенствовать ковку!». — быстро поправился я.
— Ну-ну. Надеюсь, так и есть!
Наставник отнёс свои инструменты в мастерскую, запер её и ушел. А я остался с прутами, горящим горном и с молотком в руке.
На ОВП я не пошел, слишком вымотанным был. Правая рука так вообще так болела, чтоб еле-еле шевелил ею. Завалился к себе в комнату, рухнул на пустую постель, чтоб на свою грязью не трусить, и с полчаса лежал, расслабившись и отдыхая. Ооооо, как приятно! Хочу целую вечность так лежать и всё!
Но не получилось. Когда я чуть-чуть отдохнул, меня стал одолевать голод — в столовую идти былолень, потому что я тогда голода и не чувствовал, а вот теперь придётся готовить.
Сполз с кровати, разделся, понюхал вещи. Нет, ещё можно носить, всё нормально. Уж в кузницу так точно! Пусть там я и переодеваюсь в рабочую одежду, но душа-то нет, приходится слегка остывать, чтоб пот высох, и только потом одеваться. Ладно, я ж ещё простолюдин, мне можно и потом повонять. А кто будет пенять, мол, «ты ж девочка, девочки пахнут только духами», так я и чеснока могу наесться. Пусть нюхают! Ха-ха-ха!
Только я вылез из душа, как пришли гости — с ОВП вернулись Вика и прибившаяся к нам за последнюю неделю монголка по имени Ягаанцэцэг, которую мы звали просто Ягой. Монголы вообще как-то разбились на группки, а не сидели, как раньше, всемером. Эта прибилась к нам, другие к другим, парочка даже прилипла к Благородным — у себя, в Монголии, они имели схожий статус, так что теперь типа «со своими».