Демонология по Волкову. Собиратели душ
Алиса, как и две предыдущие кандидатки, ждала его в другом, парадном кабинете, где он принимал всех посетителей. Леону было интересно взглянуть на нее, и она оказалась совсем не такой, как он представлял. Он читал ее досье, видел фотографию и даже наблюдал за ней издалека, когда Алиса приезжала на собеседование, но вживую она оказалась совсем другой. Он почему-то думал, что она будет невысокой и худенькой, эдакая птичка-заморыш, с детства привыкшая расти как трава при дороге. Интернат, отсутствие образования, любая работа, за которую она хваталась, нарисовали Леону именно такой образ. И хоть он знал, что Алиса работала как на стройке, так и в охране, все равно не менялся в его воображении этот образ. А тогда, с высоты, он не смог ее хорошо рассмотреть.
Настоящая же Алиса оказалась довольно высокой. Хоть и худощавой, но ощущения хрупкости не производила. Открытый смелый взгляд, крепкое рукопожатие, четкая речь – никакого смущения или страха. Леон знал, какое впечатление производит на людей. Мало кто мог выдержать его взгляд, когда он смотрел не отрываясь. И Алисе это было явно тяжело, тем не менее глаза она не отвела. Смелая, упертая. Упрямая. И даже заплетенные в две косы волосы странным образом не придавали ей озорства и несерьезности. Леон был приятно удивлен.
Начало собеседования вышло стандартным: Леон привычно расспросил о прошлых местах работы, заверил, что рекомендации предыдущего работодателя не требуются.
– Я предпочитаю сам составлять мнение о кандидатах, – сказал он.
Алису, похоже, это устраивало. Он не расспрашивал об образовании или увлечениях. Первое не имело значения, второе он выяснит сам. У них не очень много времени, но его хватит на то, чтобы узнать ее лучше.
Прежде чем перейти к обсуждению обязанностей личного помощника, она задала необычный вопрос:
– Почему я?
– В каком смысле? – не понял Леон.
– Почему меня позвали на второй этап собеседования?
– А почему вас не должны были звать? – удивился он.
– Мне показалось, что я здорово проигрываю всем конкурентам, – честно ответила она.
Леону стало интересно. Он сложил пальцы домиком, посмотрел на собеседницу еще более внимательно.
– В чем же?
Алиса пожала плечами.
– Во внешности, в образовании, в кругозоре в конце концов.
Он усмехнулся.
– Но ведь вы не знаете, какие именно у меня требования к личному помощнику.
– И какие же?
– Он не должен бояться.
Алиса растерялась. Несколько мгновений на ее лице отражалось искреннее удивление.
– В каком смысле?
– В прямом. Вы же знаете, чем я занимаюсь? Почти каждый день мы будем соприкасаться с чем-то неизведанным, непонятным, опасным. Иногда смертельно опасным. И если вы испугаетесь, ваши шансы уцелеть значительно уменьшатся.
Алиса не спросила, с чем именно придется иметь дело.
– Я не испугаюсь. Даже если мне придется ловить для вас лягушек на болоте и сушить мышей в собственной спальне.
Леон несколько раз удивленно моргнул, а потом понял, что она имеет в виду. Искренне рассмеялся.
– Нет, вам не придется ловить лягушек и сушить мышей, обещаю. Вам, как моей помощнице, придется все время находиться рядом, много читать о сверхъестественном, изучать аномальные вещи. Помогать мне в изготовлении амулетов, в поисках пропавших людей. В общем, практически быть моей правой рукой.
– В таком случае я действительно не испугаюсь, – заверила Алиса.
И Леон ей почему-то верил. То ли было что-то в ее смелом взгляде, то ли просто понимал, что эта девчонка видела в жизни много дерьма, ее напугать сложно. По крайней мере, пока она лично не столкнется с чем-то смертельно опасным. Но тогда будет уже поздно бояться.
– За все риски я, конечно же, плачу. – Он взял лежащую на столе папку, подвинул ее Алисе. – Здесь договор, вы сможете изучить его в свободное время. В нем указана зарплата, премии, а также сумма, которая будет выплачена любому указанному вами человеку в случае, если с вами случится самое плохое.
И снова никакого страха или удивления на лице. Лишь короткая вспышка интереса, но открывать папку она не торопилась. Только подвинула к себе ближе. Леон знал, что суммы внутри ее удивят. Он готов был оплачивать работу помощника щедро, понимая, насколько она опасна. По двум предыдущим кандидатам сразу понял, что они не справятся. Алиса же внушала надежду.
– Я готова, – сказала она.
– Вы даже не читали контракт, – заметил Леон.
– Уверена, зарплата там все равно больше, чем та, что мне предложили в пиццерии, – хмыкнула Алиса.
– Хорошо. Тогда мы подпишем договор завтра утром, если вы останетесь до утра.
На ее лице впервые скользнуло удивление.
– Софи же сказала вам взять с собой вещи? Второй этап собеседования – это не разговор со мной. Это ночевка в этом доме. И если вы не сбежите до утра, завтра мы подпишем контракт.
– Очевидно, все остальные сбегали? – уточнила Алиса.
Леон не сдержал усмешки.
– Еще до полуночи.
– Что ж, если это все, тогда – до завтра?
Интересно, она такая смелая или отчаянная? Леон никогда не нуждался в деньгах, не знал, на что способны люди в желании их раздобыть. Нажал на кнопку на селекторе, и минуту спустя в кабинет вошла Софи. Он знал ее уже пять лет, но до сих пор порой поражался способности угадывать, когда нужно оказаться рядом. Ведь она не ждет все время под кабинетом, у нее слишком много работы для этого, и все равно появляется быстро, когда нужна ему.
– Софи, проводи Алису в комнату кандидаток, – попросил Леон, а потом добавил: – И позвони Анжеле, пусть приедет.
Поймал на себе встревоженный взгляд Софи, но никак не дал понять, что заметил его. Как и каких-то пояснений, само собой. Софи они и не нужны были, и так все поняла. Встревожилась, конечно, потому что работа с изумрудами никогда не требовала приезда Анжелы. Но сейчас Леон чувствовал, что один не справится.
Когда дверь его кабинета закрылась за девушками, он выдернул из-под стола корзину для мусора и едва успел склониться над ней. Да, без Анжелы сегодня не обойтись. И, похоже, его время действительно на исходе.
* * *Все инстинкты, какие только существовали, вопили Алисе немедленно бежать. Не прощаясь, ничего не объясняя. Рвануть на себя дверь, выкатить байк из-под навеса, куда ей разрешил поставить его хмурый седой дядька, и развить такую скорость, на какую только способен этот старый агрегат. Но Алиса уже успела заглянуть в договор, выхватила взглядом цифры, обозначающие ее зарплату, и бежать никуда не собиралась. Если до этого деньги, которые платил ей Шурыгин, казались неплохим вознаграждением, то зарплата у Волкова превосходила даже самые смелые ожидания. Ради таких денег Алиса отключит к черту не только инстинкты, которым обычно доверяла, но даже разум.
Черные стены давили на нее почти физически. Они словно скрадывали пространство, сжимались вопреки законам физики, втягивали в себя воздух, не давая нормально вдохнуть тем, кто находился в этом доме. Если поначалу Алиса надеялась, что черная здесь только приемная, чтобы впечатлять и пугать посетителей, то вскоре убедилась, что такой цвет имеет буквально весь дом.
Что творится в твоей голове?
Волков, надо заметить, произвел на Алису неизгладимое впечатление. По фотографиям и видео в интернете ей казалось, что он старше, а вживую же оказался молодым еще человеком, лет тридцати, может быть, немного больше. Даже дома он был облачен в черное, которое, похоже, под светом софитов на телевидении и придавало ему возраст: черные брюки, черная рубашка, нечто вроде плаща или накидки, а может быть, удлиненного пиджака – Алиса не очень-то разбиралась в одежде. Волосы тоже черные, не короткие, то ли давно не стриженные, то ли специально отращиваемые, оттеняли бледную, не знающую загара кожу. Алисе даже показалось, что кожа его слишком бледная, будто он болен или очень устал. Взгляд цепкий, внимательный. Под таким взглядом хотелось съежиться, уменьшиться в размерах, превратиться в обивку кресла. Алиса с трудом заставляла себя сидеть прямо под этим взглядом. Она и сама любила черный цвет в одежде, но все же разбавляла его при этом то украшениями, то рисунками на футболке. Волков же походил на персонажа старой детской страшилки: «В черном-черном городе черной-черной ночью…»