Интеллект в подарок (СИ)
Я посмотрел на Дашу и спросил:
— Это соглашение пока остаётся в силе?
— Да, — кивнула она.
— Какая вы красивая, — восхищённо сказала Вера, глядя на Дашу, — глаз оторвать невозможно.
— Да что это такое? — с показным возмущением спросила нас Даша, — все с ума сегодня посходили, что ли? Сегодня все только и говорят, какая я красивая.
Тут я посмотрел на начинающую дрожать мелкой дрожью Веру и сказал ей:
— Тебе нужно обсохнуть, а лучше переодеться, а у меня для тебя ничего нет.
В нижней комнате у меня стоял шифоньер и комод. Я вытащил из комода махровое банное полотенце, свою рубашку и брюки. Выдал все это Вере и, глядя на мокрое платьишко, облепившее её фигуру, сказал:
— Иди по лестнице наверх и переоденься там. А я здесь переоденусь.
Однако тут выступила Даша и сказала:
— Вера, оставь все это тут, не будем смешить людей. Побежали ко мне, я подыщу тебе что-нибудь.
Затем она взяла Веру за руку и потащила её на свою половину. Дождь продолжал идти, хотя и не так сильно, но их это не испугало, всё равно они уже были мокрыми.
Через полчаса дождь закончился, и Вера пришла обратно. На ней была надета белая блузка и чёрная юбка. Своё мокрое платье она держала в руках.
— А у меня обновки, Даша подарила. Сказала, что она это когда-то носила.
Я отобрал у неё мокрое платье и повесил на вешалку-плечики, пристроив над печкой, а сам незаметно высушил платье магией.
Пришла Даша и пригласила нас на чай, но спокойно посидеть и попить чаю нам не дали. Вскоре пришёл инженер Коршунов, и Даша ушла с ним на свою половину.
Я предложил Вере домой сегодня не ходить, переночевать у меня, а утром пойти домой. Но, Вера, покраснев, сказала, что она за себя ручаться не может, поэтому будет лучше, если домой она пойдёт сейчас.
Вера переоделась в платьишко, высушенное с моей помощью, завернув подаренное Дашей в бумажный свёрток. Я выдал ей авоську, куда добавил кружок колбасы, кусок окорока и сала, выделил немного сахара и отсыпал чая. Кроме того, я решил проводить её до дому. Никаких срочных дел у меня не было, а всё равно нужно было сходить и посмотреть где находится Верин детдом № 9. По дороге мы договорились, что будем поддерживать наше знакомство.
— А вообще, тебе по идее нужно дальше учиться, успеешь ещё наработаться. Надо подумать, нельзя ли мне тебя удочерить.
— Я не хочу.
— Что ты не хочешь?
— Чтобы ты меня удочерял.
— А что тебе не нравится-то?
— Я планирую замуж за тебя выйти. Не сразу, конечно, потом.
Вера, красная как спелый помидор, смотрела на меня умоляющим взглядом.
Я засмеялся.
— Ладно, не беспокойся, не буду удочерять. Что-нибудь придумаем. Может, будет достаточно опеку оформить.
Доведя Веру до детдома, я расстался с ней, не провожая её до ворот, чтобы не компрометировать девочку.
* * *Иногда, неинициированный адепт магии попадал под импульс магической энергии от природного источника или накопителя и его спящий источник пробуждался. Это называлось спонтанной самоинициацией, и она часто заканчивалась гибелью мага, потому что переполненный внутренний резервуар под напором выплёскивался в неразработанные магические каналы, выжигая их, что и приводило к гибели мага.
В редких случаях, когда самоинициация все же проходила без тяжёлых последствий, мага можно было обучить, если он попадал в хорошие руки. Но чаще всего, оставаясь невостребованным, его дар с годами затухал, и человек умирал, прожив, в лучшем случае, чуть дольше, чем обычно живут люди, так и не узнав мимо каких возможностей провела его судьба. Те же маги, которые начали проводить над собой эксперименты, пытаясь хоть чему-нибудь обучиться самостоятельно, как правило, не доживали до старости, заканчивая свою жизнь преждевременно в результате неудачного эксперимента. Даже обучаясь под присмотром опытных преподавателей в школах и академиях магии, неважно, реальных или виртуальных, примерно 5–6 процентов магов погибало в результате неудачно выполненных заклинаний. А виртуальная смерть ничем не отличалась от реальной, потому что не зависимо от причин наступления виртуальной смерти погибал реальный мозг.
А были такие плетения и магические схемы (магемы), действия которых были непредсказуемы даже в случаях создания идентичных заклинаний. Тут вмешивались другие факторы, изучить влияние которых было чрезвычайно трудно, просто потому что, в магии, в отличие от физики, например, нельзя было повторить один и тот же опыт дважды, не говоря уж о большем количестве, чтобы выяснить от чего погиб маг. И, тем не менее, разбирая "по косточкам" (иногда в буквальном смысле этого слова) каждый трагически окончившийся эксперимент, маги медленно, но все же продвигались вперёд в изучении своей науки. Можно смело было утверждать, что развитие магии шагало по трупам своих адептов.
Недавно я сделал своё первое открытие в магии. Изучая базу магии в области артефакторики, я практиковался в создании накопителей из когтей и клыков животных. Особенно ёмкими получались накопители из таких частей тела магических животных, как когти, копыта, рога и клыки. Я подумал, а что, если попробовать в качестве временных накопителей ногти и клыки самого мага (ввиду отсутствия рогов и копыт, пришлось ограничиться ногтями и клыками). Я попробовал и у меня получилось. В результате испытаний (естественно на самом себе) выяснилось, что двадцать ногтей спокойно держат в течение месяца около одной тысячи единиц маны, в среднем по 50 единиц на каждом ногте. За месяц накопители просели всего на 10 %. Вообще ноготь мог вместить и больше энергии, но тогда происходила большая естественная утечка и энергия пропадала зазря.
Один клык спокойно держал сотню единиц энергии и легко, и быстро, как, впрочем, и ноготь, отдавал энергию при нужде. При этом, костная структура других зубов была отличной от клыков и держала магию плохо.
Таким образом, у каждого мага, не считая его внутреннего резервуара под рукой, всегда оказывалось около полутора тысяч единиц маны. Совсем неплохо, особенно для начинающего мага. Например, магема исцеления 3-й ступени, которая исцелит все неотрезанное и не оторванное, кроме некоторых тяжких заболеваний, требует для своего применения 1200 единиц маны. Сам я давно уже перестал следить за ежедневным наполнением магической энергией этих естественных накопителей моего тела, но, когда выпадало время, всегда пополнял их запас, который, как известно, карман не тянет, хлеба не просит, а в критический момент может выручить. Как, например, недавно на рынке при лечении мальчишки, когда я выбил пробку из его лёгких практически голой энергией, которую автоматически, даже не задумываясь, взял с ногтей.
В настоящее время я пытался наполнить мой главный накопитель — изумрудную подвеску на золотой цепочке, носимую мной на шее. Двадцать тысяч единиц маны — это я линкор смогу потопить. Это очень серьёзно. Но пока там было только шесть тысяч. Каждую ночь перед сном, я опустошал свой резервуар, перекачивая ману в изумрудный накопитель. Его объём потихоньку рос и составлял на сегодня 360 единиц. Так что до осени я надеялся изумруд заполнить полностью.
* * *Утро понедельника началось неожиданно. Допив утренний чай, Даша сообщила мне, что вчера инженер Коршунов сделал ей предложение, и она дала согласие.
— Поздравлю, — довольно кисло сказал я. Согласитесь, что на моём месте мало бы кто смог сдержать свои эмоции. Ещё вчера, ты был с ней в одной постели, а сегодня узнаешь, что она выходит замуж за другого. Впрочем, то, что Дашу мне следует как можно быстрее забыть, я понял ещё позавчера. А лучший способ забыть женщину — это другая женщина. А найти её легче там, где они водятся в больших количествах.
— Нужно переезжать в общежитие, — выдал я про себя резюме, — чтобы Дашу, да и себя тоже не вводить в искушение.
Только хорошо бы сначала экзамены сдать, а уж потом искать комнату, где-нибудь недалеко от учёбы и работы, которую ещё предстоит найти.