1000 и 1 жизнь 9 (СИ)

— Да, милорд.
В теории он мог бы взять на вылазку хоть всю группу охраны, спрятать Вторых в расширенном пространстве, опять же, дополнительная огневая и магическая мощь, пойди что не так. Ведь он собирался совершить святотатство, хотя, тут возникал философский вопрос. Если он посланец Матери и ее пророк, имел ли он право трогать Каабу? В теории — да, но на практике, не породило бы это массу возмущения лжепророком и прочими делами, как во Франции с Софи Голен и ее правлением?
То же самое относилось и к его гипотетической проповеди.
— Милорд, возможно, следует подвести корабли в Красном море ближе к Мекке?
— Хорошая идея, — одобрил Сергей, — и Дайсонам там будет безопаснее.
Еще один вопрос, про который он забыл и забил, и теперь запоздало исправлял.
— Но, если захотят остаться — силой их не принуждать.
— Да, милорд.
Восемьдесят километров до моря, хотя, что портальным маботам, тем более Вторым, расстояния? Группа охраны исчезла, а Сергей вскинул руки, преобразуя песок и создавая маголет. Ломать ноги по песку или ездить на верблюдах он точно не собирался, хотя и мелькали идиотские и игривые мысли склеить Джил и Гертруду в двугорбую химеру и прокатиться на ней.
— Готовы? — обернулся он и обнаружил, что его спутницы — вассалы готовы.
Абайя с головы до ног, зачарованная, разумеется, чтобы выглядеть обычной одеждой и в то же время являться многофункциональным артефактом, в дополнение к одежде-комбинезонам на них. Основной частью там было создание «полога магической нейтральности», и эти же чары не давали просканировать их владелиц, просто на всякий случай.
Так-то Сергей вполне мог бы вломиться в Мекку силой или просто войти, сопровождаемый волной падающих на колени и поклоняющихся ему, но он понял, что лучше будет избежать публичности (да и с Софи следовало прикрутить краник, по большому счету). Вообще не появлялся, не читал проповедей, не призывал ни к чему, просто сердца правоверных воспылали гневом, и они пошли в поход на османов, которых как раз покарали небеса.
— Готовы, господин, — последовали два приглушенных ответа.
Никаб, скрывающий голову и оставляющий только прорезь для глаз. Тени скрывали кожу, но Сергей на всякий случай добавил спутницам смуглости.
— Тогда в путь, — скомандовал он.
Маголет, новейшая османская модель, вычурная и тяжеловесная, ведомый магическим автоматом, поднялся выше, еще выше и затем плавно поплыл в направлении Мекки. Где-то там слева даже вроде виднелась полоска моря на горизонте, но возможно это просто блестело что-то или переливались миражи.
— О бдительные и неподкупные стражи, простите мне мою дерзость, но уста моего мужа запечатаны проклятием и поэтому он отправился в хадж, дабы припасть к святыне и молить об излечении, — глуховатый голос Гертруды доносился из-под накидки, а Сергей подумал, что стоило бы встроить переводчик.
Он провел руками по лицу и протянул мешочек с позвякивающими монетами, а также свиток, якобы свои бумаги паломника. Страж раскрыл их и замер, завороженный вязью, притворяющейся арабскими буквами. Амулет от ментальных воздействий, бронежилет — от физических, сила крови Чопперов дотянулась и взяла их под контроль, как и оружие, но Сергей не спешил действовать, движимый любопытством.
Где-то под паранджой сдвинулись руки Джил, готовой стрелять в упор.
— Бумаги в порядке, — ответил страж, — проезжайте, о блистательнейший!
Полеты над Меккой были запрещены, поэтому маголет Сергея снизился и летел над головами, дабы не создавалось ощущения, что он тут подглядывает через заборы. На улицах было полно паломников, а также воинов с зелеными повязками на головах и оружием в руках. Встречались и маги, тоже настроенные весьма воинственно.
Сергей прислушался, делая вид, что задумчиво озирает окрестности. Местные ожидали нападения, готовились к войне со всеми подряд, так как были уверены, что армии и флоты уже движутся на перехват святыни. Прозвучали также слова о помощи османов, вызвавшие у Сергея легкое любопытство, но не более.
 
Их несколько раз останавливали, и Гертруда повторяла слова о проклятии, показывала бумаги, а Сергей возносил руки к небу и затем проводил ими по лицу. Патрульные сочувственно цокали, уверяли, что искренняя молитва поможет и в то же время пожирали взглядами Гертруду и Джил, его «жен», как он их представил.
По легенде предполагалось, что они одеты так формально во имя искупления грехов своего мужа.
— Это было нетрудно, — заявила Гертруда, когда они заселились в гостиницу для паломников.
Стесняться Сергей не стал и щедро оплатил лучший люкс, да и на улице раздал немало денег, якобы во искупление своих грехов. Конечно, опасно было начинать зомби-чуму прямо с Мекки, но если свалить все на осман (а именно это Сергей и собирался сделать), то вышла бы просто конфетка.
Да и Алие потом легче было бы усмирить все эти земли.
— Так что, нам так и ходить в этих чадрах? — сердито спросила Джил, приподнимая ткань. — Или как их там?
— В присутствии мужа можно показывать лицо, также, как и на женской половине, — просветила ее Гефахрер, которая вела себя так, словно родилась в этих краях и прожила тут всю жизнь.
— А мыться как?
— Прямо в одежде, по крайней мере купаться точно в ней, только ткань там легче, — ответила Гертруда.
Джил пробормотала что-то под нос, затем скинула паранджу, начала чесаться с наслаждением, затем замерла, будто олень в свете фар.
— Простите, милорд, — пробормотала она.
— Это психологическое, — добавила Гефахрер, — с температурой внутри все в порядке.
Сергей лишь пожал плечами, он и так знал, что с климатом там все хорошо, ведь сам зачаровывал одежду. Что-то царапало внутри в случившемся, и он поднялся, прошелся, выглянул в окно, узрев полыхание магического источника вокруг Каабы. К счастью, источник оставался в пределах мечети, окружающей святыню, и в то же время он мог стать проблемой.
— Я не гожусь в диверсанты, — со вздохом признала Джил. — Мне бы в мабота, да в атаку на врагов!
— Я тоже считала, что никуда не гожусь, но получила приглашение в БАМ и затем упорно училась, дабы не подводить милорда, — ответила ей Гертруда, подходя ближе. — База у тебя есть, остальное придет.
Да, подумал Сергей, продолжая разглядывать Мекку (вид не впечатлял, по правде говоря), все придет, и с двумя личными вассалами можно было еще лучше ходить на подобные вылазки. Без группы охраны, проникновение, диверсии и прочее, не афишируя свое присутствие.
Царапанье никуда не делось, и Сергей окинул взглядом люкс, позолоту и вычурные украшения, чрезмерно огромную мебель, общие декорации, тяготеющие к белым цветам. Внутри было прохладно, хотя за окнами царила жара, и Сергей ощущал чары на номере и здании, живых внутри, и никто из них не готовил диверсии, не собирался бить ему в спину, отравлять или еще что.
Впрочем, он и находился здесь в чужой личине, не как Гарольд Топор.
Политика и большие дела?
— Тем более, что дел невпроворот, но пойдем, не будем мешать нашему мужу, — Гертруда ухватила Джил за плечи и потащила на женскую половину.
— Как это дел невпроворот, — изумилась Джил, — ведь столько людей во всех этих вспомогательных службах!
Они скрылись за дверьми, но Сергей продолжал слышать их, через зачарованную им одежду. Не то, чтобы он любил подслушивать, просто забыл отключиться, поглощенный осознанием того, что опять сбежал от дел. Только в этот раз не космос, а ближе, с пользой для войны, но все же сбежал.
Выходило парадоксально, от него требовали решений и команд в политике и управлении армией, что он будет лишь приказывать генералам и адмиралам, главам родов и губернаторам, выполнять роль социального клея империи, и именно в этой области Сергей то и дело допускал промахи. Его осуждали, даже собственные жены, за диверсии, атаки вживую, постоянный риск, но именно это удавалось ему лучше всего.