Алмазный квартал (СИ)

Пожалуй, это был уже перебор. Ч-черт. - Дженс, ты в порядке? – тихо спросил Маннс.
- Я просто безумно устал, Джей, - сбавив тон, негромко ответил я. – Вот и все. Так что, пожалуй, ближайшие дня три я буду просто спать.- Мне приехать?- Нет, Джей. Не надо. Я сейчас в принципе не в состоянии никого видеть. Просто сделай, что я попросил, ладно?
 - Хорошо, Дженс. И… 
- Да-да, я помню. Никаких глупостей, - вздохнул я, понимая, что продолжать этот разговор уже реально не в силах. – Старик, я позвоню тебе, как только немного оклемаюсь, ок?- Если ты скажешь мне, что уже едешь домой. Прямо домой, слышишь?..- О господи, Маннс, ну а куда еще… - неискренне рассмеялся я. – Меня сейчас ни в один приличный кабак не пустят, ты бы видел, во что мое пальто превратилось…- Все, Дженс. Езжай домой. И не вздумай отключить телефон – я позвоню тебе завтра сам, понял?- Кстати, городской вообще не работает, - автоматически предупредил я, чувствуя, как меня буквально затапливает воспоминаниями, как и при каких обстоятельствах это произошло. Я тонул, я захлебывался – и ничего не мог с собой поделать. – Счастливо, Маннс. И – спасибо тебе. За все.
- Бывай, Дженс. Поаккуратнее там.- Угу.
Я нажал отбой, убрал телефон в карман и откинулся на спинку сидения. Мне очень хотелось закрыть глаза – но я знал, что это не поможет. Даже в самом совершенном механизме изначально заложен свой запас прочности. И пусть я никогда не претендовал на звание «совершенства», но, по крайней мере, до сегодняшнего дня моего персонального запаса было вполне достаточно, чтобы справляться даже с самыми паскудными ситуациями. Наверное, спасали некие изначально заложенные во мне автоматически заменяемые предохранители, благодаря которым мне были не страшны никакие перепады эмоционального напряжения. Да и вообще в последние годы у меня с эмоциями было не густо. Или мне просто так казалось?.. Сейчас уже хрен поймешь.А еще все механизмы по-разному ломаются. Не в смысле – капризничают, хотя тут тоже единой модели не существует, а в самом прямом значении этого слова. Некоторые выходят из строя сразу же, стоит слишком сильно надавить на какую-то деталь, но с такими даже проще, заменил поврежденный элемент – и вся система вновь функционирует без сбоев. Другие же накапливают мелкие неисправности, пока их число не достигнет своего критического значения – и вот тогда, если вовремя не вмешаться и не обесточить этот гребаный агрегат к чертям собачьим, запустится цепная реакция тотального самоуничтожения. Я, в принципе, не слишком настаиваю на справедливости этой теории – из меня тот еще механик – но сам я сейчас точно ощущал, что принадлежу именно ко второй группе. И что где-то внутри меня уже набирает обороты нечто невероятно паскудное. Самое печальное, я не имел ни малейшего понятия, как хотя бы притормозить этот процесс – пока что все прорывалось на поверхность лишь всплесками неконтролируемых, мучительных воспоминаний; не только о Джареде, нет, вообще обо всем: о людях, которых я потерял, об обещаниях, которые нарушил… о давно потерянной фотографии с последнего корпоратива, на которой мы с Кейном с двух сторон обнимаем хохочущую Кэти, я – за плечи, он – за талию, мне тогда впервые удалось слегка подпоить Криса текилой.… Но я знал, что дальше будет только хуже. Запас прочности, да. Уже не существующее для меня понятие.Я смотрел на мелькающие за окнами машины огни, вспоминал о том, чего в моей жизни больше никогда не будет, и физически чувствовал, как у меня в груди плавятся, выходя из строя один за другим, последние предохранители.
Я не то чтобы всерьез надеялся, будто дома мне станет легче, просто действительно не хотел никого видеть. А вообще-то, если честно, надеялся. Наверное, это было своеобразной попыткой хоть как-то рационализировать сугубо животный, безотчетный инстинкт – забиться поглубже в свою нору и не высовываться до тех пор, пока не минует опасность – не важно, что сейчас она исходила скорее от меня самого, нежели извне. Хотя, возможно, именно это и было моей принципиальной ошибкой: мне не стоило оставаться сегодня в одиночестве. Нужно было просто подняться домой, переодеться, а потом завалиться в ближайший бар и найти себе на эту ночь хоть какую-то компанию, раз уж я отказался от общества Маннса. С незнакомыми людьми вообще все проще – и бухать, и заниматься сексом, и выворачивать наизнанку душу. Если бы я взял и, фигурально выражаясь, просто проблевался бы перед каким-нибудь абсолютно посторонним человеком этими самыми выжигающими меня сейчас изнутри эмоциями и воспоминаниями – кто знает, возможно, меня бы и вправду отпустило. Но в сложившейся ситуации было бы странно ожидать от меня здравомыслия, верно?.. Да и вообще – меня уже просто тошнило от людей. От любых. …Я не заметил этого вчера – наверное, во мне плескалось слишком много адреналина, чтобы обращать внимание на подобные мелочи – но вот сейчас я с порога почувствовал, что в моей квартире до сих пор пахнет Джаредом. Ха, ну подумать только: моя нора – и та уже, как бы, не совсем моя. И дело было даже не столько в самом запахе – еле заметном привкусе лосьона и дезодоранта в воздухе – сколько в трудноуловимом и уж точно совершенно необъяснимом ощущении чужого присутствия. Можно подумать, он ушел вчера. Или сегодня. Или вообще не уходил… Я не понял, чем конкретно это открытие отозвалось у меня в душе – сейчас там было намешано слишком много разного дерьма, чтобы вычленять отдельные ингредиенты – но, по-моему, первым моим порывом было разбить окно и вышвырнуть туда все, что могло хранить этот гребаный запах, начиная от постельного белья и заканчивая диванными подушками. К счастью, я сдержался. Полагаю, диван мне еще точно пригодится.Я разделся, подчеркнуто аккуратно повесил пальто на вешалку, хотя не исключено, ему самое место было в мусорном контейнере… Нет, все же от некоторых замашек точно пора избавляться. Ничего, после химчистки его еще наверняка можно будет носить. Вот только что-то я сомневаюсь, будто у меня найдется для этого достойный повод.Мне почему-то казалось, что, сохраняя внешнюю видимость упорядоченности своих действий, я каким-то чудом сумею удержать контроль и над всем тем, что происходило сейчас у меня внутри – вот только я абсолютно не был уверен, что в принципе должен… и что хочу этого. Я словно балансировал на грани – и никак не мог решить, в какую сторону падать. Хотя, кто знает, вдруг мне повезет, и я все же сумею сохранить равновесие и добраться до ровной поверхности?.. Нет, я просто не в состоянии сейчас думать. Пусть все идет, как идет. А я буду держать себя в руках столько, сколько позволят нервы. Я прошел в студию, первым делом убрал в сейф пистолет, потом разделся, отправив костюм в шкаф, кобуру вслед за пистолетом, а рубашку в грязное белье, и переоделся в домашнее. …Или сейчас правильнее будет, в самом деле, дать себе волю и разгромить на хрен всю эту блядскую квартиру?.. Я вообще не должен был пускать сюда постороннего человека. Это как своей бабой поделиться – вроде и ничего страшного, а все равно знаешь, что уже не совсем твое. И отношение моментально меняется на соответствующее.Твою ж мать, ну вот черт меня дернул выкинуть тот гребаный фенциклидин, а?.. Как бы он мне сейчас пригодился… Заглотил бы дозу – и на раз перестал бы рефлексировать на тему, можно мне дать себе волю или нет. Да и вообще… Уж лучше за грань, чем здесь. Там хотя бы есть шанс удачно попасть в какое-нибудь прикольное место – «ангельская пыль» это всегда лотерея. А тут… тут без вариантов. Не могу. Надоело. Блядь, ну не может же у меня дома вообще ничего не быть?.. Этого риторического вопроса хватило, чтобы я забыл о сдержанности и с рычанием просто вывернул на пол все ящики, где теоретически могло обнаружиться хоть что-то… но сегодня явно был не мой день. Ха, ну по крайней мере в этом смысле, так точно. Дальше хуже – это ощущение было мне слишком хорошо знакомо, чтобы недоумевать о его природе и значении – у меня появилась совершенно бешеная тяга. Я не просто хотел, мне было нужно. Жизненно необходимо. Хоть что-нибудь. Все равно, что. Так, Маннса дергать бессмысленно, как только он поймет (а он поймет), что меня накрыло всерьез, он скорее сам сдаст меня в наркологию, чем снабдит дурью; все контакты моих старых дилеров пропали вместе с телефоном… Значит, надо прокатиться в Челси, чисто теоретически я знаю там пару точек, на крайний случай, можно прошвырнуться по клубам и…Пожалуй, какое-то подобие внутреннего самоконтроля у меня все же еще сохранялось, поскольку эта мысль словно натолкнулась на невидимую стену и откатилась назад. Никаких точек, дилеров и клубов. Вернуться сейчас к тому, с чего я начинал восемь лет назад… это было бы слишком просто и глупо. Я справлюсь. Уж с этим-то – точно. Не впервой. В конце концов, это только в моей голове. А для того, чтобы приглушить неправильные мысли и желания, существует универсальный, проверенный не одним поколением бывших наркоманов способ. И он мне прекрасно известен.Но все равно, пока я шел к бару, меня ощутимо потряхивало от неудовлетворенной потребности в быстром и надежном кайфе. Знакомое ощущение. Вот только – не в этой жизни. Чтобы настолько всерьез – больше никогда. Точка.Алкоголь, разумеется, не самый короткий путь для того, чтобы выйти за грань, но я никуда не тороплюсь. Тем более что с меня сейчас вполне хватит забытья. Та сторона подождет. Я почти не удивился, когда выяснилось, что за дверцей бара меня ждало очередное разочарование – ну правильно, Падалеки выжрал весь мой виски. Единственная бутылка, да и в той – на донышке. Я допил остаток залпом, прямо из горла, вообще не почувствовав вкуса, и, поставив бутылку на стойку, окинул взглядом имеющийся ассортимент. Похоже, выбора нет. Остается только водка. Разумеется, стоило бы оставить бутылку на полчаса в морозильнике… вот только у меня нет лишнего времени. Я просто не в состоянии ждать, иначе рискую дождаться не совсем того результата, на который настроился. Разве что, пока я схожу за ноутом, – нравится мне это или нет, но я в любом случае должен закончить то, что начал. А там уже подключится Маннс. Скажете, для него это будет означать соучастие в убийстве?.. А если и так. У Джейсона, в отличие от меня, хотя бы есть возможность покаяться и получить отпущение грехов. Вот за что люблю католиков – делай, что хочешь, главное, раскайся вовремя и в нужной компании. Но лично мне все равно как-то ближе Валгалла. Я поставил ноутбук на кухонный стол, открыл почту, и, убедившись, что в последнем письме с неизвестного мне адреса находится номер счета, переслал его Маннсу. Потом на миг зацепился взглядом за письмо от Питера Крауна… и пошел за уже наверняка более чем охладившейся водкой. Мне все равно придется посмотреть, что там есть, но если я сделаю это на трезвую голову, велика вероятность, что в Челси я все же уеду. Разумеется, можно было бы вообще отложить это на завтра… блядь, вот только я что-то конкретно подзаебался постоянно все откладывать на потом. Хуже не будет. Потому что, на хрен, хуже уже просто некуда.Слава богу, Кейн обошелся без текста самого письма, иначе все это выглядело бы уже абсолютным фарсом. Никаких слов – только четыре ссылки на популярный файлообменник.Я искривил губы в подобии усмешки и приложился к бутылке. Блин, а кстати, хорошо пошла, даром, что почти теплая. Горло обожгло так, что у меня из глаз едва не брызнули слезы. Похоже, отвык. Или глотнул на вдохе. Впрочем, плевать. Сейчас это именно то, что мне нужно. Я сделал еще пару глотков, сходил за пепельницей и сигаретами, а затем скачал все видеофайлы и запустил воспроизведение последнего в списке. Даже не спрашивайте, почему. Вообще-то я и газеты так читаю – с последней страницы. Наверное, меня слишком завораживают некрологи.Семнадцатое декабря. Прошлый четверг. День, когда Джаред двинул мне по морде и свалил, в двух словах поведав о том, насколько он во мне разочарован. Семнадцать пятьдесят шесть. Где-то часа полтора после того, как мы расстались.Запись черно-белая, да и в целом качество оставляет желать лучшего, но появившийся возле подъезда Джаред вполне узнаваем. Стоит абсолютно спокойно, не дергается, наверняка имеющийся под ногами мусор не пинает. Изредка оглядывается по сторонам, но без нервозности, похоже, исключительно потому, что смотреть особо не на что, а вообще не смотреть не получается. Просто ждет. Через две минуты из подъезда появляется Кейн. Ха, пожалуй, я впервые вижу его без костюма, а уж капюшон застегнутой под горло толстовки, небрежно откинутый за воротник кожаной куртки, делает его и без того вполне неформальный образ и вовсе до предела демократичным. Обходятся без рукопожатия, отходят чуть в сторону, но Кейн первым останавливается так, что они оба остаются в пределах зоны действия камеры. Их общение длится не более минуты, и не похоже, что протекает как-то уж очень эмоционально – лишь только под конец Кейн почти сгибается, судя по всему, от смеха… и снисходительно треплет Джареда по щеке. Я бы и рад принять это за пощечину… вот только ни хера это не пощечина. Причем Падалеки не то что не пытается двинуть в ответ на подобное проявление фамильярности – он даже не отстраняется. Просто что-то договаривает, разворачивается и уходит.Пожалуй, продолжать пить водку из горла будет глупо. Да и какая-никакая закуска тоже не помешает. Судя по всему, ночь обещает быть долгой.Первая запись. Второе ноября. Двадцать один тридцать восемь. Какой-то бар, на заднем плане звучит музыка, раздаются смех и голоса. Похоже на съемку мобильным телефоном – сначала в кадре мелькает уставленный пивными кружками и мисками с арахисом стол, чья-то рука, женская грудь на приближении, и лишь после того, как оператора явно толкают под локоть – лицо Джареда. Судя по всему, выпил он уже немало, но взгляд все еще вполне осмысленный и даже вызывающий.