Алмазный квартал (СИ)

- Спасибо, мистер Эклз.…Я упал на заднее сиденье «мерседеса» и закрыл глаза. - Домой? – уточнил Немек.- Домой, - вздохнул я. – И побыстрее.
Как выяснилось, я волновался зря – Джаред вполне предсказуемо встречать меня не вышел, но, по крайней мере, был в сознании. Он по-прежнему сидел на диване, уставившись в телевизор; лишь искоса мазнул по мне мутным взглядом, когда мы с Немеком вошли в квартиру, и сразу отвернулся. - Мистер Эклз? – деликатно подал голос мой телохранитель.- В половине восьмого, мистер Немек, - рассеянно отозвался я, понимая, что по логике самое время снять куртку, но по факту почему-то не испытывая ни малейшего желания этого делать. Блин, на самом деле, я просто не знал, как вести себя дальше – то ли опять применить силу, загоняя это пьяное чудовище в постель, то ли сесть с ним рядом и присоединиться к вечеринке.Когда совсем рядом со мной раздались первые аккорды музыкальной темы «Mission: Impossible» я реально вздрогнул. Немек немного смущенно улыбнулся и полез за телефоном.- Простите. Да, Чарли?Я слегка озадаченно наблюдал за тем, как мой телохранитель слушает своего невидимого собеседника – прежде Немек никогда не допускал в моем присутствии таких вольностей; даже если ему звонили, он просто сбрасывал вызов, и все. Или просто типа его рабочий день закончен?..
- Так точно, - откликнулся Немек и неожиданно протянул трубку мне. – Это вас, сэр.Охренительно. Мне для полного счастья сейчас только какого-то Чарли недоставало. - Слушаю.
- Эклз, я на месте, - раздался в динамике немного искаженный, но все равно узнаваемый голос Бореанеза. – И тебе тоже лучше подъехать.
- Ок, Дэйв. Сейчас приеду, - немного растерянно отозвался я, нажимая отбой. Передав телефон Немеку, я вновь застегнул куртку.- Джаред, я… э-э… я скоро буду.- Да мне похуй, – немедленно раздалось с дивана.
Я почувствовал, как мои щеки вспыхнули огнем. Блядь, он же видел, что я не один… Я скрипнул зубами, но промолчал. И даже удержался от искушения как следует шарахнуть дверью.- Почему «Чарли»? – поинтересовался я, когда за нами закрылись двери лифта, и я, наконец, понял, что в состоянии выдать вслух хоть что-то, кроме мата. Немек усмехнулся. - Потому что «Таунсенд»*. Вы просто никогда не сталкивались с майором в обычной жизни, иначе бы не спрашивали. Понятно, «обычная», судя по всему, значит армейская, а Таунсенд… Внезапно до меня дошло.
 - То есть, он Чарли, а вы… 
- А мы его ангелы, - пожал плечами Немек. – И даже не спрашивайте, Дилан Сандерс среди нас не было. Пока мы шли к машине, я думал о том, что в последнее время суммарная плотность «ангелов» вокруг меня планомерно приближается к своему критическому значению. Еще немного – и рванет так, что никому мало не покажется.
Из гаража я возвращался в настроении, близком к полной подавленности. Бореанез решил не тратить время на голословные заявления и просто наглядно продемонстрировал мне надрезанные тормозные шланги, а также подпиленный трос ручника. На мой мрачный вопрос, какого хера вся эта хуйня не сработала, Дэвид пожал плечами и философски заметил:- Ну так это же «форд». Почувствуйте разницу**. – К счастью, он быстро понял, что сейчас я абсолютно не в настроении шутить, и уже вполне серьезно добавил: - Тут в принципе не могло быть никакой серьезной привязки по времени, Эклз. Так что – если смотреть с этой стороны, пока что больше похоже на предупреждение, нежели на покушение. Скорее всего, тормоза у тебя отказали бы в какой-нибудь пробке, при резком торможении после перегрева всей тормозной системы. Или вот тебе еще один вариант –твое тело вместе с машиной могли просто скинуть в Гудзон. При наличии трупа копы по любому вынуждены были бы провести экспертизу автомобиля, и вот тогда было бы уже неважно, будут шланги порваны или нет – все признаки неслучайности этого происшествия в любом случае были бы налицо.Второй вариант мне понравился меньше.- Зачем это могло кому-то понадобиться? – хмуро поинтересовался я. Бля, из всех возможных тем, которые меня конкретно подзаебали в последнее время, вопрос покушения на меня, любимого, неизменно занимает вершину чарта.Дэвид пожал плечами.- Тебе виднее, Эклз, - несколько легкомысленно, на мой взгляд, заметил он. – Не хочу тебя расстраивать, но, по ходу, ты действительно кому-то сильно мешаешь. А это был бы одновременно и шанс избавиться от тебя – и способ подставить каких-то очень конкретных людей. - Например, итальянцев, – вздохнул я, поскольку эта мысль просто напрашивалась.Бореанез кивнул.- Не исключено. У этих парней вообще к этой реке какая-то нездоровая слабость, а потому, в свете последних, так сказать, событий, в первую очередь действительно подумали бы на них. На крайний случай можно было бы добавить в машину пару каких-нибудь аутентичных сувениров. Я промолчал.- Знаешь, Эклз, на твоем месте я не выходил бы из дома по крайней мере до того счастливого момента, пока в игру вновь не вступят парни Гамбино, - добавил Дэвид, внимательно глядя на меня. – Я пришлю своих ребят – подежурят хотя бы в коридоре, раз уж в квартиру ты никого пускать не хочешь.Блядь, как бы я сам хотел верить в то, что нам хоть кто-то придет на помощь… Вот только ни хера. Никто не придет.- Знаешь, Бореанез, - в тон начальнику сектора охраны ответил я. – Мой тебе совет – оставайся-ка лучше там, где ты есть. Поверь, в сложившейся ситуации меняться местами со мной – это не самая удачная идея.
 
Несмотря на по-прежнему орущий телевизор, уже с порога мне показалось, что в квартире стало как-то тише. Не разуваясь, я прошел в студию – так и есть, основной источник шума все же не выдержал и отрубился, живописно раскинувшись на полусползших диванных подушках. Блин, интересно, как он вообще спал на этом диване, он же ни хрена на нем не помещается…- Помощь нужна? – раздался за моей спиной голос Немека.- Да чем вы тут поможете, - вздохнул я, и неожиданно для самого себя понял, чем. – Хотя… Берите за ноги. На кровать.Мы вдвоем перенесли бесчувственное тело на постель. Ладно, черт с ним… здесь ему действительно будет комфортнее. А я к своему дивану уже привык.- Что-нибудь еще, мистер Эклз? – невозмутимо поинтересовался Немек. Все же с ним в самом деле на редкость удобно – никаких лишних вопросов, никаких неуместных комментариев. Молодец, парень. Вот это я понимаю – профи.
- Нет, мистер Немек. Спасибо.- До завтра, мистер Эклз.
Я запер за охранником дверь, разделся и, вернувшись в студию, с минуту стоял над спящим Джаредом, пытаясь понять, куда делась вся та злость, что переполняла меня еще пару часов назад. Так и не понял.Я уже повесил в шкаф пиджак и галстук, когда Падалеки внезапно застонал, заворочался, а уже в следующий миг неловко сполз с кровати и ломанулся в ванную. Я вздохнул. Предсказуемо. Вот только одного его сейчас лучше не оставлять, тут не до деликатности. Городские легенды про людей, по пьяни захлебнувшихся собственной рвотой, на самом деле легендами не являются. Скорее уж это грустная проза жизни.Следующие не самые приятные десять минут своей жизни я провел, поддерживая хрипящего Джареда над унитазом и не давая ему нырнуть лицом вниз. Бедного парня выворачивало так, что я уже был морально готов увидеть на фаянсе его внутренности. У меня даже вновь закралось подозрение о «заряженности» моего бара. Надо будет прикинуть, сколько он выпил... В любом случае, еще минута, и если его не попустит – я вызываю 911. Шутки шутками, но рисковать его жизнью я не имею права. Джаред словно услышал мои мысли – и затих, повиснув у меня на руках и тяжело, со свистом переводя дыхание. Ладно, будем надеяться, представление окончено.- Вставай. - Я помог Падалеки подняться на ноги и дотащил его слабо пытающееся мне помочь тело до раковины. А вообще-то даже забавно… реально вновь почувствовал себя студентом. Маннс бывало и похлеще выступал. А уж сколько раз мы вот так же таскали друг друга по туалетам… Н-да, странные у меня какие-то воспоминания о юности... Зато навыки, как выясняется, никуда не делись.- Прополощи. - Не зря мне с самого начала понравилась его прическа, и бить удобно, и над раковиной держать. - Сплюнь. Еще. Теперь пей. Не тошнит? – Отрицательное движение головой. - Стоять можешь? – Неуверенный кивок. - Тогда умоешься сам, - вздохнул я, возвращаясь к унитазу и нажимая на спуск. Надеюсь, на этом все. Но вот даже думать об ужине мне почему-то полностью расхотелось.Я уже собирался закрыть за собой дверь, когда в шуме льющейся воды мне внезапно послышался странный звук, напоминающий всхлип. Я развернулся.Джаред все так же неловко висел над раковиной, опираясь не столько на полусогнутые ноги, сколько на вцепившиеся в края фаянсовой чаши руки. Голова опущена вниз, мокрая челка облепила лицо, плечи предательски подрагивают. Так, а вот это уже хуже. Похоже, сейчас он готов расстаться не только с излишками алкоголя, но и со всем тем дерьмом, что за последнее время накопилось в душе. Пьяные слезы – на самом деле, к настоящим эмоциям не имеют вообще никакого отношения, это просто выброс адреналина, как и пьяные признания в вечной любви. Но и сдерживаться в такой ситуации бесполезно, все равно ни хрена не выйдет. Надо просто дать себе волю – и лучше, если рядом будет кто-то, кто просто выслушает весь тот бред, что ты несешь, а потом скажет, что все будет хорошо. Скорее всего, назавтра ты все равно об этом не вспомнишь – но сейчас искренне поверишь, что именно так оно все и будет. Блин, что-то за последние пару дней я уже подзадолбался утешать всех, кто окажется в поле моего зрения… Впрочем, это немного другой случай. Точнее – это совсем другой случай.- Иди сюда. Я оторвал Джареда от раковины и, прижав его к себе, тяжело опустился вместе с ним на пол; он привалился ко мне всем телом, но не обнял – просто уткнулся мокрым лицом мне в грудь, вздрагивая от беззвучных рыданий. Я обхватил его руками и прижался подбородком к влажным волосам.- Тихо, детка, тихо, - шептал я, поглаживая его по спине и понимая, что сейчас он если и слышит меня, то вряд ли понимает. – Все в порядке. Да-да, знаю, я тоже тебя ненавижу… вот прям завтра с утра и начнем ненавидеть друг друга по-новой. А сейчас перемирие. Ну все, детка, успокойся… Обними меня, ну? Вот так, умница. Ты прости меня, детка… это я во всем виноват. Я слушал, как он, захлебываясь, отчаянно шепчет мне в мокрую от воды и слез рубашку что-то о любви и ненависти, гладил его по голове и думал о том, что каким бы он ни был – трезвым или пьяным, любящим или предающим – другого у меня все равно нет. И, скорее всего, уже не будет. Так какого черта?.. Нет, больше никакого самообмана, я прекрасно все понимаю и отдаю себе полный отчет в том, что происходит… Вот только когда шансы на выживание тают с каждой минутой – глупо цепляться за оскорбленное самолюбие. Пожалуй, это даже неплохо, что у него будет хоть кто-то… когда не станет меня. И даже если он прямо или косвенно приложил руку к тому, что произойдет… что может произойти, – там мне до этого не будет уже никакого дела. Я не знаю, как долго мы просидели, обнявшись, пока Джаред не поднял голову и не посмотрел мне в лицо мутным, расфокусированным взглядом.- Дженсен? – неуверенно уточнил он, словно на полном серьезе ожидал увидеть кого-то другого. Впрочем, я его понимаю. Мне так однажды и вовсе пригрезилось, будто я трахаю Анджелину Джоли… хотя, по факту, даже с той прыщавой первокурсницей тогда ни хера не получилось.- Пойдем. – Я разорвал объятие и осторожно поднялся на ноги, придерживая его за плечи. – Спать пора.До кровати мне пришлось практически тащить эту тушу на себе – ногами он если и перебирал, то крайне неуверенно и точно не в ту сторону, куда надо. Я сгрузил Джареда на постель, укрыл одеялом, и он тут же со стоном перекатился на мое место, запуская пальцы в мою подушку. Я вздохнул и взял одну из тех, которые по факту уже были его – он всегда на одной спит, а две другие обнимает. Иногда даже вместе со мной, если у меня хватает неосторожности положить голову на какую-либо из них. Потом я вытащил из-под Падалеки второе одеяло. Нет, никакой демонстративности или глубокого смысла – я просто прекрасно помню, каково спать рядом с ним, когда он в таком состоянии. А мне, между прочим, завтра на работу.Потом я отнес свою добычу на диван, подумал, и вернулся в ванную. На самом деле, я прекрасно ориентируюсь в том, что есть у меня дома. Просто иногда мне нужна адекватная мотивация, чтобы вспомнить.Раствор «смекты» пошел на ура. И нет, я не боялся, что Джареда еще и пронесет до кучи – просто по личному опыту знаю, что в подобной ситуации энтеросорбент – самое то. Я оценил жадность, с которой он пил, вздохнул, и принес бутылку минералки. Потом дополнил натюрморт на тумбочке двумя таблетками аспирина (что-то этот препарат в последнее время в моем доме пользуется особой популярностью), и с чистой совестью отправился готовиться ко сну. Снимая с руки браслет часов, я мельком бросил взгляд на циферблат – до понедельника оставалось ровно четыре дня, один час и двенадцать минут.