Тряхнем стариной! (СИ)
— А что это ты меня, Кощеюшка, старой-то все время кличешь? — спросила я в лоб. Ну то есть вышло, что в спину, но не по форме, а по сути. — Сам-то сколько уже небо коптишь?
— Так это, Яга, кто же считает, — пожал плечами Кощей. — Я ж Бессмертный. Но всяко дольше тебя.
— И кто старый?
— Ты! — не оборачиваясь, припечатал Кощей. — На меня посмотри, на себя посмотри… И головой своей подумай!
Ай, ой, подумала я и ногой тут же угодила в ямку — и хорошо, мозги сразу активнее заработали, когда прыгаешь на одной ноге.
То есть что получается? Это я из-за него, что ли, решилась на резкую пластическую операцию с использованием яблок? И возможно, и нет... Но даже если и так: судя по всему, Кощей ко мне интереса не проявлял, а значит, и зеркало вряд ли прислал бы. Да и зачем бы ему?
Если бы ему от меня что-то было бы нужно, так проще старухе мозги запудрить. Изящно и без усилий. Он-то на свете столько живет, что все эти тонкости небось сам и придумал. Прислал пару веников, улыбнулся, волосами тряхнул, кольчугой позвенел — и бабка растаяла. Вей из нее что хочешь, хоть макраме, хоть удавку, хоть кружевную салфеточку. Незачем ему такой огород городить — зеркало, яблоки…
Или все-таки он? Нет, ну как так-то вообще?
Тьфу. Ум за разум уже заходит!
Можно было развивать тему с Кощеем дальше, но вокруг стало немного поинтереснее. В Нави неожиданно для меня не только пустота и камень под ногами оказались. Например, деревья появились. Словно живые. Нет, точно живые! Я присмотрелась и выдохнула удивленно:.
— Они дышат?
— Нет. Это по памяти. Это те души, которые ни туда, ни сюда.
Объяснил, называется. Слова лишнего не вытащишь!
— Они нам могут быть чем-то полезны?
— Откуда я знаю? Ты у них и спроси.
— Ладно! На вот, корзину тогда подержи! — всунула я Кощею в руки свою ношу и затопала к деревьям.
Тьфу на него, знаю я эту породу. Энтузиазма хватает на пару дней, а то и часов, а потом — кой черт принес меня на эти галеры. Поняла бы раньше, в жизни бы с ним никуда не пошла. Ишь, яйца спрятал и думает, что бессмертный. Евнух ты, а не мужик, вот ты кто…
— Что, ветки медовые, головы бедовые, ведаете? Что видите?
Язык я прикусить не успела, а слово уже вылетело. Нет, как-то надо не только в лесу причинять добро и наносить справедливость, но и коннект с носителем установить постоянный. Если меня так периодически пробивать будет — рано или поздно я пожалею.
И скорее всего — раньше. Вот прямо сейчас.
Вокруг вспучилась земля и под ногами все задрожало. Кажется, Кощей что-то прокричал мне, но деревья в одно мгновение разрослись корнями и ветками, острыми сучьями. Я отшатнулась, пыль облаком ударила мне в грудь, запорошила глаза. А когда я снова смогла видеть, то вокруг уже не было темноты, а какой-то странный ландшафт.
В небе торчало солнце, но такое, не светящее, как будто шарик белый. Да и с красками в этом мире было не особо хорошо. Я все еще в Нави, но, кажется, как и обещал Кощей, увидела что-то, кроме темноты и пустоты.
Звук нарастал постепенно: сначала это был отдаленный грохот, потом в нем стало можно различить какие-то выкрики, топот ног и копыт, будто я в кинотеатре сижу и смотрю исторический фильм с конницей и другой ерундой. Глупо или нет?
— Мамочка! — я заревела, потому что справа вдруг вспыхнуло — миг — и по равнине реально мчат конники. Хрипят лошади, звенит сбруя и орут люди — в доспехах и с оружием. Вот только все это как в лучших фильмах ужасов: кони-полускелеты, люди как зомби и другие вурдалаки. У кого руки нет, у кого лица, а кое-кто и вовсе один белый череп.
К этой туче мертвяков добавилась другая туча, но уже слева от меня. И в какой-то момент две армии встретились. Грянул еще более сильный грохот, меня пригнуло к серой нереальной земле, рядом просвистела стрела, пролетела отрубленная рука, на лету истлевая до кости. Мертвецы рубили мертвецов, а потом вставали и снова продолжали рубиться. А я стояла посреди всего этого побоища и совершенно не понимала, что это и почему это.
— Гра-а-а! — под мои ноги рухнуло чье-то тело, пришлось переступать, потом проворно отпрыгивать в сторону от меча. Вроде бы Кощей говорил, что нам здесь ничего не страшно, но вдруг… вдруг Кощей врал? Вдруг меня здесь зарежут?
Кровь скользила под ногами — темная, густая, холодная, как будто я в желе вступила. Откуда столько крови, если вокруг все давно мертвы? Нет-нет! Мне таких жутей не надо! Я подхватила юбки и побежала: мимо коней, из-под копыт, хватая несуществующий воздух ртом, встречая взглядом пустые глазницы скелетов, продолжающих свою битву снова. И снова.
Сколько я бежала, непонятно, и из сил не выбилась, и дыхание не сбилось, а время все тянулось и тянулось. И солнце все мерцало в зените. И две армии сходились на равнине. Бесконечный цикл...
— Яга! Ты что делаешь, дурья голова?! — Кощей вырос чужеродным элементом посреди поля, чужой меч скользнул по его кольчуге, высек искры — и мертвец рассыпался в прах. О как! — Быстро иди сюда!
— А я что делаю? — на самом деле я топталась на месте. А вдруг Кощей все-таки меня специально в Навь заманил и в ловушке бросил. И теперь не спасать пришел, а еще куда-нибудь завести? Хотя оставаться на поле боя не хотелось тоже.
Я дернулась к Кощею, очень так быстро, несмотря на свои габариты, едва успела его коснуться, а потом мир снова странно померк. Поле боя будто выключили.
— Это что такое было?! — я оглянулась и обнаружила, что стою в лесу из черных, будто обугленных деревьев. Они прорастали вниз, скользили корнями через будто прозрачную землю, тянулись корявыми ветвями вверх и… кажется, вибрировали. Так знакомо… Как кричали воины на поле боя.
— Места битв имеют особую силу, — проскрежетал за моей спиной Кощей. — Слышала про то, что можно заразиться ненавистью? Или как охватывает целые поселения ярость и люди рвут друг друга на клочья как звери? Так вот Навь помнит все и хранит эти тени.
— Они бьются и бьются по кругу? Бесконечно?
— Ничто не бывает бесконечным, Яга, — хмыкнуло мне фактически бессмертное существо. — Когда-то срок их ярости подойдет к концу и настанет время покаяния… Но пока нужно выбираться отсюда, а то и меня затянет. В какую сторону, Яга?
И я неожиданно для себя поняла, что знаю в какую. Как будто перед глазами пролегла светящаяся дорога, и я увидела другую себя. Ну, точнее, ту Бабу Ягу. Она тяжело ковыляла через лес, она была горой, перед которой расступались тени, тяжелой, мрачной, жуткой… Идти за ней не хотелось, но выбора не было, и я указала Кощею направление. Мол, туда.
— Проедемся, — ответил он, и его глаза вдруг вспыхнули таким странным зеленым огнем. Мертвым.
За моей спиной послышался топот — явно копыта — и из черных деревьев просочился скелет коня под седлом с попоной. Звякнули стремена, Кощей взлетел в седло и протянул мне руку. Сам в чешуйчатой кольчуге, черный, бледный и конь под ним мертвый. Ну чем не всадник Апокалипсиса. Но жуть — не жуть, а все, о чем я могла думать: попонку на скелет постелили, чтобы спину костлявому коню седлом не натирать...
Глава двадцать третья
На лошади я каталась всего один раз, но мне этих впечатлений хватило надолго. Поездка в горы, уверения моей маман, что без поездки на лошадях это и не отдых вовсе. Огромный жеребец, которого мне оставили как самой молодой. Попытки влезть на эту скотину, которая мотала головой и всячески отступала от невнятной всадницы. Инструктор, которому надоели наши с конем танцы, и поэтому он решил закинуть меня в седло. Закинул, а я даже устроилась там сверху.
И начался адский ад. Потому что конь то пытался шататься вперед, то глазел по сторонам, а то и вовсе принимался трясти своей огромной головой. И что делать — то ли натягивать поводья, то ли прижимать колени, то ли кричать «помогите» — я не знала. Да, говорили они, просто едь и наслаждайся горными красотами! Я и «наслаждалась»: стремена чуть ли не соскальзывали с ног, поводья скользили в руках, по лицу то и дело били ветки… А когда конь попытался еще и заигрывать с впереди идущей кобылой. Караул! Я думала, у меня сердце станет. Высоко и ненадежно!