Ошибка Выжившего (СИ)

Он всё ещё был сладким, однако каким-то неправильным. Подаренный Мистером Стивенсоном дар океана мог принять форму шейка, который я уже пытался выпить, и он был абсолютно безвкусным, ненастоящим, фальшивым. Шейк, который протянула мне воплощение идеала, не был фальшивым. Сладкий, настоящий, такой реальный. Или, по крайней мере, очень хотел быть таким.
Лёгкая горечь на языке заставила меня застыть. Чувствуя себя мазохистом, покатал этот вкус по языку, после чего сделал ещё один глоток.
— Феликс?
Я словно не слышал великолепную Мэри. В голове будто что-то ломалось, рвалось, разбивалось, разрывалось. Во мне будто задели какой-то триггер. Эффект был практически таким же сильным, как когда Мистер Стивенсон убил моих родителей. Или, чего уж самого себя обманывать, даже сильнее.
Мой любимый молочный шейк превратили в фальшивку.
Сучка, сучка, сучка, сучка, сучка, сучка, сучка…
Молча вернул шейк удивлённой Королеве, напрочь игнорируя убийственный взгляд Тома. Нечитаемым взглядом уставился на идеальную-совершенную-прекрасную-чудесную малышку Мэри, после чего медленно открыл рот и засунул в него пистолет. До этого я не акцентировал внимание на том, что происходит вокруг, но сейчас…
Совершенное лицо Мэри исказилось в прорвавшемся детском испуге и непонимании, которое перекрывали десятки иных навязанных самой же себе чувств.
— Ф-феликс, ч-что ты…
— Сучка.
Взгляд отовсюду стал ещё более пристальным.
Я так счастлив, и вместе с этим — так несчастлив.
В прошлой жизни я любил рисовать. Скажем так, это было моим хобби, которым я занимался в свободное время… В прошлой жизни я любил рисовать. Скажем так, это было моим хобби, которым я занимался в свободное время… В прошлой жизни я любил рисовать. Скажем так, это было моим хобби, которым я занимался в свободное время… В прошлой жизни я любил рисовать. Скажем так, это было моим хобби, которым я занимался в свободное время…
Выстрел.
Выстрел.
Выстрел.
Выстрел…
После кафе мы отправились гулять дальше. Постепенно малышка Мэри привыкала к моей компании, начав говорить больше. Мы остановились в парке.
— Я всю жизнь так хотела, чтобы меня признали, — уверенно-неуверенно сообщила Мэри. — Но никто не замечал меня. Только дедушка.
А ты что-то делала, чтобы тебя заметили, маленькая сучка?
Выстрел.
— После его смерти всё так изменилось… — продолжила Мэри. — Феликс, а у тебя есть мечты?
Я какое-то время смотрел в постоянно меняющиеся глаза девочки.
— Я ненавижу мечты.
В глазах Мэри вспыхнуло недоверие. Она, словно обереги, достала из рюкзака ручку и исписанный блокнот. Я знал, что ручка шептала что-то, говорила ей. Видел, как она немного тряслась, как едва заметно искажалось вокруг неё пространство, и чем дальше — тем сильнее.
— Но почему? — отстранённым голосом спросила девочка. — Что может быть слаще мечты?
Голос совершенной Мэри проникал в уши, делая меня всё более и более несчастливо-счастливым. Мир уже не напоминал сам себя: над головой висело криво нарисованное небо с пролетавшими кривыми детскими облачками, в небе застыла гигантская радуга. Интересно, в какой момент Мэри решила изменить облака и почему они именно нарисованные?
Среди нарисованных облаков, за каждым деревом и в глазах каждого человека.
— Что может быть слаще мечты? — отвлечённо пробормотал я. — Молочный шейк. И, наверное, любимое хобби.
— Хобби?
— Рисование, — пожал плечами я.
И рыбалка.
Выстрел.
— Я так и знала! — широко-широко улыбнулась Мэри. — Ты же так хорошо меня нарисовал, Феликс! Так красиво! Меня никогда так не рисовали!
Я ответил не сразу.
— Я рисую только то, что меня вдохновляет. Для меня это очень важно.
В прошлой жизни я любил рисовать. Скажем так, это было моим хобби, которым я занимался в свободное время.
Щёки девочки заалели. Меняющиеся цвет глаза засветились ещё ярче.
— Ты хочешь стать художником, когда вырастешь? Я могу исполнить твою мечту!
Сам не заметил, как навёл пистолет себе на голову и выстрелил. Я не мог позволить себе навести пистолет на совершенство, но я никогда не был совершенным и не хотел им быть.
 
Реальность мигнула.
— Это не мечта, — внешне спокойно ответил я.
— Ты так уверен в себе, — вздохнула Мэри. — Ты такой взрослый, Феликс. Когда я окончательно стану Королевой, ты сможешь мне помочь?
— Вы уже Королева, Мэри, — абсолютно уверенно заявил я.
— Дедушка говорит, что ещё нет, — неожиданно пробормотала девочка, после чего ойкнула.
Её лицо поплыло. Глаза бешено забегали. Я разнервничался, не зная, что с великой Мэри.
— Наверное, всё будет хорошо, если ты узнаешь…
Ручка в её руках дрогнула. На лице Мэри появилась странная гримаса.
Да эта сучка проболталась только что.
Выстрел.
В какой-то момент девочке надоело, что за нами следовала толпа людей. Она быстро-быстро что-то написала в блокноте, после чего нас перестали замечать, всецело посвятив себя подготовке к коронации. Коронация должна была быть уже завтра, ради этого весь Мэри-Пойнт вёл подготовительные работы. Праздник на целую провинцию, где праздновал каждый, начиная от младенцев и заканчивая слепыми и глухими стариками.
Мы вместе сходили на колесо обозрения и поели мороженого. Мэри не потребовалось много времени, чтобы стать ещё чуть более откровенной. Поведав мне тайну про дедушку, она уже не могла молчать.
— Феликс, ты чем-то привлёк моего дедушку.
— Разве он не умер?
Мне сразу захотелось это спросить, но я не хотел ранить чувства Мэри. Конечно же, она сильная, и вместе с этим — безумно ранимая, многогранная личность. Неужели совершенная Мэри преодолела смерть? Это вполне возможно!
Выстрел.
— Он жив! — воскликнула уверенно-неуверенно Мэри. — Он просто оказался в ручке. Теперь дедушка мне помогает! Он сказал, что ты кажешься ему знакомым. Завтра я обязательно дам вам получше познакомиться!
Я вновь ответил не сразу. Счастливая улыбка уже совсем не спадала с моего лица. И всё же, это не помешало мне навести пистолет на голову.
Выстрел.
— М-мне очень стыдно за мой вопрос, Королева, но почему именно завтра?
В прошлой жизни я любил рисовать. Скажем так, это было моим хобби, которым я занимался в свободное время…
Ручка вздрогнула. Последние, как бы мне это тяжело не было признавать, сомнения идеальной Мэри исчезли.
— Мечта рождается из эмоций и мыслей людей. К завтрашнему дню их должно накопиться достаточно, чтобы я окончательно стала Королевой! Дедушка сказал, что это будет настоящим пробуждением!
Поёжился.
Пробуждением?
Выстрел.
Я вдохнул побольше розоватого, едва сладковатого воздуха.
— Я постараюсь подготовить хороший подарок.
— Правда⁈
Как я мог не подготовить? Не подготовить подарок идеальной-совершенной-прекрасной-чудесной малышке Мэри, самой Королеве? Моя сущность пела и танцевала от одной мысли об этом! Я так хотел сделать ей подарок! Так хотел вложить душу в это, всё своё вдохновение!
Вскоре мы разошлись, и я побежал домой, заперевшись в своей комнате. Мои друзья и вечный источник вдохновения, все они притихли. Они уже знали, что происходит. Они уже знали, что я был по-настоящему вдохновлён.
Моя «Универсальная Удочка» приняла облик мольберта. Только она могла принять в себя весь тот смысл, что я хотел вложить в свою работу. Это была не тень тени от тени, нет.
Это было нечто большее.
Смотря на пустой мольберт, не сразу понял, что в моей комнате присутствие чего-то страшного исчезло.
— Вы решили спрятать меня от этого взгляда, чтобы меня ничего не отвлекало? — немного безумно поинтересовался я, хохотнув. — Большое спасибо, друзья!
Тени теней от тени не стали как-либо отвечать, но им и не нужно было.
Я прикрыл глаза, взяв в руки кисть. Моя психическая энергия покрыла всю комнату. Бесчисленные рисунки моих друзей стали медленно выползать из рисунков, начав поглощать своими бесконечно огромными образами всё пространство моей небольшой комнаты.