Терновая цепь

Из тридцати шести часов, обещанных Велиалом, прошло тридцать два. Корделия вышла навстречу холодному, темному утру и присоединилась к печальной процессии. Колонна Сумеречных охотников направлялась к Порталу, который должен был увести их из Лондона – возможно, навсегда.
Люси шла под руку с Джессом, Алистер сопровождал Сону, которую Райза везла в инвалидном кресле. Корделия заметила другие знакомые лица. Анна держалась, как всегда, прямо; Ари несла клетку с Уинстоном. За ними следовала Евгения. Грейс шла в одиночестве, отдельно от остальных, и немного прихрамывала – она отказалась от исцеляющих рун. Томас вел на поводке Оскара. Друзья были рядом, но Корделии казалось, что каждый бредет сквозь туман совсем один, отъединенный от остальных стеной своей печали.
По мере того как они приближались к месту назначения, к ним присоединялись другие Сумеречные охотники, в основном семьи, державшиеся обособленно. Корделию преследовало ощущение нереальности происходящего. Перед ней были избранные воины Ангела, которые появились на свет, чтобы бросить вызов тьме, отдать свои жизни, до последнего защищая Землю от натиска сил Ада. Ей даже в самых безумных кошмарах не могло привидеться, что в один прекрасный день они трусливо сбегут из собственного города, едва успев собрать кое-какие жалкие пожитки.
Процессия двигалась в молчании, и Корделия понимала, что частично причиной тому служил стыд. Как только выяснилось, что Велиал сказал правду, что город действительно был окружен магической стеной, сквозь которую невозможно пробиться, высокопоставленные члены Анклава потеряли голову от страха. Лондон – всего лишь город, говорили старшие Сумеречные охотники. Оставаться и сражаться против неизвестного врага без надежды получить подкрепление – это безумие, глупость; лучше уйти в Идрис, собрать заседание Конклава и попытаться найти решение.
Но Корделия знала, что невозможно найти решение, если послушно выполнять приказы Принца Ада.
Она и ее друзья повторяли это снова и снова. Они протестовали, но на них не обращали внимания. Им сказали, что они слишком юны, что головы у них забиты романтическими бреднями и мечтами о славе, что они не осознают опасности. Даже Чарльз перешел на их сторону, но его не слушали. Все взрослые, кто мог бы их поддержать – Эрондейлы, Лайтвуды, Консул, – находились в Идрисе. Да, Велиал тщательно спланировал свою операцию, горько думала Корделия.
И, словно прочитав ее мысли, Люси пробормотала:
– Я поверить не могу, что они не захотели остаться.
– Им это даже в голову не пришло. – Корделия ощутила приступ гнева. – По крайней мере, у нас есть план, – добавила она.
Они прошли мимо церкви Святого Клемента Датского, потом свернули на Арундел-стрит и направились к Темзе. Не прошло и двух дней после сражения во дворе Института, но преображение Лондона потрясло Корделию. Недавно наступило утро, но по небу бежали черные облака. Откуда-то из-за горизонта едва пробивался свет – люди, осматривавшие границу города, сообщили, что это тусклое белое свечение испускает магическая демоническая стена вокруг Лондона.
Как всегда, на улицах было много простых людей, но они тоже изменились. Обычно жители Лондона всегда шагали целеустремленно, как будто каждый из них опаздывал на какую-то важную встречу; сейчас они напоминали маньяков. Люди бездумно выполняли привычные действия и даже не замечали, что они бессмысленны. Около станции метро «Темпль» стоял газетный киоск, набитый уже слегка пожелтевшими газетами, с новостями двухдневной давности. Корделия смотрела, как человек в котелке выбрал газету и протянул торговцу пустую ладонь, а тот сделал вид, что отсчитывает сдачу. Чуть дальше какая-то женщина стояла перед магазином одежды. В магазине было темно, окна были закрыты ставнями. Проходя мимо, Корделия услышала, как женщина, точно заведенная, повторяет: «О боже, как восхитительно! Как чудесно! Боже, как чудесно!»
В тени скользила белая фигура Безмолвного Брата, одержимого демоном-химерой. Корделия быстро отвернулась. Странно было ощущать ужас при виде Безмолвного Брата, одного из тех, чьим долгом было защищать и исцелять ее.
 
Оскар негромко зарычал и натянул поводок.
Корделия испытала некоторое облегчение, когда они добрались до набережной; из-за стены тумана реки не было видно, и только плеск воды говорил, что Темза совсем рядом. Они прошли под мостом Ватерлоо, очертания его едва угадывались во мгле, и очутились в саду набережной Виктории. Двигаясь по дорожке, окаймленной голыми деревьями, вышли на открытое место, где собралась большая часть Анклава.
В центре аккуратной лужайки возвышалась странное и совершенно неуместное сооружение: ворота с аркой и колоннами в итальянском стиле.
Алистер поискал в библиотеке сведения об этой арке; оказывается, это был остаток богатого особняка, имевшего выход к Темзе еще до того, как была построена набережная Виктории. После строительных работ, в результате сужения реки, ворота, ведущие к воде, очутились в ста пятидесяти ярдах от берега, в центре парка. Не существовало никакой видимой связи между воротами Йорк-Уотергейт, Велиалом или другим демоном; Корделия решила, что Велиал, посылая их к воротам, которые никуда не ведут, просто проявлял своеобразное чувство юмора.
Под аркой не было ничего – только тень. Вокруг уже собралась довольно многочисленная толпа. Здесь была Розамунда с гигантским чемоданом платьев на тележке. За ней шел Тоби, который умудрился собрать еще более внушительный чемодан. Мартин Уэнтворт с каменным лицом смотрел прямо перед собой; в руках он осторожно нес… стеклянный аквариум с черепахой. Эсме Хардкасл тащила груду папок, набитых бумагами. Налетевший порыв ветра подхватил несколько листов, и Эсме в панике заметалась по лужайке, собирая их. Огастес Паунсби молча наблюдал за ней – сам он решил взять с собой целую охапку ангельских клинков, хотя Корделия представить не могла, зачем они ему. Он отправлялся в Идрис, где имелись полные склады оружия.
А потом Корделия увидела Пирса Уэнтворта и Кэтрин Таунсенд. Кто-то другой нес их вещи; они сопровождали катафалк с телом Кристофера, зашитым в саван. Видна была только его голова и белая повязка на глазах.
Если кто-то из Анклава и находил странным тот факт, что Томас, Анна и их друзья отказались везти тело, никто ничего не сказал. Скорее всего, сочли их отказ молчаливым выражением протеста против бегства из Лондона.
В каком-то смысле, так оно и было.
Оскар гавкнул. Томас нагнулся, чтобы успокоить его, но пес залаял снова, напрягся и уставился на ворота. Тень под аркой ожила, замерцала, на черном фоне появились разноцветные линии. Люди, окружавшие Корделию, начали взволнованно переговариваться. Картина под аркой постепенно становилась четче, и наконец они увидели заснеженный луг и горную цепь на горизонте.
Любой Сумеречный охотник безошибочно узнавал эти горы. Перед ними была граница Идриса.
Это был выход, путь к спасению, к избавлению от Велиала. Но никто не пошевелился. Казалось, люди внезапно поняли, кому они доверили свою жизнь и безопасность. Даже Мартин Уэнтворт, который энергичнее всех ратовал за отъезд из Лондона, засомневался.
Тишину нарушил Чарльз.
– Я пойду. И подам знак с другой стороны, если… если все пройдет благополучно.
– Чарльз, не надо, – попыталась возразить Грейс, но ее слова прозвучали неубедительно; в конце концов, разве они не для того собрались здесь, чтобы пройти через Портал демона? Чарльз уже вышел вперед, выпрямив спину. Только в этот момент Корделия заметила, что он пришел с пустыми руками. В Лондоне не осталось ничего, что представляло бы для него ценность. Он приблизился к воротам и переступил через порог.
Его фигура на мгновение исчезла, потом возникла на фоне зимнего пейзажа. Он обернулся и посмотрел прямо перед собой. Было ясно, что он не видит ни Портала, ни Сумеречных охотников, ожидавших на другой стороне, но он с торжественным видом поднял руку, словно говоря: «Все в порядке. Следуйте за мной».