Цена доверия. Кн.2. Протянутая ладонь (СИ)

То, что посреди леса лежали останки бесценной коллекции артефактов Алия вен Силь, обычный обыватель, наверно, не понял бы. Но Вадим в юности очень хорошо выучил все, что было связано с соседними странами. Родители прочили ему дипломатическую карьеру, а в дипломатии нюансы решают все. И клейма знаменитых артефакторов Срединного королевства он знал все до единого. И знаки, которыми помечали Ордена Темного века свои магические предметы, тоже помнил в мельчайших подробностях. Надо же, какое кощунство: сжечь вещицы, которым сотни лет! Редкие, дорогие, полезные! Очень странно…
Вадим не побрезговал порыться в траве и частично — в земле. Откопал парочку "огрызков", иначе и не назовешь, от некогда могущественных артефактов, и понес свои находки к ручью. Как раз и конь, недовольно фыркающий у толстого разлапистого котля, от корней до макушки поросшего мхом, успокоится и напьется!
Обойдя очередную лужу, больше похожую на маленькое озеро, Вадим в который раз подумал, что Илийский округ с его болотами — отличное место, чтобы совершить преступление и списать все на несчастный случай. Поместья в результате непогоды могут быть неделями отрезаны друг от друга, крестьяне и слуги венов и нисов в грозу или ливень носа из дома не высунут, если хозяин не прикажет. Никто ничего не увидит — никто ничего не узнает. А придумать потом можно что угодно.
Вен Борз склонился к воде, попробовал отмыть куски артефактов. Получилось не очень — сказывалось отсутствие навыков. Но и полученным результатом он был весьма доволен. Полезный разговор, теперь такая интересная находка — день однозначно удался! Вен умылся холодной водой, и, насвистывая фривольный мотивчик, отправился искать лесную тропку, ведя в поводу пофыркивающего коня. Не переломать бы ноги им обоим! В этом лесу и в этом деле.
Интересно, а новые ноги Ават ему сможет сделать??? И если да, то — как? Отрежет у кого-нибудь целые?
***
Лес закончился внезапно. И совсем не там, где предполагал Вадим. Кажется, он все-таки немного заплутал. Но, видимо, к лучшему: на проселочной дороге стояли и разговаривали трое: двое крестьян, и мужчина в одежде аристократа. Вен Борз направил коня в их сторону нарочито неторопливым шагом.
— … Да вы сами понимаете, нам деваться некуда.
— Но вы ведь будете молчать? А если так…
Крестьяне, заметив новое лицо, склонили головы, и аристократ, стоявший к Вадиму спиной, прервал свою речь на полуслове.
— Добрый день, нис Зорь!
Судейский обернулся, приподнял шляпу.
— Желаю здравствовать, вен Борз. Какими судьбами в этих краях?
Крестьяне еще раз поклонились, прося разрешения уйти, и Драгомир милостиво махнул рукой, отсылая их прочь. Вадим проводил заинтересованным взглядом заторопившихся исчезнуть с их глаз мужиков. Мужики пару раз боязливо оглянулись.
Если бы Вадим был псом, он бы немедленно бросился в погоню за столь подозрительной парочкой. Но вен Борз этого себе позволить не мог и перевел свое внимание на собеседника.
— Имел счастье лицезреть неподражаемую чету вен Хлад и их незабываемую дочь. А вы?
— Ездил по службе, — Драгомир легко вскочил в седло. Конь у него был матерый, если не старый, довольно дешевой породы, хоть и ухоженный.
— Я думал, вы предпочитаете дилижансы, — отметил Вадим, окидывая взглядом уже самого всадника. Нис Зорь выглядел на уровне своего коня: недорогая, добротная одежда, поношенная, но вследствие тщательного ухода это не бросалось в глаза.
— Зависит от обстоятельств, — блеснул зелеными глазами судейский. "От расстояния," — поправил его мысленно Вадим, вычисляя, а не от венов ли Хлад едет уважаемый Драгомир? И — от них или просто с их земель? Крестьяне, с которыми разговаривал нис, были, кажется, как раз с земель венов Хлад…
Старая вражда? Или нис Зорь просто выполняет чью-то просьбу? Кушать, небось, всем хочется хорошо. И костюмчик новый прикупить стоило бы.
— Говорят, у вас много сестер, — резко сменил тему Вадим. Драгомир в удивлении приподнял брови.
— Чем обязаны такому интересу с вашей стороны?
 
— Ну надо же нам с вами скоротать путь за беседой? Или вы предпочитаете дифирамбы погоде?
— Боюсь, в нашем краю петь дифирамбы нечему. Если только проклятия.
Вадим улыбнулся безыскусной шутке. Либо судейский и вправду слишком прямолинеен, либо хорошо притворяется.
— Погода у вас здесь и вправду — мрак. Но неужели в этом краю не жалуют никаких развлечений? Балы, осмелюсь заметить, у вас редко устраивают. А охота? Леса, наверно, полны зверья? Или ягодники-грибники всех распугали?
Драгомир посмотрел на опушку, нахмурился.
— Не советую вам ходить по здешним лесам.
— Отчего же? Вдруг я разыщу какой-нибудь клад? Знаете, это новомодное увлечение столицы — искать артефакты или фолианты прошлого!
— Боюсь, здесь вы можете найти только неприятности. Недавно, например, лесничий разъезд отыскал стоянку разбойников. А мальчишки из Огоневки неделю назад наткнулись на труп чародея.
Вадим резко втянул воздух.
— Чародея? Неужто того загрызли волки?
— Нет, — Драгомир зло усмехнулся. — Люди. Он и так раненый был, с дырой в животе, а потом ему голову проломили. Звери останки обглодали уже потом. Так что места здесь не злые, но временами неспокойные. Да и сама природа не благоволит прогулкам. Так что лучше вам гулять вокруг поместья.
Прозвучало объяснение очень веско и многозначительно. Неужто угроза? О, если бы это было так, Вадим сплясал бы от радости! Вен Борз поспешил ответить провокацией:
— Да, я заметил: болота, леса. Немудрено, что Алий вен Силь сгинул в непогоду недалеко от дома. Кстати, кажется, именно вы занимались его смертью, верно? И лично засвидетельствовали, что он уехал перед ливнем, а после дождя его конь был найден на краю обрыва, а кусок плаща — на свисающих над рекой ветках? Трагичная истории, достойная пера Эклихта! Или я что-то упустил?
Драгомир ехал спокойно, практически не управляя конем, и не дрогнул ни рукой, ни коленом при упоминании несчастного случая двухлетней давности, но вот глаза его недобро блеснули. И взгляд стал… решительным. Словно он собирался стоять горой за что-то. А значит, ему было что скрывать!
— Вы из серых? — напрямую спросил нис Зорь. Вадим рассмеялся.
— Не знал, что наличие любопытства определяет служебную принадлежность. В таком случае в охране порядка служили бы исключительно дамы!
Драгомир промолчал, но было видно, что он сделал определенные выводы из их разговора. Вадим неожиданно почувствовал раздражение. Впервые его читали так легко. Но сам виноват, что подставился.
— Вам направо, — судейский коснулся шляпы. — Прощайте.
— До свидания, любезный, до свидания! — без искреннего задора попрощался вен со спиной собеседника и повернул к полям стардов Силь.
Показавшееся из-за туч солнце резануло по глазам, словно отблеск тижийского зеркального амулета в степной ночи. Даже зубы заболели. Вадим знал, что такая боль называется "фантомная", то есть ненастоящая, это просто память тела о том, что случилось когда-то, но ничего поделать с рефлексами собственного тела не мог. Пальцы привычно пробежали по скуле, но не встретили на пути рубцов — только чистую кожу. Иногда на этой коже могли появляться едва заметные следы, похожие на оспины — Ават называл их "точками подшива". Наверно, именно в этих местах чужое лицо прикрепили магией к его мясу. А у того, второго, носящего его шрамы и ожоги… что у него?
Солнце скрылось, забирая с собой неприятно яркий свет. Боль осталась. Наложилась на раздражение и злость, и мир окончательно помрачнел, став серым и противным. Как обычно.
 
— Нет, я попорчу этому судейскому шкуру! — пообещал сам себе Вадим, направляя коня к видневшейся на поле вышке. Если повернуть от нее на северо-восток, то как раз выедешь на дорогу к Малахитовому дому.
— А ну лезь с вышки, потаскуха!
Полупьяный рык в поле был слышен хорошо. Вадим пришпорил коня.