Сестры Ингерд

Трапезная к нашему появлению изрядно преобразилась. Если до этого мы все ели за одним длинным столом, стоящим на помосте, то сейчас внизу двумя ровными линиями были выставлены столы для гостей. Таким образом, перед сидящим в центре графом и его женой была достаточно обширная пустая площадка, куда в процессе пира гости выходили показывать подарок.
Меня радовало то, что за высоким столом мне не пришлось сидеть бок о бок с сестрой. Между нами было место графини-матери, и поскольку единственный, на кого обращала внимание Ангела, был ее муж, то после положенных традиционных тостов мы с госпожой графиней охотно поболтали о всяких там домашних делах. Даже Рольфу, чтобы он не чувствовал себя исключенным из беседы, графиня дала несколько рекомендаций. Пара из них показались мне достаточно толковым, да и муж, кажется, по достоинству оценил советы.
На мой взгляд, еда было достаточно тяжелой. Очень небольшое количество овощей, на гарнир отварной рис, привозной и потому дорогой. Зато мясо было представлено во всевозможных вариантах. И копченое, и отварное с разными соусами, и даже целиком зажаренная туша барана, рога которого покрыли золотой краской.
Подарки дарили самые разнообразные: от серебряной посуды до весьма внушительного рулона золотой парчи: тяжелой, плохо гнущейся, но с роскошным рисунком. Наша ваза вызвала одобрительные возгласы, и я успокоилась.
Присутствовала на этом пиру и госпожа Люге. Заметила я Кларимонду уже ближе к концу бесконечной трапезы. Она сидела почти в самом конце гостевого стола и мило беседовала с одетым в черную одежду мужчиной. Он возвышался над компаньонкой почти на голову и, как мне показалось, с удовольствием заглядывал в ее декольте.
-- Кто это, ваше сиятельство? – спросила я у графини.
-- Это барон Жиль де Динан, – пояснила графиня. Он вдов и подыскивает себе новую супругу.
-- А что случилось со старой?
-- Пока барон был на войне, Агнесса попала в плен и не пережила насилия и позора. Она выкинулась из окна башни.
-- Господи, Боже мой, какой ужас!
-- Все так, милая баронесса, – согласно покивала головой графиня. – Война – это всегда смерть и насилие. Но не будем сегодня о грустном…
Часа через три, когда я уже окончательно отсидела попу после четвертой или пятой перемены блюд, наконец-то появились музыканты. Внизу слуги торопливо утаскивали столы для гостей, расчищая место. В углу трапезной басовито ухнула начищенная в жар медная труба…
Разумеется, в танцах снова блистала молодая графиня, сорвав аплодисменты гостей. Потом, любезно кланяясь моему мужу, меня утащил в некое подобие хоровода виконт Лукас. Добродушный толстяк без всякой зависти рассуждал о том, какую красавицу захватил в жены его брат.
Сам танец предполагал смену партнеров. Дамы, стоящие во внутреннем круге, останавливались, а мужчины делали два шага в сторону, становясь напротив новой девушки. Следующим моим партнером оказался мой собственный муж.
-- Как ты думаешь, Рольф, когда прилично будет уйти?
-- Ты устала? По традиции, первыми покинуть зал должны молодые. Но если ты плохо себя чувствуешь…
-- Нет-нет, я вполне способна еще подождать.
Лакеи разносили по залу подносы с мороженым. И я с удовольствием съела потрясающе вкусный десерт. Мы с мужем еще немного побродили между гостей. Некоторых Рольф знал лично: они были и его соседями. Я почти никого не запомнила, хотя меня знакомили со всеми. Слава всем богам, графиня наконец-то объявила:
-- Дорогие гости, пусть молодожены идут отдыхать, а для вашего увеселения сейчас выступит фокусник!
Подвыпившие гости встали коридором, через который граф с женой уходили, и засыпали супругов пьяными пожеланиями поскорей завести ребенка. И горстями разных круп. Кидали кто во что горазд: я видела и пшеницу, и гречку, и даже пшено, а какая-то женщина лет тридцати сыпанула горсть мака.
 
После молодых мы задержались совсем ненадолго. Только так, чтобы посмотреть на фокусы. Пожалуй, эти фокусы и были одним из приятнейших моментов свадебного пира. После этого мы подошли поблагодарить графиню, распрощались с виконтом и наконец-то ушли в свою комнату.
***
В замке нам пришлось задержаться еще на один день: мы снова посетили торжище и докупили то, что мне посоветовала графиня. Вернулись мы засветло и видели, как Ангела с мужем провожают соседей. Гости разъезжались по домам. Каждой семье преподносился небольшой сувенир от молодых.
Например, ближайшим соседям, которые привозили с собой не только сына, но и двоих дочерей на выданье, граф подарил по золотой монете девушкам, басовито добавив: «Это, красавицы, вам в приданое!». Сыну и наследнику досталась медная фляжка с красивой чеканкой, а пожилым супругам - по меховой пушистой шкурке. Заметив мой взгляд, Рольф прокомментировал:
-- Да, Ольга, графский свадебный пир – очень расходное дело.
-- Рольф, мы приехали не к самому началу. Мы должны будем еще что-то подарить?
-- Нет, моя экономная малышка. Больше от нас не требуется никаких подарков, – с улыбкой сказал муж.
На следующее утро, когда мы собрались уезжать, провожать нас вышла целая компания. Граф с молодой женой и ее компаньонкой, графиня-мать и, разумеется, добродушный виконт Лукас, который собирался еще погостить несколько дней в родительском замке. Самое удивительное, что подарки нам преподнесли все. Граф басовито и несколько смущенно сказал:
-- Это мне матушка посоветовала… Я хотел было торанский нож, а она отговорила…
С боку от нас стояли двое слуг, один из которых придерживал за загривок довольно косматого барана. Возле барана, совершенно равнодушные к собственной судьбе, стояли две овечки. Шерсть у всех была густо-черного цвета.
Рольф благодарил графа со словами:
-- Вы же знаете, ваше сиятельство, что земли мои разорены. Так что ваш подарок – лучшее, что вы могли бы придумать!
Следующий подарок должна была вручить мне Ангела. И она вручила мне нечто прямоугольное, завернутое в кусок льняной ткани.
-- Надеюсь, этот подарок пригодится такой неопытной хозяйке, как ты, баронесса, – довольно насмешливо сказала она.
Я откинула ткать и с удивлением увидела ту самую книгу, которую мне показывала графиня. Растерянно взглянула на хозяйку и поняла, как сильно оскорбила свою свекровь сестрица: её сиятельство побледнела и сжала губы, а я, совершенно не представляя, что делать или сказать, замерла на секунду.
Никто из мужчин не догадался, в чем заминка. Они стояли и неловко молчали, не понимая сути.
Я прижала книгу к груди, чуть неловко поклонилась графине, но не Ангеле, а настоящей хозяйке дома и сказала:
-- Ваше сиятельство, одно ваше слово, и я верну…
-- Нет-нет, баронесса. Раз уж моя невестка так решила: пусть так и будет.
Я передала сверток Рольфу. И максимально низко поклонилась графине,сказав:
-- Я от всего сердца благодарна вам, ваше сиятельство. И за теплый прием, и за этот бесценный подарок. Поверьте, для меня он дороже любых денег.