Босс с причудами (СИ)

— Сделаем, — лысый неприятно улыбается. Как палач перед экзекуцией.
— Прошу, — Ремезов склоняет голову и учтиво взмахивает рукой. — Вас уже ждут в приемной, Татьяна Павловна. Испытания начинаются.
Понимаю, что сглупила. Легко действительно не будет. Родион вошел в раж и готов к последней игре.
— А вас, Родион Романович, на собеседовании разве не будет?
— Пока нет, Татьяна Павловна. Борис Борисович и сам справится с первым этапом.
— Справлюсь, — обещает Мулькин кровожадно. — Я приготовил несколько нетривиальных испытаний.
— Делайте с кандидатами, что хотите, — торжественно позволяет Ремезов. — Только не калечьте. Мне нужен живой и здоровый победитель.
Эх… Я разочарована, встревожена, но виду не показываю.
Иду за Б.Б. Мулькиным. Каждый нерв дрожит от напряжения. Понимаю: игра игрой, но это серьезная игра. Это мой шанс показать Родиону, на что я способна. Я могу справиться со своими страхами и пройти все его испытания!
Ой, могу ли… Может, не поздно уйти? А Родион за мной пусть побегает!
Но это с ним не пройдет. Я приняла вызов и обратного пути нет.
* * *
Мулькин заходит в дверь, я следом. Оказываюсь в приемной. На стульях еще трое кандидатов: двое мужчин, одна девушка. Серьезные, как на похоронах.
— Все в сборе? — спрашивает Мулькин. — Ждите, будем вас вызывать. Но пока отойду, у меня срочное дело.
И уходит. Мы сидим и ждем. Чернявый парень нервно дергает ногой, девушка без конца поправляет прическу, полный блондин шевелит губами — как будто роль повторяет.
Открываю телефон, пытаюсь читать развлекательные сайты, но не понимаю ни слова.
…Проходит десять, двадцать минут. Полчаса. Никто не появляется. Мулькин как сквозь землю провалился.
— Да что такое, куда они все делись? Долго они нас будут тут мариновать! — взрывается брюнет.
— Мы пришли на стрессовое интервью. Это часть испытания. Кандидатов заставляют ждать, чтобы повысить градус напряжения и сбить их с толку, — мрачно поясняет блондин.
— И как долго? — нервно спрашивает девушка.
Блондин пожимает плечами.
— Будем ждать, — сурово постановляет брюнет.
Все кивают. Губы сжаты, в глазах решимость.
Окей. Ждем. Стрелки описывают полный круг… второй. Нервозность в приемной нарастает.
Тут жарко. Хорошо, на столе есть бутылки с водой. Но скоро бутылки пустеют, а кандидаты начинают ерзать и сжимать колени.
Мне тоже некомфортно. Воды я много выпила.
Первым не выдерживает брюнет. Встает, дергает дверь. Безрезультатно.
— Нас заперли! — паникует он.
— И это часть испытания, — философски говорит блондин. — Так проверяют нашу выносливость.
Все вздыхают и продолжают терпеть.
А я злюсь. Я в бешенстве! Это уже не шутки. Это садизм. Что этот Мулькин себе позволяет! Надо нажаловаться на него Родиону, когда все закончится. Или позвонить ему прямо сейчас и потребовать, чтобы он нас спас.
Нет, я так просто не сдамся. Тут какой-то подвох.
Хм… а может, это квест? Надо найти ключ… и выйти.
Встаю и начинаю обшаривать приемную. Методично выдвигаю ящики в столе, ощупываю стул, приподнимаю коврики. Даже под стулья заглядываю. Кандидатам приходится задирать ноги.
— Что вы делаете? — изумляется девушка.
— Ищу подсказки или ключи. Вдруг Мулькин решил проверить не объем наших мочевых пузырей, а нашу сообразительность?
— Вы с ума сошли.
— Не я, а тот, кто все это придумал.
Ничего не нахожу. Нет тут ключа!
Мне все сильнее нужно в дамскую комнату. Ремезов на пару с Мулькиным опозорить нас всех решил?! Я ему этого не прощу!
Подхожу к окну. И обнаруживаю, что этаж опоясывает узкий балкончик. Но двери нет.
Решительно дергаю за ручку, открываю окно, забираюсь на подоконник. Ветер бьет в лицо. Из люлек сверху мне свистят и аплодируют промышленные альпинисты.
— Вы куда?! — изумляется мой соперник-брюнет. — Выброситься решили? Одумайтесь!
— Я ненадолго. Скоро вернусь. Передайте, пусть интервью без меня не начинают.
Спрыгиваю на балкончик и иду к соседнему кабинету.
Повезло: окно открыто.
 
Заглядываю: в офисе две тетки сосредоточенно молотят по клавиатурам. Одна из теток видит меня и столбенеет.
— Вы кто?! Вы откуда взялись? — всполошено кричит она.
— Здравствуйте! — широко улыбаюсь, перекидываю ногу через подоконник и забираюсь внутрь. — Простите, мне нужно в туалет.
— Прямо здесь?! — пугается она.
— Туалет напротив! — быстро поясняет вторая.
— Спасибо!
Гордо иду в туалет, через пять минут возвращаюсь, довольная, с легкостью в теле. Под изумленными взглядами теток выбираюсь наружу.
Захожу через окно в приемную, другие кандидаты таращатся на меня, но никто моему примеру не следует.
А тут и замок на двери щелкает. Заходит злодей Мулькин, с ним второй мужик — пожилой, с доброй улыбкой, как у детского врача.
— Простите, задержался, — бросает Мулькин равнодушно. — Давайте начинать.
Он открывает кабинет и вызывает первого кандидата — нервного брюнета.
…Довольно скоро брюнет вылетает из кабинета весь красный, встрепанный и несется в коридор, на штурм туалета.
На каждого кандидата тратят минут по десять. Меня приглашают последней, когда я уже достигла точки кипения.
…Какая забавная смесь — страх и злость! Я переполнена этими эмоциями. Но злость и страх сейчас — мои друзья, а не враги. Злость подстегивает, а страх велит быть осторожной и внимательной.
Мулькин и второй эйчар сидят за столом, указывают мне на неудобное кресло. За спинами кадровиков — стена темного стекла. Я чувствую чей-то взгляд. Догадываюсь, кто спрятался за этой стеной и следит за мной, и слушает.
— Садитесь, — хамским тоном велит Мулькин. — Как вас там… Татьяна?
— Татьяна Павловна, — поправляю его спокойно. Знаю: нужно показать чувство собственного достоинства, но не гонор. По-моему, у меня получилось. Но тут злость берет верх и я спрашиваю:
— Борис Борисович, почему вы нас заперли? Боялись, что мы сбежим?
Мулькин щурится: видимо, еще никто из кандидатов не осмелился задать ему этот вопрос. Второй эйчар добродушно улыбается.
— Никто вас не запирал, — ехидным тоном заявляет Мулькин. — Замок на двери заедает. Нужно было хорошенько дернуть ручку второй раз. А вы до этого не додумались, сразу сдались. Не проявили настойчивости и смекалки. Это будет записано вам всем в минус.
— Эта не сдалась, — вклинивается пожилой эйчар. — Она по балкончику погулять выбралась и напугала бухгалтеров, мне только что звонили.
— Ах вот как, — расстраивается Мулькин и что-то помечает у себя в блокноте. Надеюсь, он поставил мне «плюс» за смекалку.
— Вряд ли такое поведение можно считать адекватным, — замечает он. — Ладно, Татьяна. Давайте беседовать. Вам сколько лет? Двадцать шесть? А почему еще не замужем? Не берет никто?
На миг задыхаюсь от возмущения, но Анна Антоновна предупреждала, что на стрессовом интервью будут задавать бесцеремонные, унизительные вопросы.
— Мне рано замуж, у меня еще карьера не сделана.
— Вы у нас, что ли, карьеру делать собрались? А что вы вообще умеете? — допрашивает противный Мулькин. — У вас резюме так себе. Рекомендаций никаких.
— Я последний год работала как самозанятая. Поэтому могу дать отличную рекомендацию самой себе. Спрашивайте, что вас интересует.
И тут началось…
Мулькин и пожилой играют в злого и доброго полицейского. Мулькин танком проходится по моей трудовой биографии, ехидно комментирует мои ответы, перебивает. Спрашивает всякую фигню. Например, часто ли я вру. Или: готова ли я перекраситься в брюнетку, если начальство потребует? Потому что блондинка — это несолидно, блондинок принято считать тупыми!
Пожилой время от времени вклинивается и говорит со мной ласково, как с душевнобольной.
Сначала я дрожу, как струна, но потом мне становится смешно.
А чего переживать? Самое страшное уже случилось — я попала на стрессовое собеседование. А эти двое стараются, даже переигрывают малость! Что поделать, работа у них такая.