Проклятые судьбы (ЛП)

У меня перехватило горло, а легкие перестали работать.
— А что насчет него?
— Я собираюсь навестить его. Сейчас, на самом деле. И я подумал, что ты тоже захочешь присоединиться.
Мне показалось, что кто-то залез мне в грудь и вытащил мое сердце прямо из нее.
— Конечно, хочу, — задыхаясь, сказала я, наклоняясь к нему. — Но как? Конечно, они не позволят мне увидеть его.
Паника, надежда и ужас наполнили меня в равной мере. Я не была готова. Да я никогда не буду готова. Но не собираюсь упускать свой шанс, ни за что.
— Я наложу на тебя заклинание иллюзии, чтобы ты вошла, и я подкупил охранника, который сегодня дежурит на посещении. Он проигнорирует предупреждающие заклинания, которые позволят ему понять, что твоя личность скрыта, но мы должны добраться туда до того, как его смена закончится в девять.
Я не знала, что сказать. Это была возможность, которая, как я думала, никогда не представится. Я наконец-то смогу получить ответы от Ориона, но, более того, узнаю, в порядке ли он. Выживает ли он… страдает ли.
Я двинулась вперед и обняла Дариуса, крепко сжимая его.
— Спасибо.
Его глаза потемнели, когда я отступила назад.
— Это одноразовая сделка, понимаешь? Я не смогу затащить тебя туда дважды.
Я восприняла этот факт, кивая головой, когда правда навалилась на меня, как тонна кирпичей. Один раз. Это может быть один раз на неизвестно сколько лет?
Я должна найти способ вытащить его, и Киплинги изо всех сил пытались найти лазейку в законе, которая позволила бы применять Темное принуждение к кому-либо ради доказательства. Но оно было абсолютно незаконно, независимо от обстоятельств. И, очевидно, допрос Циклопа тоже не вариант, поскольку теперь предполагается, что мои воспоминания подделаны. Но у них все еще есть надежда. И если Орион согласится на апелляцию, мы, по крайней мере, сможем сказать судье правду и доказать, что Фениксы умеют блокировать законное ментальное вторжение от Орденов вроде Сирен.
Страх грыз меня изнутри, когда я сунула ноги в кроссовки и последовала за Дариусом в общую комнату. На мне были джинсы и мятая темно-синяя майка, а от рук пахнет чистящими средствами, но к черту все. Я не собираюсь терять ни секунды, отправляясь к Ориону.
В коридорах было смертельно тихо, когда мы спустились вниз и вышли на прохладный утренний воздух. Солнце скрылось за морем темных туч, а вдалеке зловеще гремел гром, хотя дождя пока не было. Я позволила огню Феникса проникнуть в вены, прогоняя холод и не давая мурашкам побежать по рукам.
Мы быстрым шагом направились к северной части кампуса, к потайной щели в заборе, через которую можно выйти наружу.
— Как дела? — спросила я Дариуса, когда мы спешили по Территории Земли.
Он хмыкнул, оглянувшись на меня через плечо, когда я почти бежала трусцой, пытаясь не отставать от его бешеного темпа.
— Не очень. Твои?
— Не очень, — согласилась я с тяжелым вздохом.
— По правде говоря, я зол на него, — пробормотал он. — И эта связь между нами заставляет меня тосковать по нему, как гребаный волчонок по своей матери.
Я нахмурилась, мое сердце разрывалось от жалости к нему.
— Твой отец говорил о нем что-нибудь еще? — спросила я, нотку надежды в моем тоне невозможно было скрыть.
— Нет, — процедил он сквозь зубы. — Мне жаль, Дарси… Я думаю, он собирается позволить ему гнить там и позволить нам страдать из-за этой связи.
— Но он же твой Хранитель, — выдохнула я.
— И я думаю, моему отцу насрать, — тихо сказал он, и мне показалось, что колючая проволока стиснула мою грудь. — Он может даже найти мне нового, чтобы заменить нынешнего, хотя я все равно буду тосковать по Лэнсу до конца гребаного времени. И я скорее отрежу себе руку, чем буду связан с каким-то другим мудаком.
Это несправедливо. Неправильно. Как моет Лайонел просто оставить его в тюрьме после всего, чем Орион пожертвовал ради него? Добровольно или нет. Этот мудак-Дракон был ему многим обязан.
— Что сказал твой адвокат об апелляции?
— Что мы можем пойти дальше, если сможем заставить Лэнса подписать документ сегодня, — сказал Дариус, и мое сердце воспарило.
 
— Мы сможем, — решительно сказал я. — Нам просто нужно вразумить его.
Он натянуто кивнул.
— Или вбить ему, — пробормотал он.
Мы достигли забора и перешагнули на другую сторону, затем Дариус повернулся ко мне, его пристальный взгляд скользнул по моему лицу.
— Я сделаю тебя похожей на Макса, он разрешил тебе использовать его личность сегодня и снял антимимикрические чары, — сказал он, и мое сердце потеплело от этой мысли. Было странно принимать доброту Наследников. Особенно после того, как я так долго считала, что в их телах нет ни капли доброты. — Закрой глаза и не двигайся.
— Это больно? — спросила я, зная, что в любом случае пройду через любой ад, лишь бы это привело меня к Ориону.
— Нет, но если ты пошевелишься, пока я это делаю, то могу случайно отрезать тебе нос. Так что не дергайся, или ты не будешь такой красивой, когда я приведу тебя к Лэнсу.
Я рассмеялась, хотя он явно был предельно серьезен, и закрыла глаза, застыв как можно неподвижнее.
Тепло лизнуло мою кожу, пробежало по коже головы, затем продолжило распространяться, заставляя мою кожу покалывать мурашками и иголками, пока оно спускалось до самых пальцев ног. У меня закружилась голова, но я твердо стояла на ногах, пока магия продолжала захлестывать меня.
— Вот, — объявил он, и я открыла глаза, посмотрев вниз, обнаруживая, что выгляжу точно так же, как и раньше.
— Не сработало? — нахмурилась я.
— Ты не можешь видеть. Эта иллюзия для других, иначе сейчас ты была бы на три размера больше для своей одежды. Я изменил и твой голос, так что никто не сможет заметить.
— Значит, я сейчас выгляжу для тебя как Макс? — Я спросил.
— Ага. — Он достал мешочек со звездной пылью, и я двинулась к нему, нервы охватили меня, когда он подбросил щепотку в воздух.
Нас пронесло сквозь звездную галактику, и вскоре мои ноги коснулись твердой земли. Дариус поддержал меня, затем резко отвернулся, и я увидела огромный металлический забор, который возвышался над нами, как стена, скрывая то, что находится за ним. Он тянулся в обе стороны по обширной плоской равнине. Перед нами были ворота, у которых стояли два охранника на вышках по обе стороны от нас.
— Объявите себя! — рявкнул один из них, поднимая руку с клубящимся пламенем в ладони.
— Дариус Акрукс и Макс Ригель, — позвал Дариус, его плечи откинулись назад, когда я подошла к нему. — Мы здесь для встречи с Лэнсом Орионом.
Пламя в руке охранника погасло, и он подал знак кому-то по другую сторону ворот.
Мгновение спустя глубокий гул пронесся по земле, и ворота разошлись посередине, открыв внутрь прямую дорогу с парой бронированных грузовиков, припаркованных по обе стороны от нее. Дорога проходила прямо по травянистой земле и вела к внутреннему проволочному ограждению, до которого было не менее полумили. За ним возвышался огромный купол, который, казалось, сверкал в лучах утреннего солнца. Сооружение было огромным, и даже с такого расстояния в нем виднелся проблеск зеленого цвета, но я не мог определить, что это такое.
Дариус провел меня через ворота, и магия покалывала мою плоть, когда мы проходили через какой-то барьер.
— Сюда, я провожу вас до лифта, — позвала нас молодая блондинка в черной униформе, с бейджиком на нагрудном кармане, на котором было написано, что она офицер Люциус.
Она махнула нам в кузов ближайшего бронированного грузовика, и я забралась рядом с Дариусом, мое сердце бешено колотилось в груди. Когда она ехала по дороге, я пыталась игнорировать противоречивые эмоции, борющиеся внутри меня, зная, что они только сведут меня с ума. Я отчаянно хотела увидеть Ориона, но чертовски нервничала и все еще так злилась на него за то, что он приговорил себя к стольким годам в таком месте, что не знала, что чувствовать.
Вскоре мы проехали через вторые ворота внутреннего периметра, и еще одна волна магии пронеслась над машиной, заставляя голубой свет искриться по ее поверхности. Я взглянула через лобовое стекло на маячивший впереди купол. Он возвышался над нами, перекрещивающийся узор магической энергии распространялся по невероятному пространству внутри. Из того, что я могла судить, внутри него находилась магическая среда: с ближайшей стороны к нам поднимался лес, справа от него виднелись скалистые холмы, а дальше виднелся даже снег. В импровизированном небе под куполом висели густые облака, сверкали молнии и гремел гром.