Господин маг. Трилогия (СИ)

В буфет тоже заглянул. Из вежливости. Чтобы туда проходила Дивеева или Тенешев, он не заметил, но надо же было удостовериться. Убедился, что был прав. Опричники были, а вот их подопечные — нет. Вспомнив, как пил кофе с бисквитами Трифонов, а его угостил крохотным и исключительно невкусным пирожком, взятым на сдачу, решил к этим господам не подходить.
Нахлынувшие воспоминания привели к тому, что Петя тоже взял чашку кофе с двумя бисквитами и скромно сел в уголок, навесив на себя «обострение чувств».
Неожиданные ощущения. Не сказать, чтобы приятные. Раньше ему это заклинание только в лесу применять доводилось. Тогда настроиться на человеческие голоса, отсекая всякое там шуршание листвы, у него получилось легко. К тому же стрессовое состояние после боя сказалось. А тут…
Сначала он чуть не оглох. Народу в буфете было довольно много, и все разговаривали. Не особо громко, но, слушать голоса избирательно Петя не умел, и ему казалось, что все кричат ему в ухо. В оба уха. Чтобы приспособиться вычленять нужный голос, потребовалось минут десять. Которые он выдержал в этой какофонии ора с большим трудом. Добавить к этому голосу второй, чтобы послушать разговор опричников, он так и не сумел. Времени до отправления поезда не хватило. Не то, чтобы Петя надеялся услышать что-либо интересное, но исключать такую возможность было нельзя. Хотя основной его целью была именно тренировка навыка подслушивания чужих разговоров. На самом деле, пригодиться может.
Вторым неожиданным и неприятным эффектом стало то, что поданный ему кофе отвратительно вонял. Вообще-то запах кофе Петя любил, но в этот раз к нему отчетливо примешивался аромат горелой пробки и еще какая-то кисловатая вонь, которую ему не удалось идентифицировать. Видимо, кофе был дрянной и скверно приготовлен. Получить хоть какое-то удовольствие от употребления заказанного напитка не получилось. Юноша его, вообще, выпить не смог.
Бисквиты тоже оказались с привкусом прогорклого молока и несвежего свиного сала. Бррр… В общем, деньги на лакомство оказались потрачены зря. Никакого удовольствия, одно расстройство.
Снимать наложенное заклинание Петя не умел, но игнорировать неприятные ощущения и посторонние шумы научился. Так что из буфета вышел спокойно, и ударом колокола, предупреждающего о скором отходе поезда, его с ног не свалило. Разве что чуть пошатнулся.
Около вагона его перехватила незнакомая женщина:
— Господин Птахин! Княжна Дивеева приглашает вас в свой вагон.
Идти Пете не очень хотелось. Княжна в буфет не пошла, и он решил, что встреча не состоится. Сколько еще «обострение чувств» будет действовать? Час? Два? И, вообще, что это за тетка? Кадетам в Академии прислуга не положена, они сами в наряды ходят. Или, пока не доехали, можно?
Ладно. Неприятные ощущения можно перетерпеть. А посмотреть на реакцию княжны, когда он сообщит ей, что той самой полы в казарме тряпкой мыть предстоит, было интересно. Его ведь ради информации об Академии из первых рук зовут. Больше ни для чего.
То, что Дивеева называла «своим вагоном», оказалось обычным двойным купе. Места вдвое больше, чем у Пети, но так она и не одна едет. Хотя, кем княжне приходится пригласившая Петю тетка, он так и не понял. Скорее всего, компаньонкой. Или Екатерина Львовна (странно к девушке моложе себя так обращаться, но та задала формальный тон общения) очень уж вежлива с прислугой.
Оказалось, что эта женщина, Софья Сергеевна, какая-то дальняя родственница. А служанка Капа (Капитолина) имеется сама по себе.
— Что-то вы не спешили, Петр Григорьевич, — вместо «здравствуйте» княжна начала с замечания.
— Не хотел быть навязчивым, Екатерина Львовна, — Виноватым Петя себя не чувствовал совершенно: — Формулировку «пожалуй, следует вас пригласить» я не смог с уверенностью воспринять, как официальное приглашение.
— Вот как. А вы, оказывается, знаток этикета. И где только вы с ним успели ознакомиться? Ведь вы же из мещан, да еще и в лавке работали. Я не ошибаюсь?
Однако. Когда это она успела про Петю столько всего выяснить? Опричник про него справки навел? С какой стати? Трудно предположить, чтобы опричники таскали с собой досье на всех кадетов Академии. Хотя, если это не досье, а краткие выжимки из них на полстранички, почему бы нет. Сколько всего будущих магов в Академии учится? На двух старших курсах? Ведь всего ничего. Меньше сотни. Даже меньше восьмидесяти, наверное. Не такая уж толстая папка получается.
 
В принципе, своего прошлого Петя не стыдился. Точнее, не считал нужным скрывать. Да и не смог бы, наверное. Все маги состоят на государевой службе, и сведения о них у тех же опричников должны иметься. Но то, что они этими сведениями с посторонними людьми делятся, как-то не слишком приятно.
Ответил без эмоций:
— Кое-что на «Филмаге» преподают, а так будущим магам с самыми разными людьми общаться приходится. Стараюсь соответствовать.
О том, что приказчикам в лавке тоже со всеми сословиями работать надо, он промолчал.
— Вид у вас какой-то не очень, — Продолжала допытываться девушка: — Вы, часом, не больны?
— Маги жизни болеют крайне редко и, как правило, справляются с любыми недугами быстро и собственными силами.
Потом, вспомнив, как кривилась княжна при упоминании опричников, решил добавить:
— Прошу меня извинить. Не подумал о последствиях и наложил на себя в станционном буфете заклинание «обострение чувств». Хотел послушать, о чем опричники между собой говорят. Но слишком много энергии в заклинание влил. Теперь приходится все чувства в себе глушить, чтобы не ослепнуть и не оглохнуть. Через час должно пройти.
Дивеева снисходительно рассмеялась и посмотрела на Петю еще более свысока:
— Хоть что-нибудь вы услышали? Обо мне, часом, не говорили?
— А вы знаете, говорили, — Что-то такое Петя, действительно, разобрал: — Тот, который повыше ростом, собирался с вами побеседовать. Если я правильно понял, будет нотации вам читать.
— Да как он смеет! — Вспыхнула княжна: — Во все времена основой государства были боярские роды!
Потом посмотрела на Петю и решила не продолжать. Кажется, она и опричников к худородным относит, хоть те, как правило, и из дворян. Но мещан такие разборки, видимо, не касаются. С ее точки зрения, по крайней мере.
Поэтому заговорила о другом:
— Я, хоть еще в Академии не училась, но кое-какие заклинания уже знаю. Из стихии воды. Наверное, могла бы сразу на второй курс поступить. Почему-то не берут.
Петя пристально посмотрел на княжну магическим зрением:
— К сожалению, я только «жизнь» видеть могу. Но она у всех живых есть, поэтому ваши энергоканалы я вижу. Для первого курса очень неплохо развиты. Хранилище тоже довольно большое. Но сколько конкретно энергии «воды» оно может вместить, судить не могу. Концентрация «жизни» не слишком высокая, но больше, чем у обычного человека. Наверное, вы и «жизнью» магичить можете?
— Да, у меня две силы.
Сказано было громко, но вот с «жизнью» у Пети дела обстояли все-таки заметно лучше, чем у Дивеевой. Хотя он и считался слабосилком.
— Все равно, силу развивать надо. Этим, в основном, все первое полугодие и занимаются. Те, кто к его концу до седьмого разряда не дотягивает, отчисляются. Скверно отчисляются. Они при этом магии лишаются, с очень малым шансом на ее восстановление. Но вам беспокоиться нечего. У вас есть шанс сразу шестого разряда достичь.
— Шестого! — Презрительно фыркнула девушка: — Сколько-нибудь приличные маги с пятого начинаются. А я собираюсь не ниже третьего стать.
Спорить Петя не стал. Как говорится, хотеть не вредно. Может, и станет, но пока это кажется маловероятным. Способности у девушки довольно средние. Если он правильно понимает.
Он уже было собрался рассказать о «давилке» и особенностях поведения в ней, но тут княжна решила похвастаться своими магическими способностями.
— Я «водяной заряд» освоила. Могу показать.
Вагон — не самое подходящее место для демонстрации заклинаний, но вода все-таки не огонь и не молния. Особых разрушений нанести не должна. Но, на всякий случай, Петя отсел немного подальше, поближе к стоящему в углу шкафу.