Господин маг. Трилогия (СИ)

Рекордсменом оказался Волохов. Направления ветра, огня и молнии. И все уже не ниже шестого разряда.
— Вот таким и должен быть настоящий боевик! — Обрадовался Сорокин: — Ха!
Ну а у Пети нашлась только жизнь и только на уровне седьмого разряда. Чуть ли не худший результат среди всех кадетов. Но он не расстроился. Главное, не отчислили. К тому же у многих кадетов тоже был уровень седьмого разряда, только по двум направлениям сразу. И не факт, так уж ли нужно в таком случае разбрасываться на две специальности или лучше сосредоточиться на одной. Так что Петя еще успеха добьется.
  
Глава 7
 
Второй семестр
 
Кадетов не стали разделять на группы, в соответствии с их специализацией, как этого ожидал Петя. Вместо этого разделили занятия. Теперь в аудитории Г-35 («Г» означало — главный корпус) уже знакомый Пете по «давилке» Семен Семенович Новиков дважды в неделю читал лекции по теоретическим основам целительства. В то же время в аудиториях Г-31 — Г-34 другие преподаватели давали теорию воздушникам, огневикам, водникам и землянам. Восемь часов в неделю тот же Новиков руководил уже в аудитории Л-11 («лабораторный корпус») практической работой кадетов-целителей.
Аналогичный принцип — час на теорию, два на практику — был соблюден для всех предметов всех специальностей. И было этих предметов очень много. При этом большинство кадетов имело способности по разным направлениям, вот и бегали из одной аудитории в другую, формируя к каждому новому занятию новую группу. В общем, Петя очень зауважал тех, кто составлял расписание и предусмотрел кадетам возможность поспеть всюду.
Петя имел только одно направление специализации — жизнь, но занятий, все равно, было много. Помимо целительства, только меньшее число часов, он занимался земледелием, животноводством, химерологией и зельеварением (не путать с алхимией, ее магам земли читали). Преподаватели по этим предметам были новые, а вот группы — смешанные. Кадеты всех курсов (от первого до третьего) вместе ходили в оранжерею или зверинец. Правда, задание каждый кадет получал индивидуальное.
При такой системе, естественно, были перекосы, и с одними кадетами преподаватель занимался больше, чем с другими. Но Петю это не расстраивало, так как он старался услышать и освоить не только свой материал, но и чужой. Что не понял — в библиотеке добирал. В общем, работал, не жалея сил и времени.
Некоторые занятия остались общими для всего курса. Уже упоминался Филмаг. Помимо него появилась практическая артефакторика. Основы для амулетов — специально выращенные кристаллы, а также специально преобразованные заготовки из естественных материалов (металлов, камня, кости, стекла, керамики, дерева, да практически, чего угодно) изготавливали маги земли. Их же работы (только мастеров высочайшего класса) были артефакты, позволяющие внедрять в эти заготовки заклинания. А вот конкретное заклинание внедрял уже маг (кадет) соответствующей специализации. На первом же занятии Петя умудрился без ошибки поместить в выданную ему заготовку только что разученное заклинание малого исцеления и получить работающую лечилку. Преподаватель (пожилой маг аж третьего разряда — Трегубов Карп Никитич) его даже похвалил. И не только. Разрешил изготовленный амулет себе оставить. Впрочем, подобной награды удостоились все. Только не у всех получились работающие амулеты, и не все они имели практический смысл. У того же Волохова получился амулет, который просто гнал воздух, как хорошие меха. Вот какое у него может быть практическое применение? Обдувать хозяина в жару ветерком? Петин амулет явно полезнее.
Тем, у кого амулеты вообще не работали, их тоже подарили. На память, наверное. И как напоминание, чтобы больше сил на учебу тратили. Трегубов всем рекомендовал эти амулеты на шнурок повесить и на шее носить, но сделали это только те, кому за них стыдно не было. Как Пете, например.
Мага, на самом деле, тоже осталась, только превратилась в самостоятельные занятия по развитию хранилища, каналов и ауры. На это в расписании были выделены часы и аудитории. Только самоподготовка, это такая вещь, что многие ею предпочитают заниматься вне стен Академии. Или по ночам во сне. Возможно, будь на дворе лето, Петя тоже предпочел бы медитировать в саду, но в разгар зимы делать это было удобнее в помещении. Так что он прилежно проводил все часы в выделенных для этого аудиториях и даже норовил посещать их во внеурочное время.
 
Специализированные занятия по целительству тоже содержали в себе практики, очень сильно напоминавшие те, которыми кадеты в первом семестре занимались на Маге. Просто теперь, из-за совпадения магической направленности своего таланта, курсанты не только слушали, но и видели, что им показывает преподаватель. И за успехами соседей наблюдать могли.
Неожиданно оказалось, что Петина «однобокость» дает ему определенное преимущество. Все предметы, которые он изучал, от целительства до зельеварения, требовали от мага использования энергии жизни. Желательно, без примесей. То же заклинание «малого исцеления», если его наполняли смешанной энергией жизни и, какой-либо другой, срабатывало, но, во-первых, требовало большего расхода энергии, а во-вторых, могли появляться побочные эффекты. Вода поднимала давление и давала дополнительную нагрузку на почки, воздух влиял на состав крови и нехорошо сказывался на работе сердца и печени. От земли могли возникнуть проблемы с сосудами, и имелась угроза образования камней в почках, печени и желчном пузыре. Огонь сказывался на обмене веществ и поднимал температуру тела. В общем, ничего хорошего, а в больших дозах так и вовсе наносился серьезный вред организму, вплоть до фатального. Так что кадеты усиленно учились фильтровать свою энергию, разделяя ее на составляющие.
Петя и еще два кадета этой проблемы были лишены, но, к сожалению, все трое были «слабосилками», так что вместо изучения нового материала им было предписано просто гонять энергию по каналам и ауре, а также тренировать работу с каналами-манипуляторами. На развитии хранилища это почти не сказывалось, но контроль понемногу улучшался. Только Петиным коллегам монотонные занятия без видимого результата, видимо, надоели, еще на прошлых курсах (один из них — Николай Фонтанов, был со второго курса, а девушка — Ольга Травина — с третьего), и они на занятиях больше дремали. Николай-то больше от гулянок отдыхал, а Ольга была девушкой серьезной и в библиотеке сидела никак не меньше Пети.
Петя тоже не видел большого смысла в пустом перекачивании энергии, хотя понимал, что иным путем увеличить размер своего хранилища ему не удастся. Пусть это увеличение и будет всего на тысячную долю за занятие.
Поэтому вечерами он сидел в библиотеке все над той же книгой простейших целительских заклинаний и старательно их зубрил. Было очень неудобно, что с собой книгу не давали, и на занятие ее пронести было нельзя, но, благодаря хорошей памяти и способностям к рисованию, сложные узоры постепенно оседали в его памяти. Сначала по частям, а потом и складываясь в единое целое. Вот эти узоры он и рисовал на занятиях по целительству, тренируя каналы-манипуляторы. Ольга, кстати, скоро последовала его примеру.
Заодно Петя освоил прием рисования несколькими манипуляторами. Не одновременно, а по очереди. Работать даже с двумя манипуляторами одновременно он не мог. Как не мог рисовать двумя руками сразу. Говорят, бывают такие уникумы, которые способны разделять сознание и делать одновременно несколько дел. Петя к таким не относился. И подозревал, что встречаются они только в сумасшедшем доме. Но рисовать один фрагмент заклинания одним манипулятором, затем другой — другим, а третий — третьим, чтобы в конце объединить их, сведя манипуляторы в одну точку, у него стало получаться. И рисовать так было много проще и быстрее, чем пытаться изобразить весь сложный рисунок одним «пером», не прерывая линии. А прерывать было нежелательно, оставленный без контроля и подпитки рисунок довольно быстро развеивался.