Беременна в расплату (СИ)

Съемка снова на пепелище.
И сердце разрывается на части.
От дома, который я считала своим, остались одни обломки.
— Завалы еще не расчищены. Дом был огромным, — мрачно цедит старший Багиров сквозь сжатые челюсти.
— Неужели вы правда думаете, что есть шанс пробыть три дня под грудой камня в несколько человеческих ростов и остаться в живых? Он уже подал бы голос. Призвал бы на помощь, если бы это было так. Как те, кого удалось вытащить.
— Мой сын жив, пока не нашли тело, — Багиров поднимает наконец глаза.
В его лице нет скорби. Одна чистая концентрированная ярость.
И кулаки постоянно сжимаются…
Камера снова показывает ту груду смерти, которая осталась от дома.
А у меня внутри все обрывается. Так сильно, что скручивает физическая боль. Перед глазами темнеет.
Я верила. Верила! Специально отвлекалась все это время!
Но что-то внутри меня точно знало, что Бадрид выжил!
А теперь…
Этот журналист прав.
Разве под такой грудой можно выжить?
Меня разрывает на куски, а из самого нутра сам по себе рвется дикий вопль.
Вопль, который я всеми силами сдерживала все это время.
— Неееееееет!
Он сам по себе взрывается криком.
Даже глаза словно лопают, а поднос с грохотом переворачивается на пол.
И я лечу вслед за ним.
Успевая рефлекторно прикрыть разрывающийся болью живот руками. Хватаюсь за воздух, отчаянно думая лишь о малыше.
Но перед глазами темно, и мои руки ловят лишь пустоту.
Нет. Нет, неееет. Неееееет!
Разрывается в мозгу теперь уже немой вопль.
— Мари!
Сквозь дурман чувствую, как меня подхватывают крепкие руки.
Сама не замечаю, как судорожно впиваюсь в рубашку пальцами.
— Мари! Тебе плохо? Что, Мари?!
Но меня трясет. Все, что я могу, только биться в его руках и заливать его рубашку, а после и постель, на которую меня укладывает Динар, наконец-то прорвавшимися слезами!
— Тихо. Тихо, — он гладит мои волосы пальцами, как ребенку.
Еще крепче прижимает к своей груди.
— Ну, что ты там услышала? Ты выдохнуть должна, Мари. Твой палач и мучитель мертв. Из-под таких завалов он выбраться не мог. А выжить под ними не смог бы даже сам Господь Бог! Тем более, наверняка покалеченный! Успокойся, Мари. Все позади. Все в прошлом. А от их семьи я тебя защищу.
— Нееееет! — уже почти вою.
Слишком долго все сдерживалось. Слишком долго я заталкивала все это внутрь, пытаясь держаться и держать лицо.
— Ты не понимаешь! Ничего не понимаешь! Он не был мне палачом! Я… Я его люблю! Больше жизни люблю, понимаешь!??? Он был всем моим смыслом! А теперь…
Спазм выкручивает мне все внутренности.
Резко вырываюсь их рук Динара и лечу в уборную.
Успеваю только захлопнуть дверь, падая перед унитазом на колени.
Меня выворачивает.
Рвет так, что не могу остановиться.
И трясет. Трясет от этих выделений и от слез, которым нет конца!
Теперь я ору. Реву в голос.
Почти разбиваю пальцы об унитаз, с силой лупя по нему в дикой горячке.
Теперь плевать. Плевать на то, кто что подумает.
Мне плохо. Мне просто убийственно, смертельно плохо без него!
Так и остаюсь сидеть на кафеле, когда рвотный спазм заканчивается. Ощущение, будто я оставила там половину собственных внутренностей!
А слезы так и хлещут прямо на пол. Мне под ноги.
— Ничего, — шепчу сама себе дрожащими губами. — Еще не конец.
Его отец прав. Каким бы чудовищем бы он ни был!
Раз не нашли тела, Бадрид жив. Жив! И точка!
И я не могу думать иначе. Не могу! Потому что тогда предам и себя, и его!
Успокаиваюсь, долго держа голову под ледяной водой.
Шатаясь, толкаю дверь из уборной.
Очень надеюсь, что Динар все-таки ушел и не слышал всего этого.
Но нет.
Едва выйдя, наталкиваюсь на него у двери.
Растрепанный. С рубашкой, на которой оторвались пуговицы. Весь взъерошенный. А глаза бешено проносятся по мне снизу вверх и обратно.
— Я думал, ты хотела сбежать именно от него, — Динар тяжело дышит. И смотрит на меня так, словно во мне пять метров роста или на лбу светится третий глаз. Пораженно, это очень еще слабо сказано.
 
— Я люблю его, Динар, — выдыхаю уже практически без сил.
— Это уже неважно. Ты, похоже, и правда ждешь ребенка, Мари.
Прижимаю руку к губам.
Нет. Никто не должен знать! Это моя тайна! Моя и ЕГО!
— Завтра я договорюсь по поводу осмотра и анализов. Не спорь, Мари. Это важно и не обсуждается. И не бойся. У меня есть проверенные врачи, которые сохранят все в тайне. А сейчас отдыхай. Тебе нужно набраться сил.
— Это нервное. Просто нервное. Я слишком многое пережила. Такая реакция организма. У меня так с детства бывает.
— Вот и проверим. Если понадобиться, подлечим тебе нервы. Доброй ночи.
Он не желает больше слушать. И не желает верить. Просто выходит, чуть громче положенного хлопнув дверью.
А я просто валюсь на постель. Чувствуя себя совсем опустошенной. Во всех смыслах.
Динар решил. И, значит, вариантов избежать обследования, у меня нет. Наверное, это и правильно. Так будет лучше для ребенка. Но… Станет ли он помогать мне, когда узнает правду?
  9 Глава 9  
  * * *  
 — Беременность протекает нормально. Никаких осложнений.
Я жадно рассматриваю движения на аппарате УЗИ.
Сердце замирает, потому что только сейчас могу вся отдаться этим ощущениям. Волшебному чувству новой жизни, которая во мне…
Я все бы отдала, чтобы рядом сейчас был Бадрид. Чтобы вместе со мной заглядывал в экран, пытаясь что-то рассмотреть.
Слезы снова сами по себе начинают катится по щекам. Как же мне тебя не хватает! Где ты?
— Ну что вы. Отец ребенка заботится о вас. Ждет за дверью. Все же хорошо, Мари. Осложнений нет. Я пропишу вам витамины и общеукрепляющие. Сейчас возьмем все анализы, но пока проблем не вижу. Спокойствие, никаких стрессов, прогулки на свежем воздухе и побольше отдыха. И все будет хорошо.
— Спасибо, доктор, — поднимаюсь с кушетки, вытирая слезы.
Я и так вчера сорвалась. Больше этого допускать нельзя. Ради него. Ради нашего малыша.
Я почему-то уверена, что это будет мальчик. С такими же черными глазами, как у Бадрида. С такой же смуглой кожей.
И он должен быть огромным. Мне придется очень постараться, чтобы выносить такого ребенка. И родить.
Выхожу в коридор, сдав все анализы.
Динар и правда ждет меня за дверью.
Ничем не напоминает о вчерашнем. По его лицу вообще ничего нельзя понять.
— Пойдем, Мари.
Он забирает все выписки и берет меня под руку.
Мы просто в молчании прогуливаемся по городу. Доходим до Набережной, к самому мосту.
Мне хотелось бы замереть в таком моменте.
Когда можно молчать. Просто не думать. Чувствовать одну переполненность тем чудом, что растет во мне. Забыть о бесконечных тревогах.
Опираюсь руками о высокий мост. Подставляю лицо солнцу и легкому ветру.
— Мари, — вздрагиваю, когда слышу голос Динара. Сейчас мне хочется забыть обо всем на свете! Просто побыть наедине со своим счастьем! Ведь тест еще не дает стопроцентных гарантий. И я до последнего не была уверенна до конца в этой беременности! Теперь же внутри меня словно все изменилось!
— Этому ребенку не дадут родиться. Багировы будут в ярости, если узнают. Ребенок от выкупа или от наложницы это отброс. Вечный изгой. Они не позволят, чтобы их кровь стала так низко.
Зачем? Зачем он сейчас все это говорит? Хлещет по щекам каждым словом этой страшной реальности, из которой мне больше всего хочется вырваться?
— Стань моей женой, Мари. Другого выхода нет.
— Зачем? Зачем ты все это делаешь, Динар? Да. Ты помог мне и я бесконечно тебе за это благодарна. Помог сбежать. Скрыться. Даже назвал своей невестой. Подставляешь себя под удар в случае, если Багировы меня все же найдут. Но замужество? Это слишком много. И слишком серьезно. Я понимаю, что так будет лучше для твоей карьеры. Но разве нет женщины, которую ты бы любил?