Удар вслепую

  
Малькольм Джеймисон
 
УДАР ВСЛЕПУЮ
 
Впервые на русском языке!
© Malcolm Jameson, 1939-45 © Майя Курхули, иллюстрации, 2016 © Перевод, издание на русском языке, оформление ИП В.В. Мамонов
  
УДАР ВСЛЕПУЮ
 
Яркая точка превратилась в диск несколько дней назад, теперь это уже была блестящая серебристая сфера, мая­чившая впереди. Помощник судьи Лоример посапывал в радиобудке с наушниками на голове. Хартли завершил последние настройки обожаемой им «Мэгги» — прибора с рентгеновским взглядом — и направился туда, где Трэвис неотрывно следил за монитором.
— Толстосумы сговорились против нас, — заметил Харт­ли, рассматривая то, что было изображено на мониторе.
— У них есть деньги, если ты это имеешь в виду, — мрач­но усмехнулся Трэвис. — Но не уверен, есть ли у них моз­ги. Тандем Фарингтон-Дрисколл все время проворачивал свои грязные делишки. Этим же они занимаются и сейчас. Большинство этих бедняг, оставшихся там, снаружи, умрет до завтрашнего дня. Игра Дрисколла проста, как Правило Трех. Из ста кораблей, совершающих посадку па Венере, погибает один. Итак! Он посылает сто с лишним кораблей. Его конкуренты — ты, я и старый Бак Тернер — всего лишь одиночки. Даже если мы объединимся, чего мы не сделаем, то у нас все равно не будет шансов против его псов.
— Если только мы не будем умнее, — добавил Хартли.
— Да, — хмыкнул Трэвис.
Другие корабли находились слева и справа от них, мед­ленно опускаясь по большой спирали, конечная точка ко­торой была примерно в сорока милях ниже. Центром фло­тилии был одинокий корабль, на котором находился глав­ный судья, направлявшийся с Земли на другую планету. Они прибудут в точку, находящуюся в десяти диаметрах от Венеры. Оттуда же они будут улетать. После этого все бу­дут бороться за честь (и за богатства) называться первым, ступившим на планету.
На большинстве кораблей красовался желто-синий знак новой Венерианской компании по освоению земель, кото­рая принадлежала корпорации Фарингтон-Дрисколл. Ржа­вая посудина старика Бака Тернера болталась в дальней части круга. Неподалеку находились две полностью пере­строенные яхты, на борту которых были студенты коллед­жа, ищущие приключений. Впереди, в квадранте от них, было еще несколько независимых кораблей, от которых не было толку. На одном из них находился человек, который считал, что единственным способом справиться со смер­тельным туманом Венеры было измерение его глубины с помощью гибкого трала, после чего в определенных местах можно было устанавливать воздушные шары с якорями. Он считал, что установка подобных буев поможет избежать самых опасных мест. Другой считал себя экспертом метео­рологии. Его корабль был под завязку забит контейнерами с разноцветной мукой. Он собирался сбрасывать ее на пе­ристые облака Венеры и изучать их с помощью возникаю­
щих пятен. Определив движение воздуха в верхних слоях атмосферы, а также восходящие и нисходящие его потоки, специалист надеялся, что у него получится определить, где именно находятся опасные места.
Надеждой Трэвиса и Хартли был магнар, или «Мэгги», как они предпочитали называть его. Это был небольшой прибор, обладавший всеми преимуществами суперрадара, только инвертированного. Если старомодные радиоустанов­ки использовали вибрирующие электрические потоки для создания магнитных волн, то магнар действовал по обратно­му принципу. Движение магнетронов создавало электриче­ское напряжение, которое отражалось от окружающих объ­ектов. Результаты были намного лучше, чем при использо­вании стандартного электронного оборудования, потому что этот прибор был и проникающим, и аналитическим. Прибор прекрасно показал себя во время тестов на Земле, однако, им еще только предстояло узнать, как он поведет себя на Венере. На этой планете наблюдались странные магнитные явления, причиной которых, возможно, была близость к мощной радиации Солнца. Северное сияние наблюдалось на всех широтах. Здесь также имелся низкий пояс, невидимый практически для всего, кроме длинных волн. Как бы то ни было, они полагались на свой прибор и надеялись, что он по­может им благополучно приземлиться, а также определить границы принадлежащего им участка в соответствии со строгими правилами Управления Геномики.
 
Прозвучал предупреждающий сигнал и Лоример ожил.
— Это сигнал готовности, — сказал он, включая громко­говоритель.
— Внимание всем кораблям, — прогремел голос главного судьи. — Через пять минут мы прибываем на стартовую по­зицию. Убедитесь в том, что вы не обгоняете главную стан­цию, иначе вы будете дисквалифицированы. Прошу вашего внимания. Я повторю правила. Корабли отправляются с включенными микрофонами, чтобы я мог следить за ваши­ми передвижениями. После вхождения в гравитационное поле планеты вы должны на неё сесть. На борту для под­держания связи должен оставаться помощник судьи. После приземления необходимо сразу же установить радиомаяк, чтобы при необходимости, я мог спуститься для проверки. После этого вы имеете право исследовать территорию.
Наступила пауза, чтобы все еще раз подтвердили свое согласие с правилами. Трэвис кивнул. Сигналы поступали громкие и четкие. Ужасные землетрясения и потоки кипя­щей вулканической грязи, выпадающей в виде дождя, за­ставили его отойти от места посадки, но маяк, который он установил, должен был помочь ему благополучно вернуть­ся в стратосферу. Маяк перестал подавать сигналы через час, сообщая о том, что был уничтожен землетрясениями. Однако он показал, чего именно можно достичь.
— После осуществления разведки, — продолжал голос из динамиков, — вы должны отметить границы своих вла­дений. Смутные описания, деревянные колья, зарубки на деревьях и пирамиды из камней не принимаются. После недобросовестного освоения Марса было слишком много судебных разбирательств. Необходимо предъявить точные топографические карты. Границы должны быть четкими, а углы должны быть привязаны к заметным объектам мест­
ности. Если это возможно, то все должно быть привязано к планетарной сетке. В случае возникновения споров вы­игравшей стороной будет считаться та, которая предоста­вит наиболее точную карту.
— Да вы что! — фыркнул Хартли. — Ждете хорошей то­пографии в густом тумане. Хорошо, что у нас есть «Мэгги».
Трэвис молчал. Ему было интересно, как эти оговорки попали в условия игры. Мог ли Дрисколл иметь к этому от­ношение? Он знал, что такие оговорки бессмысленны, но они могли помочь ему выиграть игру. Планетарная сетка предполагала либо наличие предварительной тригономе­трической* съемки, либо определение широты и долготы, что в данной ситуации было невозможным. Может быть, Дрисколл собирался провести подобное исследование. У него было много людей и все знали, что на борту у него достаточно инфракрасного оборудования. Если у тебя до­статочно людей и времени, то тригонометрическую съемку Венеры можно провести с помощью детекторов тепла и ра­ций направленного действия. Эта мысль ему не нравилась.
 
— Осталось десять секунд, — предупредил лайнер, по­сле чего раздался длинный звуковой сигнал.
— Вперед и удачи, — сказал помощник судьи.
Экран больше не был абсолютно черным с небольшой серебряной точкой в центре. Теперь он был наполовину черным, а наполовину серебристым: бархатное, усеянное звездами небо вверху и яркая поверхность Венеры вни­зу. Разделительная линия представляла собой арку, верх­ний край планеты. Постепенно арка становилась менее
изогнутой, пока не превратилась в прямую линию — гори­зонт. Внизу лежало бесконечное поле белоснежного цвета, плоское, словно пол. Это было лишь похоже на снег. Это был твердый слой ледяных осколков, замерзший верхний слой перистых облаков, отделяющий стратосферу от обла­сти облаков и тумана. Трэвис занимался управлением. Он увел корабль с прямого курса и повел его в «горизонталь­ный» полет по дуге. Альтиметр показывал постоянное зна­чение — двенадцать километров.