Дорога короля

Лиля не сомневалась, что разберется с болезнью Милии и сама. Но… от греха. Все должно быть максимально прозрачно. И на виду.
***
Граф Шантен до конца не поверил этой безумной, но…
Безумной ли?
Ее глаза, лицо, осанка, украшения… да что он – сумасшедших не видел ни разу? Они такими не бывают. Но и принять вот ЭТО?
Такое тоже в уме сразу не отложится.
Ильс уверенно держался на полкорпуса впереди, показывая направление. На хороших-то конях это не расстояние, и вскоре показался странный караван. Несколько телег, от которых воняло так, что мухи на подлете дохли, люди, лошади, собаки….
Больше всего это походило на караван бродяг, коих любой приличный человек должен палкой со своей земли выгнать. Но….
Эраль уверенно держался рядом с одной из телег. И выглядел так…
Шантен даже слова-то такого не подобрал бы. Как будто ему небо на голову упало. А ведь воин не из последних, что с ним должны такого сделать, чтобы его так переклинило?
Шантену оставалось лишь пришпорить коня. Доедет – узнает.
Не тут-то было.
Словно две серых молнии, метнулись две здоровущих собаки, загородили дорогу, ощетинились… Вирманские псы?
Откуда?
– Ляля, Нанук! Назад! Свой!
Команду отдала девчонка лет десяти, сидящая в телеге. Собаки прижали уши, рыкнули для порядка, но пропустили.
Одного Шантена.
В телеге…
Граф не мог ошибиться. Он отлично знал в лицо ее величество. И это была она. Но в каком виде!
Завернутая в какое-то тряпье, с двумя детьми рядом, и третьим у груди, с нянькой, которую Шантен тоже знал в лицо…
Вся осунувшаяся, с красными пятнами на запавших щеках, едва живая…
Живая!
Это – главное.
– Ваше величество!
Милия медленно открыла глаза, и по щекам ее сбежали две слезинки.
– Граф… мы добрались. Лиля обещала…
Лиля?
Лилиан Иртон…
Она не лгала.
– Ваше величество, вы в безопасности. Клянусь честью…
Милия едва шевелила губами.
– Лиля все рассказала?
– О короле, о вашем бегстве, родах…
– Да. Мой младший сын – его высочество Гардвейг.
Граф прикусил губу.
Кажется, он должен этой странной графине. Ладно, подумаем, сочтемся.
– Ваше величество, лежите и ни о чем не беспокойтесь. Я улажу все ваши проблемы.
Милия закрыла глаза и кажется, потеряла сознание. Берта посмотрела на графа так, что Шантен подъехал вплотную и протянул женщине руку. Явно посекретничать хочет.
Хоть и старуха, а на коня Берта перебралась быстро.
– Графиня все рассказала? Распорядилась?
– Да. Я слугам приказал – послушаются.
– Слава Альдонаю.
– Берта, что там было?
– Графиня не рассказала?
– Да я сюда, как во сне ехал! Думаешь, легко в такое поверить?
Берта только вздохнула.
И принялась рассказывать то, что совпадало с рассказом Лилиан Иртон. Разве что подробнее. И что случилось с королем, она тоже не видела. Но графиню хвалила через каждое слово.
Граф молча слушал и проникался. А ведь и верно – спасла.
С него причитается?
Да тут со всего Уэльстера причитается, не расплатимся!
***
В Летнем дворце графа ждал сюрприз.
Письмо. Запечатанное лично его величества печатью, в котором предписывалось графу оставаться на месте и не верить никаким глупым слухам. Гардвейг-де приедет и лично разберется.
Граф сохранил письмо и отправился в королевские покои. Туда уже со всем почтением перенесли на носилках королеву, и сейчас Лилиан Иртон ловко раздевала ее, орудуя ножницами и попросту срезая то, что осталось от некогда роскошного платья.
Милия не возражала.
Рядом вертелся докторус Илейв.
Придворного докторуса Гардвейг сюда не отправил, но чтобы в полку своей «пиявки» не было?
Смеяться изволите?
Вот его-то и позвал Шантен.
– Что с королевой?
– Весьма слаба после родов. Графиня уверяет, что жар начался в результате путешествия, якобы это неполезно, но другого выбора не было. Опять же, кровопотеря…
– Что вы считаете?
Докторус пожал плечами.
– Коллегу я всегда узнаю. Кто бы графиню Иртон не учил, руки у нее… правильные. Хорошие руки.
 
Мнению Илейва Шантен доверял. Но докторус привык иметь дело с ранами у гвардейцев, а тут благородная дама… так что граф счел за лучшее еще раз уточнить.
– Не навредит?
– Зазнайка, конечно, но думаю, все будет в порядке.
– Зазнайка?
– Заставила меня почти раздеться, и сапоги снять, сказала, грязи нанесу к матери и ребенку…
Только тут граф обратил внимание, что докторус был полураздет. Штаны остались, но камзол исчез, исчез и парик, напудренный по последней моде. Да и сама графиня была в чем-то…
Больше всего это походило на ночную рубашку служанки, под которую она и заправила волосы. Зато – чистую.
Шантен только рукой махнул.
Безумие?
Ничего, будем считать, что мир сошел с ума. Ничего страшного, бывает…
– Ничего страшного, докторус. Помогите королеве, хорошо?
– Разумеется, ваше сиятельство. Это мой долг.
– И прошу передать графине, что я надеюсь на ее внимание – чуть позднее?
– Конечно, ваше сиятельство. Да, графиня просила поискать кормилицу для малыша, лучше чистую и без болезней. Вдруг одной не хватит?
– Сделаю.
Кормилицу. И где ее искать? В деревне?
Вот в этой области познания графа Шантена уверенно стремились к нулю. И командир сделал так, как полагается. Вызвал заместителя и отдал ему приказ. Тот умчался, озадаченный, а пока граф решил расспросить остальных.
Не вышло.
После путешествия в мусорных телегах, мылись все. Дружно, заставив кухонный народ и лакеев сбиться с ног. Поди-ка, натащи горячей воды?
Разместили людей ее величества неподалеку от ее покоев, мало ли что.
Правда, на королевских солдат они были вовсе не похожи. Вирмане, эввиры, женщины, дети…
Шантену было плевать!
Да хоть бы лично Мальдоная, он и той бы руку поцеловал. Графиня Иртон совершила чудо, ее друзья помогли ей… а кто они?
Дворяне, это и так ясно.
Быдло на благородные поступки не способно, значит, эти люди все – дворяне. Шантен и не сомневался, что королева это закрепит документально, дайте только выздороветь.
Наконец, он дождался графиню Иртон и попробовал расспросить.
Увы, знала о происходящем в городе Лиля крайне мало.
Что Гардвейг погиб – догадывалась.
Что в городе наемники – тоже.
А вот кто все это затеял, с какой целью…
Хрен его маму знает! У Лилиан не было времени на разведку, свою бы шкуру унести. И граф не мог ее в этом винить. Спасала-то она не только свою жизнь и своих близких, уж насколько бы легче ей было без рожающей на ее руках женщины, без маленьких детей, без старой ворчливой служанки, без тех же эввиров – Лилиан Иртон никого не бросила в охваченной безумием столице.
Ушла сама и увела с собой всех, кто попался под руку, не разбирая, кто там достоин, кто недостоин помощи… сначала поможет, а потом разбираться будет.
И уже за это графиня заслуживала уважения.
А разведку проведем, надо ж знать, с кого шкуру драть полосочками. Это граф и объяснял довольной Лилиан, когда его потревожили еще раз.
Пришло еще одно письмо. Голубиная почта, без личной печати короля, из крепости Шедар.
Зато на письме стоял оттиск кольца принцессы.
Уж такие-то вещи Шантен должен был знать. И не стал он разводить секретов от графини Иртон, чего уж там. А вместо этого вскрыл записочку.
***
Лиля внимательно наблюдала за графом. И когда его лицо осветилось улыбкой…
Она даже удивилась.
Вроде как не время улыбаться?
Однако…
– Это лэйр Эрт Ольсен, ваше сиятельство.
Лиля напрягла память, благо, зубрила имена перед поездкой, да и это, конкретное, ей уже встречалось. Память, в которую был загружен не один том анатомии, физиологии, патологии, фармакологии и прочих медицинских премудростей, не посчитала это даже за сложность – подумаешь! И легко выдала ответ.