Анька-неудачница (СИ)

Я взяла лопату и попробовала копнуть поглубже на заднем дворе. Как ни странно, земля легко поддавалась. Я вспомнила, как делала грядки весной, то еще удовольствие было. А сейчас очень даже легко.
На деревянной кровати в доме лежало, сложенное стопками белье. С помощью покрывала мне удалось перенести несчастную и похоронить.
В доме я заметила, что в руке женщины что-то блестит. Присмотревшись внимательнее, обратила внимание на золотой крестик, достаточно большой. Первой мыслью было похоронить его вместе с ней, но потом я передумала. Это последний опознавательный знак, как еще могут узнать, кто умер? Может удастся расспросить людей? В общем, крестик я пока оставила в доме.
Сон меня просто валил несмотря на то, что начало светать. Ложиться в доме я не хотела, слишком грязно и страшно там было. Что делать, оставался только сон на траве, за забором, где меня не будет видно со стороны улицы. Хотя сюда и так никто не захаживает.
Я просто упала на траву. Если и дальше будет такой экстрим, то просто отправлюсь отсюда подальше… И я провалилась в глубокий сон. Снились неприятности, погони с кинжалами и прочие страсти, вдохновилась я сегодня.
Сюрр какой-то… Кто-то тормошил меня за плечо. От такой жути я моментально открыла глаза и вскочила. Сна как не бывало.
Передо мной стояли три человека. Один постарше, и наверное, поважнее, выступил вперед. Я сразу обратила внимание на их одежду. Глушеное средневековье… Вот это меня занесло. Мягкий головной убор из какой-то бархатистой ткани, пышный верх, напоминающий присборенный кафтан с плащом, отороченный все таким же бархатом. Может быть, это местная полиция? Наконец-то узнали про умершую и пришли расспросить про нее?
Пожилой гость удивленно меня рассматривал, нет, он пораженно на меня глазел.
Видя, что я молчу, он что-то спросил. Я только поняла, что в речи проскользнуло слово «Пьетро». Наверное, он говорит о хозяйке дома.
Я закивала и показала крестик, который нашла у нее в руке. Уж его то они должны опознать, если про нее допытываются.
Человек буквально выхватил его из моих рук и стал внимательно разглядывать. Большую часть времени он смотрел на гравировку сзади. Вот я даю, надо было надеть серьги, о которых говорила мама. Тогда бы я смогла понимать речь, и сама говорить на их языке. Мне показалось, что это итальянский, присутствовали знакомые интонации.
Бросив на меня еще один молниеносный взгляд, мужчина подал знак сопровождающим, и они быстро покинули дом. За заборчиком стояла большая темная карета, которая моментально тронулась с места.
Они уехали, и крестик забрали. Что это было?
В большом старом палаццо, оформленном внутри богато, но мрачно, за столом сидел человек. Его лицо было искажено от плохо скрываемого горя, седые волосы волнами спадали на плечи. Из окна стелился мягкий вечерний свет, а свечи отбрасывали красноватые блики на его лицо.
— Сеньор Джакомо, будете ужинать? Еда давно остыла.
Служанка была искренне взволнована, поэтому говорила, как можно тише. Казалось, что мужчина ничего не слышит, он был полностью погружен в свои мысли.
Женщина грустно покачала головой и с сочувствием посмотрела на господина. Докучать новым предложением она не стала, понимая, что это неуместно. В конце концов, он всегда может её позвать, она всегда под рукой.
Синьор Джакомо Пьетро сидел так уже долго, но никак не мог привести в порядок грустные мысли. Вот уже месяц прошёл, как умер сын, его единственный наследник. У него, Джакомо Пьетро, было всё, чем можно гордиться. Красивая жена, умный и не по годам развитый сын Августо, который не знал отказа от женщин.
А его торговые дела шли великолепно, бизнес, связанной с роскошными тканями, процветал, поэтому не мог жаловаться на доходы. Дом, находящийся в одной из провинций Флоренции, считался достойным уважения и гостеприимным.
И вот, он потерял всё. Вернее, половину своего счастья, деньги-то у него остались, только кому все оставить, кому передать? Сначала умерла жена, какая-то неведомая болезнь подкосила её. А местные лекари, как всегда, оказались бессильны.
 
Следующим умер Августо. Чего ему только стоило попытаться сохранить ему жизнь. Самые лучшие лекари Флоренции были здесь, он призвал даже иностранных врачей, но все они оказались бессильны. Августо просто слабел, становился бледнее с каждым днём, пока однажды просто не смог проснуться. Тогда ему казалось, что вся жизнь закончилась. Он закрылся на несколько дней и никого к себе не пускал.
Но время не ждёт, неотложные дела проникли в его дом, просочились и снова окружили своей сетью. Дела шли великолепно, чего не скажешь о нём самом. Он остался в этом огромном доме, в полном одиночестве, совершенно не зная, что будет дальше.
Да, конечно, была возможность передать управление кому-то из дальних родственников… Это был реальный вариант, но только никто из них не показал себя с хорошей стороны, они только и умели, что плести интриги за его спиной.
Джакомо услышал звук подъезжающей кареты. Кто там приехал, на ночь глядя? Может быть, очередные родственнички пытаются словить момент, чтобы поживиться его золотыми запасами?
Сеньор Пьетро прислушался. В глубинах дома происходили явные разговоры. Казалось, он слышал речь своего управляющего. Только вот с кем он говорит… Какие-то незнакомые интонация разносились по коридору. Один точно управляющий, может быть дело опять в бесконечных торговых разборках?
Шаги приблизились к комнате. Джакомо поднял голову, увидев на пороге своего пожилого управляющего Альберто.
— Что такое Альберто? Родственники заявились или опять по торговым делам? Если родня, то сразу выстави их вон.
Управляющий поклонился, было видно, что он очень взволнован:
— Сеньор Джакомо, я прекрасно знаю, что все ваши думы сейчас заполнены будущим семьи и этого дома.
— И что? Разве мы в силах что-то изменить?
— В этом-то все и дело… Извините, что взял на себя такую смелость и попытался решить вопрос самостоятельно…
Альберто переминался с ноги на ногу, не решаясь продолжать.
— О чем ты? — удивленно вскинул голову хозяин дома.
— Если позволите, я вам напомню… Бланка, та, с которой вы встречались непродолжительное время, у нее тогда родилась дочь.
Джакомо нахмурился:
— Помню… Но ребенок, он выжил? Я уже и забыл про нее, Бланка разве не вышла потом замуж?
— Нет, сеньор, она жила в каком-то забытом месте, люди ее избегали, и это было взаимно.
Хозяин слушал рассказ слуги и мрачнел:
— Я оставил Бланку давно и редко помогал ей… После того, как жена узнала о нашей связи, не мог поступить иначе. К тому же, там была дочь.
— После случившегося, я поручил найти Бланку. Но, к сожалению, она уже умерла.
Джакомо встал:
— Ты был там? Видел ее?
Альберто отрицательно покачал головой:
— Нет, я ни в чем не был уверен, поэтому поручил дело местным властям. И, сегодня вечером, человек привез мне это…Узнаете?
Управляющий протянул Джакомо черный бархатный мешочек. Тот встряхнул его, и на ладонь выпал золотой крестик.
Знакомый крестик…
Синьор Джакомо Пьетро смотрел на крест.
С ним было связано так много воспоминаний, словно прошлое снова нахлынуло на него, вместе с волнующими запахами счастливого времени и любви. Бланка тогда была совсем молоденькая и неопытная. И она любила его, искренне любила. Это не был брак по расчету, когда семьи договариваются об условиях предстоящего союза на выгодных условиях, как был у него с женой. Нет, он видел настоящие чувства, во всяком случае, Бланка любила. Про себя так сказать с уверенностью он не мог.
В то время казалось, что он искренне любит Бланку. Однако донесли на них быстро. И другого выхода, как подыскать ей домик подальше и отправить туда, не было. Он даже никогда не видел ребёнка, не знал, как бывшая там живёт и на какие средства существует.
Почему он ей не помогал? Нет, он помогал. Только в последнее время что-то подзабыл, было слишком много проблем, связанных с болезнью жены и сына. Конечно, его помощь до этого была достаточно скромной, но и вызывать новое подозрение у супруги он, уж точно, не хотел.