В подземелье я пойду, там свой level подниму IX (СИ)

Взмах, и меч отбил лапу Неммониса. 
Во второй руке воплотился точно такой же Меч Разрушения, которым я отбил и вторую атаку.
— Это… — глаза Рыцаря Бездны расширились.
— Мечи, наделенные концепцией, — ухмыльнулся я. — Они способны разрушать все, до чего касаются, — мои глаза засияли янтарным. — Другими словами, Неммонис, от них тебе так не избавиться.
— Что за чушь? — он ринулся вперед и еще несколько раз попытался ударить меня, но я благополучно блокировал все его атаки.
Он все еще быстрее и сильнее меня, но этим меня не напугаешь. Сражаться с противниками гораздо сильнее себя – если уж я что-то и умею хорошо, то подстраиваться под врага и сдерживать его, пока он не начнет совершать ошибки.
Раз за разом он пытался меня достать, но у него не получалось. Только через некоторое время я начал осознавать, что он сам не понимает свою силу. 
Отбив очередную серию выпадов, правда, при этом пару раз позволив себя поцарапать, я мог с уверенностью сказать, что он научился сливаться со своей способностью совсем недавно.
Взмах. Удар. Еще один. Не оставшись в долгу, я множество раз ранил его, хоть и не очень сильно. Всего за несколько секунд иллюзия его непобедимости просто исчезла.
— Как такое может быть? — в гневе посмотрел он на меня. — Что ты сделал, Уроборос?!
Я ухмыльнулся, немного переводя дух.
— Неужели до сих пор не понял? — с издевкой спросил я. — Могу собой гордиться – я разобрался в навыке противника быстрее, чем он сам смог понять принцип его работы, — фыркнул я.
Он зарычал, как и подобает собакаподобному зверю, в которого он и превратился за минуты боя.
— Я убью тебя! — зарычал он и ринулся на меня.
Множество Мечей Разрушения воплотилось надо мной и ринулось на него. Его скорости хватало, чтобы защититься от одного, двух или трех. Но десятки или даже сотни? А я ведь не мелочился. Тысячи Мечей Разрушения буквально изрешетили его, разорвав на части. Его регенерация была сильной – он мог пережить смертельные для человека раны, но когда от его тела остались только ошметки, у него не было и шанса выжить…
Я спокойно посмотрел на то, что осталось от его тела, и вздохнул. Все еще непривычно убивать, хотя и делал я это много раз.
— Вот почему нужно слушать, когда тебе что-то пытаются объяснить, — покачал я головой. — Твоя способность имеет один значимый недостаток – она не «Подавляет», а «Отрицает». Отрицает «Связь», из-за чего никто не может использовать чужие силы. Отрицает «Энергию», из-за чего атаки врага не наносят урона. Отрицает «Воздействие», и особые способности не работают… — я покачал головой. — Сначала я подумал, что ты намеренно дезинформируешь противника, называя это «Подавлением», а не «Отрицанием», — почувствовав, как все ограничения с меня сняты, я усилием воли расширил свою тень, и в неё провалилось тело мертвеца. — Твоя способность была одной из сильнейших в списке тех, что мне доводилось видеть. Как жаль, что владел такой бестолочь, который даже не пытался понять принцип ее работы.
Если бы Неммонис только разобрался в этом… если бы он не просто махал лапами, а анализировал наш бой… если бы он использовал ее не по интуиции, а по собственной воле…
У меня не было бы и шанса победить.
Единственная слабость «Отрицания» – это ее воздействие. Отрицание действует на всех, вне зависимости от уровня, силы или сопротивления. Но «отрицать» можно только один фактор у одного объекта. В моем случае, он отрицал мои силы, но этому я нашел что противопоставить. В случае с моими ударами он для себя отрицал урон, из-за чего мои удары будто не имели силы. В случае со Стрелой, он отрицал концепции, из-за чего не получилось отрицать «энергию», и те не разрушались. И с Мечами Разрушения так же – он отрицал концепцию разрушения – наиболее опасный элемент оружия – и потому он не мог это оружие разрушить или отрицать урон.
Неммонис проиграл только по причине того, что позволял способности самой выбирать опасный элемент, и отрицал именно его. И было так только из-за его собственной глупости.
 
— В третьем раунде победу снова одержал я, — улыбнулся я, навсегда выкидывая из головы этого глупца. — И в качестве награды… — мой взгляд скользнул чуть вниз.
[Уря, ты поглотил труп! Честно говоря, я уже испугался, что ты просто оставишь его.
И вот, наконец, наши труды окупились! А то в последнее время как-то мало навыков нам перепадало, не думаешь?
От Поглощенного существа тебе перепал навык «Отрицание». Принцип его работы ты уже видел, а для более детального понимания тебе нужно его использовать. Как ты понимаешь, описание – это не мой конек.
Помимо навыков, еще и статы перепали, но они – это просто пшик. Вообще не вижу больше смысла их считать… не понимаю, почему ты против вопросительных знаков? В Статусе ведь они выглядят круто!]
Я полностью проигнорировал стенания Вируса. Он так частенько делает, и я начинаю привыкать.
«В качестве награды за победу в нашем противостоянии, Неммонис, я заберу твою способность.»
*
*
*
  
Глава 23
 
*
*
*
Касьян никогда не задумывался об ответственности за дарованную ему силу. Получив прозвище Царь Зверей, он полностью оправдывал его, будучи одним из тех, кого лучше не задирать.
Все авантюристы делятся на эти два типа – те, для кого их силы это бремя, и те, для кого это дар. Касьян, являясь одним из сильнейших авантюристов, никогда не думал, что когда-нибудь возненавидит эту силу.
Когда он согласился зачистить то подземелье S-ранга, он уже предвкушал новую волну популярности. Дело обещало быть легким – денег давали столько, что хватило бы на безбедную жизнь десяти поколениям, а сам Касьян должен был лишь убедиться, что ничего неожиданного не случится – даже зачисткой подземелий занимался не он.
Кто бы мог подумать, что все пойдет в Бездну? Иронично, но на этот раз буквально.
Поначалу все шло хорошо. Его сокомандники хоть и были неумехами, но все еще оставались высокоранговыми авантюристами. Некоторые из них обладали слишком большой силой для подобного подземелья. Ничего не предвещало беды. Даже то, что само подземелье представляло собой большую арену, парящую в небесах, куда из порталов наступали монстры. Подземелья разные бывают, и тут всякое можно встретить, тем более, с таким Касьян уже сталкивался – когда убьешь определенное количество одних, приходят другие, потом третьи, и так пока Босс не выйдет.
Но прошли минуты, часы, и вскоре стало понятно, что с этим подземельем что-то не так. С каждым разом монстры становились все сильнее, а их количество уже давно перевалило за тысячу.
На небольшой арене негде было спрятаться, а непрерывные орды монстров не позволяли отдохнуть. 
Проблемы начались на вторые сутки, когда многие авантюристы выдохлись и морально, и физически. Им нужна была помощь и поддержка, поэтому, не задумываясь, Касьян вступил в схватку. К тому моменту монстры уже были сравнимы с сильнейшими из команды Касьяна – не считая его самого, разумеется.
Одним взмахом своих топоров он разрезал десятки монстров, одной лишь своей голой мощью без каких-либо навыков очищая арену. 
Но продолжалось так недолго. Вскоре монстры стали настолько сильны, что даже Касьяну приходилось прилагать усилия для убийства их с одного удара.
Начиная с этого момента, другие авантюристы были лишь помехой – даже всей своей командой они не смогли бы противостоять одному из этих монстров. Скорее наоборот, их сил не хватило бы продержаться против них хотя бы пять секунд. Поэтому, даже когда отдохнули, они не осмелились вступить в бой.
 
Царь Зверей никогда не был добрым человеком. Он считал, что сила – это все необходимое и что каждый должен заботиться о себе сам. Только вот у него в друзьях был человек, который с ним был полностью не согласен. Сам он был слабее кого бы то ни было, но Касьян вырвал бы язык любому, кто осмелится назвать Виктора Громова слабаком. Царь Зверей почитал силу и сильных, и Виктора Громова он считал одним из сильнейших людей среди всех, кого он знал. Не только из-за его железной воли и стального характера, но и из-за того, что он мог выйти победителем из любой схватки даже с теми, кто несравнимо превосходит его в боевой мощи.