Кровавый рассвет (ЛП)

— Пожалуй, тебе лучше не подходить сюда, — сказал Букер, по-прежнему глядя на опоссума, которого он потрошил. — Ты же не хочешь оскорбить свои деликатные чувства.
Он сказал это в шутку, не зная, как это слово было использовано против нее буквально несколько секунд назад.
— К черту мои чувства, Букер, — огрызнулась она.
Это заставило его поднять взгляд, и он сразу же попытался встать.
Она жестом показала ему оставаться на месте.
— Не надо. Думаю, он смотрит.
— Кто?
— А ты как думаешь, бл*дь? — прошептала она.
Вопреки ярости, искажавшей её лицо, она вошла в роль жены, проведя рукой по плечу Букера, демонстрируя ласку, которую, как она знала, будет видно с крыльца.
— Кей? — он посмотрел на нее, так и оставив нож воткнутым в брюхо опоссума.
Прежде чем она успела ответить, дверь-сетка распахнулась, и тяжелые шаги Джеремайи объявили об его присутствии.
— Ты что-то поймал нам на ужин?
Кейтлин зажмурилась. Её ладони задрожали, и ей пришлось приложить усилия, чтобы не впиться пальцами в клетчатую рубашку.
Букер глянул мимо нее, но не сдвинулся с места. Он знал, что он был единственным, что дает ей почву под ногами.
— Да, сэр, — крикнул он в ответ. — Надеюсь, вы все не имеете ничего против опоссума.
Джеремайя расхохотался, и Кейтлин стоило большого труда не вздрогнуть.
— Вовсе нет, сынок. Констанция приготовит его для нас.
Букер улыбнулся, но улыбка не дошла до его глаз. Она ждала, когда звуки сообщат ей, что Джеремайя ушел в дом, но этого так и не случилось. Вместо этого он застонал, усаживаясь в одно из кресел-качалок на крыльце.
— Спокойно, — прошептал ей Букер. — Все хорошо.
Только тогда Кейтлин осознала, что вся трясется до кончиков пальцев на ногах.
— Он что-то сделал?
Она покачала головой.
— Нет, он... Все нормально.
— Кей...
— Научи меня, — сказала она внезапно, опускаясь на колени возле металлического ведра. — Мне надо... Просто дай мне возможность подумать о чем-то другом.
Букер смерил её взглядом.
— Ты хочешь научиться потрошить и свежевать опоссума?
— Да. Очень даже хочу.
Она надеялась, что он поймет, почему.
 «Я не могу доверять собственному разуму». 
 «Я не могу вернуться в дом». 
 «Пожалуйста, просто помоги мне забыть». 
Букер не стал спорить. Вместо этого он начал говорить, объясняя весь процесс, по одному отвратительному шагу за раз.
Она цеплялась за тембр его голоса как за спасательный круг.
 «Прошлое остается в прошлом. Все это в твоей голове. Он не может тебе навредить». 
— Мы уйдем, — тихо сказал Букер, выгребая внутренности в ведро. — Завтра первым же делом с утра.
Ее омыло облегчение, отчего сквозь ком в горле вырвался надломленный смешок. Это был срывающийся звук, похожий на сломанный китайский колокольчик.
— Ладно.
Он кивнул и удерживал её взгляд на пару секунд дольше обычного.
 «Ты в безопасности». 
 «Ты в безопасности». 
 «Ты в безопасности». 
***
Они ужинали, когда по небу прокатился первый раскат грома.
Буря налетела быстро, сначала дождь, потом пронизывающий ветер. Новые раскаты грома сотрясли дом до основания.
— Ужасный шторм, — сказал Джеремайя, подходя к окну.
Констанция послала старших мальчиков проверить ставни на окнах верхних этажей, а младших отправила за свечами и спичками.
— Надеюсь, это не торнадо, — сказала она, убирая тарелки со стола.
Кейтлин схватила Букера за руку под столом, от искреннего страха её боковое зрение сделалось размытым.
— Хорошо, что вы здесь, с нами, да? — сказал Джеремайя, возвращаясь за стол. — Мне ненавистно думать о том, что случилось бы с вами под открытым небом.
Она видела, как его взгляд сместился с нее на Букера, затем обратно на нее. Но он не поддерживал зрительный контакт, скорее проверял, смотрит ли Букер на него.
Когда его взгляд опустился к сантиметру ложбинки, видневшемуся в вырезе её футболки, Кейтлин ощутила этот взгляд как горячий янтарь.
 
Она немедленно подумала об его младшей дочери, Мэри, с хвостиками, в розовом платьице. Она была такой невинной, такой хрупкой... и находилась в постоянной опасности.
Когда дело стало клониться к ночи, буря разбушевалась ещё сильнее. Дети играли в настольные игры, чтобы скоротать время. Джеремайя принялся читать вслух Ветхий Завет.
Теперь он поймал её в доме. Он непременно будет нервировать её «чувства современной женщины» священными текстами.
Букер улыбнулся, соглашаясь поиграть с детьми, когда они пригласили его четвертым игроком. Это было минутное светлое пятно — наблюдать, как он заставляет младших мальчика и девочку хихикать, пока те переставляли фигурки по доске.
Констанция встала, чтобы прибраться после ужина, и Кейтлин последовала за ней, настояв, что поможет.
Все, что угодно, лишь бы унять гложущую панику в её сознании.
Если буря не утихнет, они не смогут уйти. Если они не смогут уйти, они окажутся в ловушке внутри. Если они окажутся в ловушке, то ей негде будет спрятаться. Презрение Джеремайи проявлялось все чаще и чаще. Лишь вопрос времени, когда...
Кейтлин сунула руку под обжигающе горячую воду, чтобы ополоснуть тарелку, и даже не вздрогнула.
— Ох, аккуратнее, милая, — сказала Констанция, похлопывая её по запястью. — Горячо же, обожжешься.
Она моргнула.
— Ой, я...
Она говорила с психотерапевтом о диссоциации (прим. механизм психологической защиты, когда человеку кажется, что все это происходит не с ним, вплоть до ощущения выхода из тела). Вот только почти не думала о своих прошлых травмах с тех пор, как по земле начали бродить зомби.
Но бушующая буря ясно давала понять, что она застряла в одном доме с собственными кошмарами.
«Мне надо взять себя в руки», — подумала она, отмывая с тарелок крошки пирога с опоссумом.
— Знаю, это бывает тяжело, — пробормотала Констанция. — Разлука с семьей. Незнание, в порядке ли они.
Кейтлин посмотрела на женщину и кивнула.
— Моя сестра живет в Мобиле (прим. город в штате Алабама), — сказала Констанция. — Я каждый день молюсь за её безопасность.
— Мобил ведь недалеко отсюда, да?
Констанция кивнула.
— Вы когда-нибудь думали съездить за ней или... — Кейтлин умолкла, осознав, что её слова звучат как обвинение. — Я имею в виду. У вас была такая возможность?
— Мы подумали, что лучше приехать прямиком сюда, — сказала Констанция. — Так лучше для детей. Выдвинуться в путь первыми, разбить лагерь, защитить нас от этих... существ.
На каком-то уровне Кейтлин понимала эти причины. Не винила их ни в чем.
Но в то же время она слышала «изоляция, отдаление, разрыв семейных связей», и от этого по коже бежали мурашки.
Она дала единственный честный ответ, который могла дать.
— Я рада, что вы и ваши дети в порядке.
Пока что они живы.
Пока что они люди.
Надежда ещё есть.
***
Буря сотрясала не только дом. Нервы Кейтлин были на пределе, но она знала, что завтра ей понадобятся силы.
Извинившись, она потащилась наверх и отправилась прямиком в кровать.
Она только села на матрас, как вдруг дверь открылась, и она едва не выпрыгнула из собственной шкуры.
— Эй, это я, — сказал Букер, закрывая за собой дверь.
— Черт, ты меня напугал.
— Прости, — в темноте она все равно видела, как он идет в её сторону. — Ты в порядке?
— Нет, — честно ответила она. — Мне не терпится убраться отсюда.
Матрас просел, когда Букер опустился на кровать со своей стороны, изогнувшись, чтобы посмотреть на нее.
 
— Никогда не видел, чтобы кому-то так не терпелось покинуть безопасное убежище и теплую постель...
— Это не безопасное убежище, Джек, — рявкнула она. — Это бл*дская тикающая бомба.