Наследник для Лютого (СИ)
Произнеся кучу грязных и грозных обещаний, Лютый взглянул на меня с прежней недоброжелательностью, давая понять, что моё пребывание в его доме не предусматривает ни наличие собственного мнения, ни обмен колкостями и шутками.
Он был хозяином положения, а я всего лишь его должницей.
— Ясно или нет?
Лютый оказался рядом считанные мгновения, я даже моргнуть не успела, как оказалась прижатой к стене большим, сильным телом мужчины.
=19=
=19=
Мужчина действовал напористо и грубо, едва не раздавив меня своими руками и выбив из лёгких несколько коротких судорожных вдохов.
Я ощутила, как в крови заканчивается кислород, а мужчина не собирался меня отпускать.
Он просто давил своей раскачанной грудью, вжимая в стену, распластав по ней и лишая остатков воли…
— Ты вроде уже взрослая, двадцать четыре стукнуло. Неужели тебе под юбку никто из мужчин залезть не пытался? — внезапно поинтересовался Лютый, подцепив пальцами мой подбородок.
Он вынудил меня посмотреть ему в глаза. Я сделала это и поняла, что совершила ошибку — в его глазах было легко потеряться от избытка сильных эмоций, каждая из которых была обжигающей, а некоторые сбивали с ног, придавливая мощной энергетикой.
— Отвечай, — хрипло потребовал он.
— Я не знаю, что ответить. В жизни появилось много сложностей. Мне просто было не до того.
— Мужчинам всегда нужно того самого. Всегда! — подчеркнул он. — Думаю, кто-то и пытался твой цветочек сорвать. Так?
Я промолчала, ничего не ответив, и Лютый мгновенно насторожился, уточнив холодным, острым тоном:
— Случайно, не врёшь ли ты мне, Маша, насчет невинности? Я же проверю. Лично проверю… Лучше прямо сейчас скажи мне правду, — произнёс с нажимом.
— Уже сказала!
— Значит, цветочек при тебе. Берегла его для особого случая, что ли? — поинтересовался скучающе и как будто даже брезгливо, словно не верил ни в одно из светлых чувств, которые только скрашивали жизнь человека.
— Для особенного мужчины. Но у бога, как известно, на всё свои планы!
После этих слов Лютый отступил и резко отпустил меня, оглядев с ног до головы пристально, словно раздевая.
Именно в этот момент я ощутила всю разницу между собой — простой девчонкой и его супругой, одетой в красивое, дорогое платье, с искусно нанесённым макияжем и потрясающей способностью владеть собой.
— Твой план на завтра таков, Маша. Ты отправишься в магазин. За вещами. Я оплачу покупки.
— Зачем?! — насторожилась я и запаниковала. — Я не хочу увеличивать долг Соловьёва ни на одну копеечку!
— Остынь. Это будет бонус. От меня лично. Без процентов к долгу.
— Зачем тебе меня одевать?! — недоумевала я.
— Потому что в клинику будет позорно тебя вести в этих обносках. Тебе всех врачей обойти придется, гинеколога в том числе. И какими трусиками ты там светить собралась?! Бабушкиными парашютами?!
Слова Лютого о некрасивых трусах, что были на мне надеты, сильно задели.
Мужчина снова открыто говорил, что я одеваюсь безвкусно и некрасиво, как одеваются только старушки.
— У меня аллергия на синтетику. Я могу носить только… хлопок и другие натуральные ткани! — быстро произнесла, покраснев и чувствуя себя, как на допросе.
Я проглотила оставшуюся часть фразы о том, что знаю о существовании красивых марок белья, изготовленного из натуральных материалов, без добавления синтетических волокон, от которых у меня начинало чесаться всё, что чего касался ненатуральный материал. Тем более, в интимной зоне.
Но с сильно ограниченным бюджетом мне по карману был лишь близлежащий магазин, в котором из доступного ценового ряда есть только хлопковые трусики высокой посадки, полностью прикрывающие попу. Никаких стрингов и прозрачных вставок, никаких изысков…
Лютый назвал мои трусики бабушкиными парашютами, и я впервые задумалась о красоте и эротичности белья в глазах мужского пола.
Почему-то раньше меня это не очень сильно волновало. Теперь случайно оброненная фраза всколыхнула мои чувства и заставила кровь кипеть.
И почему я должна оправдываться перед этим мужланом за своё нижнее бельё?!
Чтобы перевести разговор с обсуждения моего нижнего белья в другое русло, я задала Лютому вопрос, интересующий меня невероятно сильно:
— Как ко всему этому отнесётся твоя законная супруга? Она в курсе всех нюансов? И не против?
Лютый сложил руки под грудью и даже после такого незначительного жеста под его смуглой, бронзовой кожей заиграли мускулы, демонстрируя, что мужчина находится в прекрасной физической форме и немало времени проводит в спортивном зале.
Я могла бы предположить, что Лютый увлекается силовыми упражнениями, и в тоже время в его массивной, раскачанной фигуре присутствовала лёгкость движений, привычных для боксёров.
Может быть, он успешно совмещал одно и другое?
Не знаю, почему в моей голове крутилось множество мыслей об этом мужчине! Досадно, что они только прибавлялись и прибавлялись, из минуты в минуту.
— Моя супруга никак к этому не относится.
— Не поняла…
— Ей известно только то, что я посчитаю нужным ей сказать. Динара не может дать мне наследника, значит, я заведу его. Вот и всё…
Слова Лютого сбили меня с толку.
Но вместо того, чтобы подумать о кабальных условиях выплаты чужих долгов, я внезапно задумалась о том, какие отношения у Лютого с супругой.
Если смотреть на ситуацию исключительно со слов Лютого, можно было решить, что в их браке не было ни капли любви.
— Ещё вопросы? Или соизволишь переодеться к ужину?
— Прости, я не взяла с собой вечернее платье. И не уверена, что даже если бы взяла его, оно подошло бы под ваши требовательные запросы, — съязвила, не подумав, чем может обернуться для меня подобная дерзость.
Но Лютый вышел из комнаты, оставив меня наедине с роскошью, к которой мне ещё только предстояло привыкнуть.
Я заглянула к Тимофею и увидела, что он расставил свои любимые игрушки и… уснул на кровати, поверх покрывала, в обнимку с любимой книжкой о жизни животных из джунглей.
Я осторожно, стараясь не разбудить мальчишку, забрала у него книгу и накрыла свободным краем покрывала. Мне хотелось бы использовать сон Тимофея, как предлог, чтобы не появляться на ужине.
Но за мной пришла прислуга и попросила спуститься в столовую, где уже собрались члены семьи. Сегодня на ужине присутствовали только Лютый, его супруга и я.
— Иногда за столом собирается больше гостей. Но не сегодня… Сегодня ужин припозднился и визит гостей стал неожиданностью для меня, — объяснила Динара, поймав мой взгляд, скользнувший вдоль всего овального стола.
Я ничего не спросила вслух, но она верно поняла направление моих мыслей и сама дала ответ.
Из этого я сделала вывод, что Динару нельзя назвать пустышкой или недальновидной женщиной.
С такими опасно иметь дело, мелькнула мысль в моей голове.
К чему эти мысли? Я ведь не собираюсь ни соперничать с ней, ни бороться за право находиться рядом с Лютым.
Будь моя воля, убежала бы. Но теперь не удастся это сделать. Кто знает, вдруг Лютый приставит ко мне круглосуточное наблюдение и станет следить за каждым моим шагом, чтобы я никуда не сбежала.
Бежать от него?
Глупость, очевидно.
Я бросила осторожный взгляд в сторону Лютого. Он переоделся к ужину, в тёмно-серую просторную футболку и джинсы. Из-под короткого рукава на левом бицепсе виднелись чернильные хвостики татуировки.
Мне стало интересно, какой рисунок смог бы набить на своём теле мужчина, подобный ему.
Но долго гадать на эту тему мне не пришлось. Потому что взгляд был перехвачен и пойман в сети взгляда не только Лютого, но и его супруги. Она словно сканировала пространство столовой и замечала каждый жест и малейшее движение с моей стороны.
Я поняла, что мне будет очень некомфортно находиться под таким пристальным, прицельным вниманием и лишь надеялась, что такой прессинг — это лишь из-за того, что Динара видит меня впервые и не знает, чего от меня ожидать.