Хозяйка магической лавки, или Невеста вне отбора (СИ)

- Простите, нам нужно закрываться, - тихо и виновато произнесла я.
Старушка понимающе кивнула.
Расстроилась.
Она горько вздохнула и положила на стол деньги за чай с десертом.
- Оставьте письмо, я помогу вам найти адресата, - вырвалось у меня.
От моих слов старушка тут же встрепенулась.
Она удивленно вытянула шею и дернула кончиком носа, точно животное, учуявшее запах лакомства. В глазах искорками запрыгали солнечные зайчики. И сама она собралась, приосанилась, того и гляди подобно дикой кошке сорвется и побежит. А у меня с души будто камень свалился. Хоть кого-то сделаю счастливым, до того, как...
- Подождите, - спохватилась я, когда проводила старушку до дверей. - Вы мне адрес не сказали. Письмо куда доставить?
- Разве? - Ее тонкие брови приподнялись. - До конечной на автобусе «007».
- У нас в городе есть автобус с таким номером?
- Желтый с черным бампером, мимо не пройти. Если попадется тебе этот автобус, считай, мою просьбу ты выполнила.
- Постараюсь не проглядеть... - с сомнением ответила я.
- Милая, не проглядишь! - Она выглянула из-за моего плеча в зал и произнесла шепотом: - Им никогда не понять! Но я-то знаю, что не ошиблась. Необычные и загадочные события на носу! - Старушка потерла сухие ладони и от нахлынувшего волнения заговорила сбивчиво. - Поверь, я не про те. - Посетительница кивнула в сторону сидящих за столиком. - Пусть они празднуют что хотят, это не повод для твоей грусти. А я хвост даю на отсечение, что нашла ту, которая в конце концов остановит мрачное пророчество.
Женщина достала из кармана шелковый платочек и промокнула глаза.
- Прости, милая, это так волнительно. - Она расправила платок и вытянула из него едва заметную нить. - Скажу откровенно. После того как двадцать лет назад на наш мир легло проклятие, люди почти разучились искренне любить... Если бы будущий король Эдвард не забил тревогу, все бы до сих пор думали, что любовь и правда живет всего три года! Но спасительница нашлась! - Старушка сунула платок в карман пальто. - Жаль только, он не попробовал до чрезвычайности вкусный десерт из твоей магической лавки. Это было великолепно... - с досадой и восхищением проговорила она.
Я ошеломленно кивнула. Похоже, я оказалась права. Любезная и приятная старушка не в себе.
- Но ничего, милая, ничего! Всему свое время!
Странная посетительница продолжила, и голос ее от волнения задрожал еще сильнее:
- Не думала, что наша встреча состоится при таких... затруднительных обстоятельствах. Представляю, как тебе нелегко. Да и там... будет не все так просто... Но с другой стороны, если бы этих самых затруднительных обстоятельств не было, ты бы никогда не узнала, что чудеса случаются!
Посетительница смутила не на шутку, но все же оставила после себя приятное впечатление. Она пожелала мне удачи и еще раз выразила надежду, что только такая целеустремленная, ответственная и смелая девушка, как я, сможет вернуть в мир истинную любовь. Я не стала уточнять и комментировать ее слова. Во-первых, зачем разрушать ее безобидные иллюзии? Верит человек в сказки, и пусть. Я вон тоже хороша! Все идет вкривь да вкось, еще и вопреки моим желаниям. Но я все равно жду, что рано или поздно моя мечта исполнится. Во-вторых, не хотелось расстраивать пожилого человека. Ну что я ей скажу? Простите, вы ошиблись адресом? Была бы целеустремленной и смелой, давно бы брата с Кристиной поставила на место. А вот ответственности во мне - хоть отбавляй. Раз пообещала письмо доставить, то обязательно сделаю. Правда, едва я закрыла за старушкой дверь, вылетело это письмо из головы, как пробка из бутылки шампанского. Потому что за спиной послышался скептический смешок брата.
- Может, перед тем как спасать мир, накроешь уже на стол?
Нет, можно было, конечно, возмутиться, потребовать хотя бы перестать умничать и ехидничать, но что это даст? К нашему с Глебом препирательству подключится Кристина. Такую речь в защиту мужа задвинет, что живо меня за пояс заткнет. Устроим перед посторонним человеком зрелище смешнее некуда.
 
Я одарила брата нарочито приветливой улыбкой. И, сохраняя здравый смысл и свои нервы, начала выносить из кухни приготовленное за день: два вида овощных салатов, жульен с грибами и сыром, залитый пряностями и маслом печеный картофель с вешенками и ломтиками куриного филе, запеченного цыпленка в клюквенном соусе и хлеб собственной выпечки.
Зал мгновенно наполнился дразнящими ароматами.
Последним принесла торт.
Если бы можно было спалить человека взглядом, Кристина непременно в этом мастерстве преуспела бы. Она вперилась в недостающий кусок торта, потом в меня и многозначительными немыми намеками пыталась выяснить, что случилось с десертом. Но я вылавливала из общего салата в свою тарелку помидорки черри (с утра не ела!) и сделала вид, что летящих в меня огненных молний не заметила.
- Я ослеплен, - прозвучал бархатный баритон Богдана Сергеевича. Он сидел напротив, расслабленно откинувшись на спинку стула. Его цепкий взгляд был направлен в одну точку - на мою персону.
- Давайте я за вами поухаживаю, - от чистого сердца предложила Кристина Богдану Сергеевичу и, не дожидаясь ответа, взяла его тарелку.
Гость не шелохнулся, продолжая бесцеремонно меня изучать.
Глеб вдруг решил проявить силу братской любви и засыпал мои выловленные помидорки печеным картофелем. С горкой.
- Ну... - заговорил брат, - предлагаю начать наш... так сказать... семейный ужин и выпить за жениха и невесту.
И принялся разливать по бокалам вино.
- Ой, а давайте не будем поздравлять раньше времени, - встрепенулась Кристина.
Мне ее высказывание пришлось по вкусу. Но вот другим... К сожалению, невестка поздно сообразила, что ляпнула. Глеб уже бросил недоумевающий взгляд на жену. Вопросительно уставился на нее и Богдан Сергеевич.
- Глеб, ну чего ты... - сконфузилась Кристина и попыталась оправдать свою сомнительную заинтересованность в госте. - Это чтобы не сглазить. Примета такая...
Что-то мне подсказывало: предстоят им веселые ночные разбирательства. Насколько Глеб прощал Кристине все ее сумасбродства, настолько же и ревновал. Но их сердечные дела казались мне сущей ерундой, шалостью в сравнении с моим незавидным положением.
После короткого тоста все, не сговариваясь, приступили к ужину.
Но меня то ли от голода, то ли от нервов начало колотить. Ни один кусочек в горло не лез.
- Вообще, сглазить тут нечего, дело решенное, - вдруг проговорил гость, и в его голосе неожиданно прозвучали ласковые нотки. - Но у меня интеллигентная семья, традиции. Я, как когда-то мой отец просил руки моей матери, должен сделать невесте официальное предложение.
- А, - с набитым ртом отозвался Глеб. - Давай, традиции - дело хорошее.
Кто бы про традиции говорил!
Богдан Сергеевич отложил нож с вилкой. Встал со стула и подошел ко мне.
- Понятно, что формальности. - Он опустился на одно колено и раскрыл коробочку с обручальным кольцом. - Но все же: ты согласна стать моей женой?
Аппетит мой пропал окончательно.
Значит, моя жизнь, мои желания и мечты, в конце концов, я сама - это пустяк, чепуха, не стоящая выеденного яйца?!
Обычные формальности...
Понятное дело, раз родственнички все решили, оставили меня без выбора, то на попятную вряд ли пойдут. Но не могу я так легко сдаться! Не могу! Самым важным мне казалось то, что у меня была альтернатива. Неизвестная Богдану Сергеевичу. Она-то и придавала призрачную, но все же надежду избежать фарса, в который я оказалась втянута помимо воли.
Как пловец перед затяжным нырком, я вдохнула воздуха, собирая все свое мужество.
- Всегда думала, что замуж выходят по любви, - проговорила я.
- Не дури, - ошалело цыкнув, опередил всех Глеб. - Кажется, мы все уже обсудили.
- Правда? А я помню, что меня поставили перед фактом.
- А собственно, в чем проблема? - встряла Кристина. Вся ее миловидность куда-то испарилась, заменилась привычной плотоядностью.