Лорд в кандалах (СИ)

Газа нет, а вот турели есть. Они отрабатывают по мне с такой дурью, что, находясь в не самом устойчивом положении, валюсь от напора свинца, приходящегося ровно в правое плечо, на пол. Грохот жуткий, но, к моему вящему счастью, это действительно «Григории», находящиеся в режиме «короткой очереди». Перед новым залпом парочки автоматронов, свисающих с потолка вниз тормашками, успеваю встать на одно колено, на всякий случай закрывая шлем предплечьем. Еще очередь, от которой доспех аж протаскивает сантиметров на двадцать назад. Тишина. Поспешно стреляю из «джукена» два раза, обрез двадцатимиллиметровой авиационной пушки дергается, посылая снаряды. Первый попадает удачно, вынося сенсорную панель автоматрона и что-то нарушая в его питании, а вот второй бесславно рикошетит. Приходится принять на грудь еще три мощные пули, но тут меня поддерживают «броненосцы» — слаженные очереди из двух пулеметов «сбривают» сенсоры у обоих оставшихся турелей, да и сам корпуса защитных механизмов не выдерживает пулеметного огня, начиная демонстрировать пробоины.
Видимо, их серьезно облегчили перед тем, как вешать к потолку. Мой домашний «Григорий» на лобовую броню мог принять что-то посерьезнее, чем даже выстрел из «джукена».
Высота взята, плацдарм захвачен, за нашими спинами главный блокированный вход в комплекс, представляющий из себя бункерные двери, а впереди неизвестность.
— Перекур! — хрипит Григорий Вадимович, заставляя меня злобно скрипнуть зубами, раскусывая катающуюся во рту пилюлю. Она из себя не представляет ничего особого, слабый долгоиграющий энергетик, но вот вкус… Кислый, вяжущий, тягучий, он отлично справляется с моей дурной привычкой, напрочь отбивая желание закурить. Выбираться из брони я не буду, неплохо слыша шушуканье «бронесолдат», то и дело поворачивающих ко мне шлемы. Они уже определили, что внутри «Свашбаклера» не идиот, позабывший свой кабель запитки, а совсем даже наоборот, человек, не имеющий в этом самом кабеле нужды.
Ох и задолбает их потом начальство подписками о неразглашении… или просто убьют.
Пока один солдат стоит с щупом газового сканера возле скрытых форсунок, остальные рассредоточиваются по действительно широкому коридору в следующем порядке — я, «бронесолдаты», прикрытие. Искрит ярко-белая сварка, вскрывают следующую переборку.
Пользуясь свободным временем, осматриваю обстановку коридора. Сплошь металл стен, потолка, пола. Всё зашито металлическими плитами, поверх которых ближе к потолку проложено несколько рядов толстых черных кабелей. Пол ровный, составлен из металлических плит с ромбовидными засечками. Всё одинаковое, но по центру проложены утопленные рельсы. Капитальная постройка, что и говорить. Хотя, если здесь пытались выковать победу против миазменных тварей, то чему удивляться? У Сибири не может быть слишком большой цены.
В свое время Шебадд Меритт развлекался, цепляя своей силой метеориты, а затем опуская их на поверхность Земли. В принципе, кроме охоты на магов, это было единственным, как великий волшебник себя проявлял в жизни планеты. Многие из этих метеоритов, что он довольно аккуратно опускал на землю, до сих пор служат источниками ценных ископаемых и металлов, хотя разные специалисты по истории любили обсасывать иную версию — мол, Шебадду Меритту казалось забавным постоянно напоминать простым смертным кто хозяин, а что могло быть нагляднее, чем горы перегретого металла, что периодически прилетают с неба?
Согласиться с этими экспертами я б уже не смог. Запечатленный дух великого мага уж точно не производил впечатление человека, которому нужно производить впечатление. Если бы Меритту требовалось бы подчинение какой-либо страны, то он, скорее всего, просто бы явился туда, чтобы зверски распотрошить текущего правителя вместе с его семьей, а затем назначил на его место кого-нибудь… из мимо пробегающих. Затем, высказав свои пожелания, он бы убил еще десяток-другой человек для закрепления эффекта, ну а потом получил бы нужное.
Правда, подобных случаев история не зафиксировала. У моего «предка» был куда более удобный инструмент для удовлетворения своих желаний. Эфир.
 
— Готово!
Возглас был услышан. Солдаты зашевелились, вставая в строй, а ко мне внезапно подошел Колба. Амбал бы одет в точно такую же шинель, как и другие солдаты, но в руках тащил свою дурную двустволку, калибра едва ли не большего, чем мои «джукены».
— Что у тебя за доспех? — тихо поинтересовался бородач, — Когда нам такие ждать?
— Надейся, что никогда, — оборвав себя на мысли ответить ему грубостью, ответил я, — И не задавай вопросы, за которые могут убить.
— Тебе не дадут меня шлепнуть, — в голосе человека прозвучала несокрушимая уверенность.
— А я и не про себя говорил, — хмыкнул в ответ я, извлекая второй «джукен» из ножен, — Вы и так уже увидели куда больше, чем должны были.
Несмотря на то, что шаги «Свашбаклера» сильно грохотали о металл, я услышал донесшееся мне в спину:
— Ох и недооцениваешь ты нас, парень…
— Скорее, переоцениваю.
Не то, чтобы это стоило говорить вооруженному человеку, идущему за твоей спиной. Не то, чтобы этот диалог вообще имел хоть какой-то смысл.
…но шансы на то, что за мной идет 21 живой труп были крайне высоки.
Оливер Эмберхарт, скорее всего, здесь. Я поймаю его, предложу сделку. Мы поговорим.
Свидетелей у разговора не будет.
Нога самого маленького в мире силового доспеха со всей дури шарахнула в центр прорезанного в переборке квадрата.
 Глава 13 
 
«Джукен» рявкнул, выплевывая кусок свинца, которым можно прошить насквозь средний английский эфиромобиль, причем вдоль. В отличие от огневой мощи кустарная поделка одного бесноватого японского школьника не могла похвалиться хоть сколько-нибудь устраивающей меня меткостью, но в данном случае этого и не требовалось. Здоровенная пуля, угодившая в моего противника, порвала его почти пополам, поражая закрепленный на спине баллон со огненной смесью.
Грохнуло. Заорали люди.
Я что было сил устремился… назад, пятясь. Прочь из собственноручно устроенного огненного ада. Главное, вписаться плечами в выпиленный квадрат, а для этого нужно ступать четко между рельсов. Шагаю. С криками из пламени передо мной появляются двое горящих автоматчиков, упоенно стрелявших в меня в то время, пока я, пробравшись в новый зал, выцеливал огнеметчика. Один падает, получив неловкий тычок острием меча в солнечное сплетение, второго просто бью кулаком с зажатым в нем вторым мечом.
Отступить. Еще отступить. Назад в провал, а потом дальше, дальше, еще дальше. Туда, где ждут остальные, а потом вместе с ними — снова назад. Огонь выжирает кислород так, что индикаторы фильтров «Свашбаклера» лихорадочно мигают красным, буквально вопя мне в глаза о том, что дышать тут нечем.
Снова все идёт вверх тормашками. Как обычно.
Казалось бы, закрытый комплекс, в котором, в случае чрезвычайного происшествия, люди блокируются в специально предназначенных для них помещениях, а все остальное берет на себя автоматроника и смертельно опасный для живых газ. Просто, понятно, полностью соответствует инструкциям, выданным Штарову, но категорически не соответствует реальности. Нам противостоят именно люди, работавшие ранее в этой самой лаборатории.
Из пылающего перед моим взглядом прохода вылетает граната, подкатываясь мне под ноги. Успеваю её подпнуть так, что детонирует она на полпути назад. Осколки безвредно лупят по броне. Сзади слышен мат поспешно отступающих солдат, расщедрившихся на пару очередей. Этого не нужно. Сопротивляющиеся не бронированы, у них нет ничего, кроме противогазов и оружия, на который Рубцовск даже на мой взгляд чрезвычайно щедр. Все равно все сгорят, а нам снова нужно будет взрезать очередную переборку.
 
— Захар Валерьевич! Что там?! — кричит мне Штаров.
Плюнув на риск, вылезаю из брони, закуривая. Предупреждающе кошусь на парочку «бронесолдат», заинтересованно зашевелившихся в моем направлении. Намек понимают, отворачиваются. У вояк есть приказ, который без меня они выполнить не смогут, это уже понятно всем, без исключения. Смачно выдуваю целую сигарету перед тем, как ответить Штарову.