Испытания госпожи Трейт (СИ)

— К господину Уолтеру его высочество, принц Эрик…
Я и Тони, который едва-едва снова оклемался, одновременно переспросили:
— Его высочество?..
А Энтони хрипло добавил:
— Какой сегодня день?
— Четверг, господин Уолтер, — любезно подсказал дворецкий, после секунды тишины, потому что я слишком была ошарашена новостью.
— Четверг. Да, четверг. Точно.
— В чем дело? — я повернулась к мужу.
— На сегодня у меня назначен был доклад перед его высочеством и малым кабинетом, — и с этими словами он приподнялся на локтях, явно вознамерившись куда-то, прости господи, идти.
Я встала и одернула юбку. Пригладила слегка растрепанные волосы.
— Уолш, будь добр, помоги господину Уолтеру привести себя в порядок. Я встречу его высочество и провожу его сюда.
Оба мужчины уставились на меня так, будто я предложила притащить в спальню дохлую крысу, а не принца. На лицах явно читалось: «О боже, женщина, что у тебя в голове?», но один из них не обладал достаточными силами, чтобы меня остановить, а второй — полномочиями.
А взгляды что, взглядами пусть испепеляют, сколько хотят, мне совершенно не жалко!
И прилетевший мне в спину рык «Оливия!» тоже смутил мало.
У меня, конечно, крайне ограниченный опыт общения с монаршими особами, но что-то подсказывало, что, если его высочество счел необходим приехать в дом к человеку, не явившемуся к нему на доклад, еще пару десятков ступеней он как-нибудь преодолеет.
— Я приношу вам свои глубочайшие извинения за ожидание, ваше высочество.
Мужчина стоял в гостиной и задумчиво смотрел в окно. При звуках моего голоса он обернулся, смерил оценивающим взглядом мою скрутившуюся в неловком реверансе (извините, не успела порепетировать!) фигуру.
«Господин Первый номер!» — ехидно хихикнул в голове голос Флоры, и я мысленно на него шикнула.
— Меня зовут Оливия Тр… — я запнулась, смутилась, торопливо поправилась: — Уолтер. Ваш визит — большая честь для нас.
В присутствии его высочества моя решительность слегка поугасла. Было все же что-то в его… ауре что ли. Развороте плеч, осанке, что явно говорило, что перед тобой не простой смертный. А может быть, я себе это придумала.
Но, взяв себя в руки, все же продолжила:
— К сожалению, мой муж не сможет спуститься, чтобы принять вас. Но если это предложение не оскорбит ваше высочество, я могу проводить вас в его спальню.
— Почту за честь, госпожа Уолтер, — легко отозвался мужчина.
И я пригласила его следовать за собой, с трудом удержавшись от того, чтобы вытереть о юбку вспотевшие ладони.
Поднимаясь по лестнице, я не удержалась и все же снова извинилась:
— Мне право, очень жаль, но Энтони был ранен и…
— Что вы, госпожа Уолтер, — беспечно отмахнулся от моих извинений принц и сдержанно, едва заметно улыбнулся. — Вы не поверите, сколько жизненно важных государственных вопросов решается в супружеских спальнях.
Я почувствовала, что краснею. К счастью, до двери оставалась пара шагов. А возле нее уже стоял на вытяжку Уолш с каменно-торжественным лицом, и было не совсем понятно, это он с таким выражением встречает принца или готовится отправиться на эшафот за сумасбродство новоиспеченной хозяйки.
Мужчины не теряли драгоценного времени даром: в спальне уже было все готово к приему высокопоставленного гостя. Мое большое кресло, в котором я коротала время, было выдвинуто напротив кровати, а мне рядом поставили стул поскромнее. Тони не лежал, а почти сидел, бледный от боли, но решительный и глазами на меня он сверкнул крайне угрожающе — попробуй только что-то сказать!
Мог бы и не сверкать, при его высочестве я все равно стесняюсь, а после — сверкание меня не остановит!
Принц выделенное ему место угадал безошибочно, прошел к нему с таким уверенным видом, будто только так его обычно и принимали, сел, устроился с удобством и, сложив кончики пальцев в полусферу, уставился на Тони… я бы сказала с благожелательным любопытством. Но это, пожалуй, было бы странно.
— Приношу вам свои извинения, ваше высочество, — произнес Энтони и голос его удивительным образом звучал совсем как раньше — твердо, уверенно, без болезненной хрипотцы. — Мне очень жаль, что я не смог присутствовать сегодня на назначенной мне встрече.
 
Страшно подумать, чего ему будет стоить эта видимость.
— Я решил вас выслушать, господин Уолтер, и я вас выслушаю. К тому же, для отсутствия у вас действительно уважительная причина. Однако вы можете также поблагодарить за это герцога Тайринского, он настаивал, что, если вы хотите поговорить со мной о чем-то важном — это действительно важно. Так что я вас слушаю.
И Тони заговорил.
Надо отдать ему должное, адаптировать научную информацию для неподготовленной публики он сумел куда лучше, чем это делала я. Вот поэтому! Поэтому мне никогда не быть преподавателем, а они — учите, девушка, и не суйтесь выше…
Он обрисовывал ситуацию лаконично, но ярко. Сначала про текущие проблемы и проседание магического фона, про печальные перспективы, вытекающие из нынешнего положения вещей, умело подпирая это моими выкладками и исследованиями.
Его высочество слушал внимательно и совершенно невозмутимо. По его лицу я не могла понять, что он думает по поводу всего сказанного (верит, не верит?..), но это ведь, пожалуй, одна из тех вещей, которые делают хорошего политика.
Тони замолчал, и я покосилась на него с некоторым удивлением — пока что еще ни слова не было сказано про проект электростанции, а ведь наверняка именно ради нее и инвестиций в нее и задумывалась эта встреча.
Принц помолчал, а потом спросил:
— Поправьте меня, если я ошибаюсь. Но выходит, что ваши слова подтверждены только научными изысканиями вашей супруги?
Я внутренне полыхнула возмущением — при чем тут то, что я его супруга? Вот если бы он под сомнения мою квалификацию поставил!.. мы женаты несколько дней, и уж исследования я проводила скорее вопреки, чем благодаря, и вообще! Тони, скажи ему!
И Тони сказал:
— Я прекрасно понимаю, что объективность этой информации с учетом всех факторов вызывает сомнение. Но у меня встречный вопрос — почему ее научные изыскания заинтересовали только меня?
Возмущение сменило цель и теперь я внутренне бухтела на драгоценного супруга. Заинтересовали его мои изыскания, вы посмотрите! Знаю я, что тебя заинтересовало! И если оно и связано было хоть с какими-то изысканиями, то исключительно анатомическими!
А Уолтер продолжал:
— Я не буду утверждать, что прекрасно разбираюсь в науке, но, по-моему, очевидно, что в случае, если какая-то теория кажется абсурдной, научное сообщество должно заниматься ее опровержением, а не дискредитацией того, кто ее выдвинул. Моя супруга поделилась своим беспокойством с коллегами и ее уволили без проведения дополнительных проверок, а потом приложили неимоверное количество усилий для того, чтобы втоптать ее научную репутацию в грязь. Королевский исследовательский центр не ведет программы по проверке действительного состояния магического фона и влияния на него промышленных мощностей, но при этом считает возможным тратить время на тяжбу против моей жены о лишении его диплома.
Энтони выудил из папки с документами, лежащей у него на коленях, листок, в котором я опознала то самое письмо о вызове на комиссию, и протянул его высокопоставленному гостю.
— Кроме того, — добавил Энтони, — и здесь я не берусь обвинять конкретных лиц, но некоторое время назад, неизвестные устроили погром в квартире Оливии и уничтожили все ее исследования. Сохранились только отчеты, которые она делала для меня тогда, когда нас связывали еще исключительно деловые контрактные отношения.
Протягивая принцу оные отчеты, Тони бросил на меня короткий лукавый взгляд, и я вспыхнула. Чудовище! Контрактные отношения! Ты бы еще оный контракт к делу приложил!
Его высочество пошуршал бумагами, бегло их просматривая. А когда он поднял взгляд, Уолтер добил:
— Ну и в завершение моей аргументации. Письменных доказательств тому у меня нет, но некоторое время назад ко мне явился некто господин Майнер, заместитель главы департамента по контролю магии и предложил взятку в обмен на то, что я разорву все контакты с госпожой Трейт и перестану поддерживать «опасные слухи» и раздувать «промышленную панику».