Живые. История спасшихся в Андах

В течение всего утра от этих пессимистичных мыслей молодых людей отвлекала работа — нарезка мяса. Когда же они поели и забрались в фюзеляж на послеобеденный отдых, настроение снова упало. Не хотелось ни работать, ни спать. В ожидании вечерней прохлады все молча лежали в салоне, вдыхая спертый воздух. Манхино думал о Канессе. Метоль, заливаясь слезами, читал письмо, которое Лилиана написала детям.
В три или четыре часа пополудни все обычно выходили из фюзеляжа. Эти последние часы перед наступлением темноты были самыми приятными. Труженики старались сосредоточиться на каком-то конкретном занятии, например на срезании мяса с костей или растапливании снега, и за работой ненадолго забывали о своем бедственном положении. Затем, когда солнце скрывалось за горной вершиной на западе, они поднимались чуть выше по склону и курильщики, усевшись на подушки, закуривали на закате свой последние сигареты. В такие минуты они были почти счастливы.
Обычно юноши говорили друг с другом о чем угодно, но только не о доме и семьях, однако вечером 20 декабря оба Штрауха и Даниэль Фернандес невольно вспомнили, как чудесно они все вместе отмечали Рождество в предыдущие годы. Немецкая кровь брала свое, и трое братьев с невыносимой болью осознавали, что в этот раз они не смогут встретить святой праздник в кругу семьи. Впервые за много дней горькие слезы текли по щекам не только Эдуардо и Даниэля, но и Фито.
 ГЛАВА ДЕВЯТАЯ 
 1 
В полдень 12 декабря «Дуглас С-47» наконец прилетел в аэропорт Лос-Серрильос в Сантьяго. Паэс Виларо и его спутники встретились с пилотом и узнали, что во время полета над Андами у самолета в очередной раз возникли технические неисправности. Видимо, сильный холод на большой высоте негативно сказался на работе карбюраторов. Пилот сразу занялся организацией дефектовки и ремонта двигателей. Чтобы унять нетерпение, уругвайцы решили взять напрокат вертолет компании «Геликоптер сервисиз», услугами которой уже пользовались в Тальке, но получили отказ, так как до руководства компании дошел слух, что иностранцы собираются вести поиски над вершинами Центральных Анд, недосягаемых для маленького вертолета.
В шесть часов утра Николич-старший и Родригес Эскалада вылетели на «Дугласе» на первое задание. Предстояло обследовать окрестности Планчонского ущелья. Паэс Виларо отправился на юг. Он хотел снова взять в помощники друзей из радиоклуба Тальки и аэроклуба Сан-Фернандо. Его приоритетной тактической задачей было получение разрешения на посадку и заправку «Дугласа» на аэродромах этих двух провинциальных городов. Стратегический же план заключался в том, чтобы вновь заинтересовать возможно большее число людей в продолжении поисков «Фэйрчайлда».
Четырнадцатого декабря Хуан Карлос Канесса и Рой Харли отправились в Курико. Они собирались разыскать шахтера Камило Фигероа, исчезнувшего после своего заявления о том, что видел, как горящий самолет упал в горах. Уругвайцы встретились с его братом, но тот и сам толком не знал, куда делся Камило. Они также познакомились с близким другом пропавшего шахтера — Диего Риверой, секретарем небольшое го шахтерского кооператива, в котором состоял Фигероа. Ривера вместе с женой находился в долине Тено 13 октября. Они слышали гул двигателей, хотя сам самолет не видели из-за сильного снегопада. По их словам, Фигероа 13 октября работал ближе к предполагаемому месту крушения «Фэйрчайлда» и наблюдал, как лайнер, летевший со стороны Планчонского ущелья в направлении Сантьяго, скрылся за горами Гамбоа и Колорадо.
Сведения, полученные от четы Ривера, обнадежили Канессу и Харли, поскольку подтверждали общее мнение, что самолет разбился недалеко от вулкана Тингиририка. Уругвайцы немедленно отправились домой к знакомому радиолюбителю, который помог им связаться с Сантьяго. Николич совершил еще один вылет на «Дугласе», и они хотели рассказать ему все, что узнали от Риверы. Но разговора не получилось: Николич прервал его сообщением о найденном на склоне горы Святой Елены знаке в виде креста.
 
Обнаружение креста, несомненно сложенного людьми, на одной из высочайших гор Андийских Кордильер взволновало общественность в трех самых южных странах континента. В газетах появились передовицы о судьбе уругвайского «Фэйрчайлда»; в Монтевидео родители, уже отчаявшиеся найти своих сыновей, снова обрели надежду; ВВС Чили и Аргентины возобновили поисковую операцию, и теперь вылеты осуществлялись не только из Сантьяго, но и из Мендосы, потому что крест находился на аргентинской территории.
Пребывавшие в Чили отцы юношей — Паэс Виларо, Канесса, Харли и Николич — полагали, что этих вылетов недостаточно. Они видели крест и желали отправиться к нему незамедлительно. Для этого требовался вертолет, способный подняться на большую высоту, но руководство чилийской ВСС по-прежнему отказывалось предоставить свои машины в их распоряжение до обнаружения явных свидетельств присутствия людей в предполагаемом районе авиакатастрофы.
Канессу и Харли это никак не устраивало. Вооружившись фотографией креста, они начали добиваться личной встречи с президентом Чили Сальвадором Альенде. Им сообщили, что сам Альенде принять их не сможет, так как отдыхает после рабочего визита в Советский Союз, но через своего помощника пообещал предоставить в распоряжение уругвайцев президентский вертолет на весь следующий день.
Этому обещанию не суждено было исполниться. Не успев перейти во временное пользование уругвайцев, вертолет сломался. Из-за очередной неприятности мужчины уже находились на грани нервного срыва. После мучительно долгих поисков они вплотную приблизились к цели, но не могли прийти на помощь своим детям. Паэс Виларо, Канесса и Николич вылетели на «Дугласе» в горный район, где был обнаружен крест, намереваясь искать поблизости следы пропавшего лайнера. Они уже летели над Андами, но один из двигателей снова отказал. Четверо мужчин устремили сокрушенные взгляды на замедлявший вращение винт (самолет начал крениться на один борт; пилоты попытались его выровнять, но в конце концов взяли обратный курс на Сантьяго) и не могли отделаться от мысли, что какой-то злой рок тяготеет над ними на самом важном, завершающем этапе поисков.
Утром 16 декабря Министерство внутренних дел Чили распространило заявление о том, что крест представляет собой сигнал бедствия. Часть уругвайцев, ведущих поиски «Фэйрчайлда», имели сомнения на этот счет. В Монтевидео только женщины, никогда не терявшие надежды увидеть своих сыновей живыми, не сомневались, что крест сложили именно их дети. Остальные матери не спешили с выводами, словно боялись опять поверить в чудо. Их приводило в замешательство расхождение во мнениях среди пятерых мужчин в Сантьяго. Женщины собрались возле радиостанции Рафаэля Понсе де Леона, прослушали выпуск новостей и связались с Паэсом Виларо, Харли, Николичем, Родригесом Эскаладой, а в конце сеанса еще и с Канессой. Сеньора Ногейра взяла микрофон и спросила Канессу, каково его мнение по поводу креста. Она всегда доверяла его трезвому взгляду на вещи.
— Услышав про крест, — ответил доктор, — я хотел спрыгнуть в горы с парашютом, но потом увидел фотографию и понял, что этот крест не могли сделать наши ребята — слишком уж он безупречен в геометрическом отношении.
В ответ женщина промолчала, а вернувшись домой, сказала мужу:
— Это крест не наших мальчиков.
Сеньора Дельгадо, в первые после авиакатастрофы дни смирившаяся с мыслью, что ее сын Панчо погиб, теперь почти не сомневалась в обратном. К сожалению, надежда недолго теплилась в ее сердце. В тот же день, 16 декабря, из Аргентины пришла официально подтвержденная новость: крест был делом рук геофизиков из Мендосы. Ученые установили в снегу двадцать конусообразных столбиков в виде буквы X. Впоследствии, производя через регулярные промежутки времени аэрофотосъемку этого места, они получали возможность измерить скорость таяния снега в горах, чтобы на основании полученных данных сделать точный прогноз количества воды, которая должна была поступить в засушливые аргентинские долины.