Несгибаемый (СИ)

Первым делом нужно было остановить кровотечение. Погладив его по спутанным волосам, Клэр разорвала подол своей нижней юбки и потянулась к его плечу, чтобы забинтовать его, понимая, что не должна позволить ему заснуть, как бы тяжело и больно ему ни было.
— Эрик, ты слышишь меня? — позвала его Клэр, просунув под правую руку материю так, чтобы как можно осторожнее перевязать его плечо. Но даже тогда, он не вздрогнул, будто совершенно не реагировал на рану. — Не спи, ради Бога! Эрик! Умоляю тебя, не засыпай.
Эрик вздрогнул, будто бы в тумане слыша до боли знакомый, испуганный голос.
— Клэр… — простонал он с закрытыми глазами, поморщившись, когда она туже стянула импровизированный бинт, чтобы прикрыть рану. — Что ты делаешь?
И вновь она прикусила губу, чтобы не расплакаться. Потому что в этом случае не увидела бы его плечо, которое расплывалось перед глазами. Ей нужно было быть очень внимательной и осторожной, чтобы еще больше не навредить ему. С трудом сдерживая стон отчаяния, она судорожно вздохнула.
— Эрик, будь так добр, напомни мне, пожалуйста, в каком году была битва при Азенкуре? В дате, кажется, была цифра пять, а дальше я не помню.
Клэр как раз закончила перевязывать ему плечо, стянула бинты и присела рядом с ним, когда увидела нечто такое, что заставило ее замереть от ужаса. И самого глубокого потрясения. Как будто всего этого было мало, его губы, самые красивые губы на свете дрогнули, и она поняла, что он улыбается. Улыбнулся тогда, когда мог умереть у нее на глазах.
У нее перехватило горло и заныло сердце так, что она снова не заметила покатившиеся по щекам слезы. Едва шевелясь, она подняла дрожащую испачканную руку и коснулась его мягких, побелевших губ. Губ, которые однажды касались ее. Губ, прикосновение которых она хотела бы ощутить еще раз.
— Я… я не могу вспомнить твой вопрос, — пробормотал он, вновь подняв здоровую руку и накрыл ее дрожащие пальцы. — Клэр, — прошептал он так беспомощно, будто только ее рука помогала ему держаться в сознании.
Проглотив ком в горле, Клэр сжала его испачканные пальцы.
— Ничего страшного, — выдохнула она, стремительно теряя самообладание. — Обещай только не засыпать.
Она внезапно поняла смысл его слов, которые он сказал ей вчера, когда забинтовал после падения ее руку: «Обещай, что не залезешь больше на дерево, если не хочешь, чтобы у меня остановилось сердце»…
Боже!
«Обещай, что с тобой ничего не случится, иначе у меня тоже остановится сердце!» — в ужасе думала она, глядя на его бледное, искаженное лицо.
— Не буду…
Карета резко остановилась, дверца распахнулась. Клэр поняла, что они приехали, и впервые за долго время обнаружила, что молится. Молится так, как не молилась никогда прежде.
Даже когда отправляла тайное письмо Клиффорду.
  
Глава 18
 
Эрик едва соображал где он и что с ним происходит до тех пор, пока не услышал рядом голоса. Голоса, которые он узнал. Голоса, к которым был примешан еще один, тоненький, до смерти напуганный голос.
Клэр!
Все это время, пока он плыл в тумане, Эрик слышал только ее голос. Голос, который удержал его от падения во мрак, из которого он был уверен на этот раз, ни за что не сможет вернуться. Поэтому, пока не потерял сознание, он должен был убедиться в том, что она цела и в надежных руках. И что в полной безопасности.
Эрик с трудом поминал, что с ним произошло, продолжая висеть на хрупком плече Клэр. Он должен был освободить ее от своей тяжести, но не мог пошевелиться.
Клэр помогла ему выбраться из кареты. Он дышал тяжело и почти не мог стоять на ногах. Она боялась, что он упадет, и никто больше не сможет поставить его на ноги.
Вскинув голову, Клэр увидела широкую подковообразную каменную лестницу, по которой спускались, вероятно, хозяева дома. Высокий красивый мужчина со светлыми волосами. Рядом с ним шла молодая женщина и маленький мальчик, у которых был одинаковый каштановый цвет волос. Мальчик боязливо прятался за юбками матери, но это не остановило женщину, которая, увидев их, отошла от него и, быстро спустившись вниз, подошла прямо к Клэр.
 
— Добрый день. Боже мой, что случилось?
Мужчина позади нее, увидев Эрика, застыл.
— Эрик?
Вероятно, это и был тот самый герцог Пембертон, о котором говорил Эрик. Друг его отца. Эрик даже не смог поднять голову, таким обессиленным был, но смог едва заметно кивнуть, упрямо держась на ногах.
— Клэр, что с вами случилось? — спросил герцог, взглянув на нее.
Клэр полагала, что ничего больше не способно удивить ее, но была поражена тому, что ее звали по имени.
— Откуда вы меня знаете?
За супруга ответила красивая голубоглазая герцогиня.
— Мы виделись на вашей свадьбе.
Боже, эти милые люди были на ее свадьбе, а она даже не заметила их? Клэр не представляла, что можно испытать такой глубокий стыд, но готова была провалиться сквозь землю. Сперва не заметить, как собор был украшен ее любимыми ландышами, теперь это… У нее было такое ощущение, будто она вовсе не замечала жизнь. До недавних пор.
Она должна была извиниться, сказать хоть что-то, но ее опередил герцог, который шагнул вперед.
— Что ж вы стоите, идемте в дом! Ему нужна помощь… позвольте я помо…
Эрик дернул плечом, вероятно стремясь взмахнуть правой рукой, но она лишь слабо качнулась вперед.
— Не подходи ко мне!
Клэр прикусила губу, с трудом справляясь с резкой болью, которая пронзила ей грудь.
— Позвольте мне, — прошептала она хрипло, взглянув на Эрика, который почти висел на ней, уткнувшись лицом ей в плечо так, что она чувствовала тепло его дыхания. Чувствовала то единственное, что придавало ей силы действовать и не сойти с ума. — Он почему-то не хочет, чтобы другие помогали ему…
Герцог удивленно вскинул брови.
— Но…
Его прервал мучительный стон Эрика.
— Не подходи… — пробормотал он как в бреду.
— Пойдемте! — позвала герцогиня, заставляя других расступиться так, чтобы не мешать Клэр, которая буквально несла на своих плечах едва живого Эрика.
Они поднялись по крутой лестнице, зашли в дом, а потом, каким-то чудом преодолев и внутреннюю лестницу, зашли в первую большую спальню, дверь которой открыла для них сама герцогиня. Клэр не помнила, как донесла Эрика и уложила на кровать. Она не заметила, как отодвинув ее в сторону, на ее место встала герцогиня и, будто, зная, что нужно делать, начала ощупывать и изучать его увечья.
Клэр наблюдала за всем этим, стоя позади нее, а потом увидела, как Эрик, едва ощутив прикосновение герцогини, взмахнул здоровой рукой так, что чуть не ударил жену друга.
— Не прикасайся ко мне!
Герцогиня вовремя отскочила в сторону.
— Что всё это?..
Он снова дернул рукой, отгоняя от себя тех, кто пытался дотронуться до него.
— Не трогайте меня! — яростно шептал он, не переставая отбиваться так, будто его собирались убить. — Не трогайте…
Глядя на всё то, что происходило у нее перед глазами, Клэр внезапно всхлипнула и обнаружила, что снова плачет. Плачет так, что не может остановиться. Потому что только теперь поняла то, что так долго и непростительно игнорировала. То, что было так трудно признать.
«Вы — единственная женщина, на которой я могу жениться».
У нее подгибались колени от слабости. Боже, неужели это… действительно так? Фраза, в которой заключался такой сакральный смысл! Клэр какое-то время не могла пошевелиться, а потом испытала почти оглушительное желание защитить его от всего мира. Заслонить собой так, как сделал он сам, приняв ее пулу на себя.
 
Герцогиня удивленно посмотрела на нее.
— Милая, что с ним такое? Мне нужно осмотреть его, чтобы понять характер ранения.
Не замечая ничего вокруг и видя только его, Клэр обошла герцогиню и, склонившись над Эриком, положила ладонь ему на бледную щеку. И он тут же затих.
— Клэр… — выдохнул Эрик едва слышно, моментально узнав, кто коснулся его.