Кейн (ЛП)

Проклятье. Ненавижу, если речь идет о детях. Я молилась, чтобы среди погибших не было детей. Это самое ужасное.
Мы начали со двора, пересекли лужайку, принюхиваясь и прощупывая местность. Мы не могли измениться, пока не наступило полнолуние, независимо от того, как сильно волчица хотела выйти, чтобы добраться до Кейна. Однако наши чувства всегда обострены, и мы могли призывать наших волков, когда это было необходимо, чтобы получить высшие чувства и силу нашего животного.
Мы так и сделали, пока искали. Мое зрение обострилось, цвета отличались друг от друга, что позволяло легко заметить что-либо в траве. Мой слух включился, как будто я вставила слуховой аппарат в уши, которые в нем не нуждались, а мой нос дергался от переизбытка запахов, которые теперь могла различать.
В человеческом облике я не любила долго оставаться в таком состоянии. В волчьей форме лучше фильтровала свои чувства, чтобы они не перегружались. В человеческом облике мозгу приходилось обрабатывать каждый звук, запах или вид.
Квин, Восс и я достаточно натренировались в этом процессе, чтобы точно знать, что делать. Зрение у Восса было лучше всех, нос Квина — самый чувствительный, но я родилась с чем-то особенным. В моей семье первенцы всегда были особенными. Отец мог улавливать отрывки мыслей и чувств людей. Просто впечатления или несколько слов, но это помогало ему на протяжении многих лет. Говорили, что мой дедушка чуял ложь, и чем больше ложь, тем сильнее вонь.
Я чувствовала прошлое. Пусть оно было слабым и не точным, но это особенно помогало в ситуациях, подобных этой. Далеко не всегда это срабатывало правильно, но чем более травматичным или страшным было событие, тем больше я могла уловить.
— На лужайке находилось много людей, — сказала я. Если сильно сосредоточиться, могла почувствовать, как они двигаются рядом со мной, как будто текут вокруг меня в настоящем времени.
— Я вижу это по траве, — ответил Восс.
— Мы все можем чувствовать их запах, — добавил Квин. — Конечно, ты их чувствуешь.
Восс кивнул, и я сосредоточилась на своем носе вместо сверхчувства. Он был прав.
— Люди. Группа людей.
— Как? — спросил Квин. Поверить в то, что люди убивали волков, было почти невозможно.
— Я не знаю. Давай подойдем ближе.
Я доверяла Квину, он способен учуять что-нибудь значительное, поэтому сосредоточилась на своих особых способностях.
Мы достигли двери, не получив никакой дополнительной информации. Мы узнали, что было много людей. Судя по характеру отпечатков их обуви, похоже на военных, но эта мысль уже отложилась в моей голове благодаря Воссу в доме моего отца.
— Восс, — позвала я. — Когда ты вошел в кабинет моего отца, чтобы рассказать нам об этом нападении, то произнес слово «боевик». Почему?
— Сосед услышал шум и вызвал полицию.
— О, тогда, возможно, именно этот отпечаток я и получаю. Человеческая полиция приехала для расследования?
Это бы все объяснило. Их штурмовые группы обучены двигаться как военные. Но с другой стороны, зачем спецназу расследовать вторжение в дом?
Квин покачал головой, пока Восс продолжал:
— Человеческая полиция так и не приехала. Мы узнали об этом только потому, что один из членов стаи Крейна работал на предприятии, принадлежащем ликанам, и не появился на работе. Владелец позвонил нам после того, как пришел сюда, чтобы узнать, почему его работник не отвечает на звонки. Тогда сосед рассказал ему о том, что видел накануне вечером.
— Сосед заходил внутрь? — спросила я. Если кто-то был в доме, это могло испортить наше восприятие и помешать расследованию.
— Нет, — сказал Квин. — Он увидел приоткрытую дверь, заглянул внутрь, а потом пришел прямо к нам. Он старый друг, поэтому позвонил мне, зная, что я точно буду знать, что делать.
— Хорошо, что он так поступил. Если бы сообщение прошло через наших силовиков, то сразу бы обвинили в нападении вампиров.
 
— Я согласен, — сказал Восс. — Это люди.
— Как? — перефразировала я вопрос Квина.
Они оба пожали плечами, и Восс толкнул входную дверь.
Запах крови захлестнул меня. Запах людей исчез под запахом металла и ужаса. Мои сверхчувства перешли в режим гипердрайва, почти захлестнув меня информацией. Мне пришлось закрыть глаза от этого натиска.
— О, черт, — прошептала я, еще не войдя внутрь. — Жуть какая-то. Двое… нет. Трое людей были здесь, и они умерли прежде, чем успели закричать.
Я огляделась и увидела три тела на полу, изрешеченные пулями и залитые кровью.
— Ты видишь это или чувствуешь? — спросил Квин.
Чем сильнее было разрушение, тем отчетливее я чувствовала происходящее, пока в конце концов не могла увидеть все, как в реальном времени.
— И то, и другое. Это самая сильная сцена, которую я когда-либо переживала, — почти шепотом вымолвила я. — Не могу увидеть их. Убийц. Их несколько вокруг меня и некоторые идут наверх. — Я вздрогнула, когда в груди сжалось от страдания. — Пожалуйста, не убивайте детей.
Сильные руки обхватили меня.
— Пойдем на улицу, — прошептал Восс.
Я покачала головой и вырвалась из его объятий.
— Нет. Мы должны выяснить, что с ними случилось. — Я посмотрела вверх по лестнице, намеренно не глядя на три тела на полу. — Хотя не знаю, смогу ли я туда подняться.
Наверху был ребенок, и она мертва. Я была уверена в этом. После того, как увидела одно из тел на полу, в моей памяти всплыли воспоминания о семье альфы. Я знала их, хотя и не очень хорошо. У альфы стаи и его жены за несколько месяцев до этого родилась девочка.
— Ты уверена, что они все мертвы? — спросил Восс.
Я покачала головой.
— Я не чувствую их, но как они могут быть не мертвы?
Он взлетел по лестнице.
— Я удостоверюсь.
Мой нос начал различать запахи. Человеческий запах становился все сильнее, и я смогла не обращать внимания на запах крови. Квин уже передвигался по комнате, старательно избегая больших красных луж.
— Здесь ничего нет. В них стреляли серебряными пулями, и я вижу несколько ножевых ранений. Я ставлю на мечи с серебряным напылением, так как они не исцелились до того, как истекли кровью.
Серебро было нашей единственной настоящей слабостью. Оно гарантировало, что мы не исцелимся от пуль, ножей и прочего оружия.
Войдя на кухню, я огляделась вокруг, но обошла помещение стороной. Мое сверхчувство ничего не уловило. В комнате было пусто и чисто.
Восс вошел следом за мной.
— Никого нет в живых. От этого логова ничего не осталось. — Он положил руку на мою и смягчил голос. — Я прикрыл детей.
Я судорожно вдохнула при этих словах, в груди сдавило. Я должна подняться наверх и посмотреть, смогу ли получить какую-нибудь информацию. Я так этого не хотела.
Быстро справившись с остальными внизу, открыла свои чувства и пошла вверх по лестнице.
В спальнях все оказалось так ужасно, как я и предполагала. Сестра альфы неподвижно лежала в своей кровати. В ее комнате было мало крови, и, насколько могла судить, ее застрелили во сне. Отголоски энергии доносились до моих органов чувств без особого движения. Как она проспала всю суматоху внизу, я, наверное, никогда не узнаю.
Мать альфы — второе тело внизу, и ее комната тоже пуста. Я пошла в детскую комнату последней. Моя рука дрожала, когда толкнула дверь.
Как и говорил Восс, тела детей лежали на двухъярусных кроватях. На кроватке в углу висело одеяло.
К сожалению, он не смог накрыть одеялом мою сверхспособность. Я почувствовала человека, который вошел в комнату. Пыталась приглушить свои эмоции, когда смерть детей эхом отдавалась в моем сознании, но слезы все равно лились по моим щекам. В груди сжималось сердце.