Тень, свет и сила (СИ)

Впереди стоял стул с высокой спинкой из чернейшего дерева и искусной резьбой. На нем, развалившись, сидел мужчина в черном кафтане. Его подбородок покоился на бледной ладони.
Лишь один гриш носил черное… лишь одному позволялось носить черное. Полковник Раевский встал рядом с ним и начал что-то тихо говорить. Алина смотрела на фигуру в черном, разрываясь между страхом и благоговением.
Дарклинг слушал полковника, но не сводил с нее своих кварцевых глаз. Смотрел неотрывно. Так смотрят на то, что давно хотели. На то, во что хотят верить вопреки всему на свете.
Это взгляд гнал прочь все возможные мысли, все чувства, оставляя только необходимость и дальше смотреть в кварцевые глаза.
— Алина?
Дарклинг оборвал взгляд, повернувшись к другому юноше в черном. Но если кафтан командира был вышит золотым, то этот гриш был полностью в черном.
Ученик Дарклинга, еще более таинственный и оберегаемый чем он сам. Никто в целом мире не мог сказать почему он такой особенный, но все знали, что он никогда не покидал своего учителя, никогда не отходил ни на шаг.
Но вовсе не поэтому Алина замерла, разглядывая его лицо. Забытое, но не незнакомое.
— Ты помнишь меня? Помнишь?
Тишина стала почти осязаемой, но только чтобы через мгновение разорваться повсеместным шепотом.
Ученик Дарклинга его будто не слышал. Он подошел к девушке в форме первой армии, широко улыбаясь, почти смеясь.
— Мал…
Из легких будто враз выкачали весь воздух. Пульс ускорился в сто крат, будто сердце не верило, и хотело выскочить из груди, чтобы убедиться, что это не сон.
Но во сне не было бы другого, такого холодного голоса:
— Ты знаешь ее, Мальен?
— Да, знаю. Мы вместе росли в Керамзине.
Высокий, звенящий смех зазвучал в толпе. Алина узнала красавицу в синем кафтане, ту самую из экипажа эфиреалов. Она прошептала что-то своей подруге с каштановыми волосами, и обе захохотали снова.
У Алины щеки загорелись, когда она представила себя в порванном старом пальто, особенно после путешествия в Тенистый Каньон и битвы со стаей голодных волькр. Но все равно задрала подбородок и посмотрела красавице прямо в глаза.
Та на секунду задержала на картографе взгляд, перевела глаза на Мала, а затем отвернулась. Старкова наслаждалась коротким приливом удовлетворения, прежде чем голос Дарклинга снова вернул к реальности.
— Тогда можешь объяснишь, почему ты прибыл в Малый дворец, а твоя подруга, заклинательница солнца, нет?
Шатер снова погрузился в тишину. С лица Мала ушла его широкая улыбка. Алина с ужасом поняла, что говорят о ней и тяжело сглотнула, вдруг побледнев.
— Я не… я не та, кто вы думаете.
Дарклинг склонил голову, будто рассматривал не живого человека, а очень интересующий его предмет. Девушка поежилась.
— Это невозможно, мой суверенный.
Мал, словно желая добавить словам весомости, качнул головой, но Алина вдруг почувствовала неприятный укол. Неужели он даже не может допустить мысли, что она может быть такой же особенной, как он сам?
— И все же, она вполне может ей оказаться. Кто на самом деле видел, что произошло?
Медленно и робко вперед вышел старший картограф. Его редкие темные волосы торчали во все стороны, пальцы нервно теребили край порванного пальто.
— Расскажи нам, что ты видел, — приказал Раевский.
Картограф облизал губы.
— Нас… нас атаковали, — робко начал он. — Каждый отбивался, как мог. Много шума. Много крови… Один из парней, Алексей, был убит. Это ужасно, ужасно… Они были повсюду. Я видел, как одна тварь направилась к ней…
— К кому? — спросил Раевский.
— К Алине… Алине Старковой, одной из моих помощниц.
Красавица в синем усмехнулась и наклонилась к подружке, чтобы прошептать той что-то на ухо.
— Продолжай, — настаивал Раевский.
— Я видел, как одна тварь направилась к ним с Алексеем.
— А где были вы? — вопрос слетел с языка раньше, чем Алина успела подумать. Все повернулись, но она даже не заметила. В ней кипела злость. — Вы видели, что волькра напала на нас. Видели, как эта тварь схватила Алексея. Почему не помогли нам?
 
— Я ничего не мог поделать, — взмолился он, широко разведя руки. — Они были повсюду. Настоящий хаос!
— Алексей мог бы выжить, если бы вы подняли свою костлявую задницу и помогли нам!
Из толпы послышались ахи и смех.
— Довольно! — прогремел Раевский, больше обращаясь к Алине, чем к кому либо. — Расскажи, что ты видел, картограф.
— Алексей погиб, она была рядом. Упала. Я увидел, как к ней летит волькра, но она будто не видела. А затем… она засветилась.
Гриши разразились возгласами недоверия и насмешками. Некоторые открыто хохотали. Алина почувствовала, как ее снова бросает в дрожь. Мал перевел взгляд с картографа на нее. Он выглядел сбитым с толку, удивленным… но верил. Похоже, только он один, ведь толпа взорвалась криком.
— Я видел! — прокричал картограф сквозь шум. — Свет шел из нее!
Некоторые гриши открыто издевались над ним, но остальные кричали: «Дайте ему сказать!».
— Это абсурд! — крикнул голос из толпы. Снова красотка в синем.
— Я говорю то, что видел!
— Это не невозможно, — сказал грузный гриш. На нем был фиолетовый кафтан субстанциала, члена Ордена фабрикаторов. — Существуют легенды…
— Не будь глупцом! — девушка рассмеялась, ее голос был полон презрения. — Волькра лишила старика остатков разума!
Толпа вновь разразилась громкими спорами.
— Это правда?
Мал смотрел только на нее, но вместо того, чтобы ответить, Алина не переставала его рассматривать. Каким он стал. Они расстались, когда он был толстым мальчишкой, который ненавидел мыться. Теперь перед ней стоял красивый юноша в цвете самого Дарклинга.
Ей стоит думать о погибшем Алексее, который наверняка был в нее влюблен. О толпе гришей, для которых она — как красная тряпка для быка. О солдатах первой армии и злющем полковнике Раевском. Или хотя бы о Дарклинге, чей взгляд она чувствует на себе и сейчас.
Алина смотрит Малу в глаза, и думает только о том, что пропала.
— Тишина, — Дарклинг едва повысил голос, но команда полоснула по толпе и наступило молчание. — Что скажешь, ученик?
— За нами приезжали вместе. Если бы у Алины была сила… это бы обнаружили. Это ошибка.
Дарклинг долгое время смотрел на Мала, а затем перевел взгляд на девушку.
— У всех нас есть секреты, — сказал он.
Мал открыл рот, будто хотел что-то добавить, но его учитель поднял руку, чтобы тот умолк.
Дарклинг поднялся со стула. По взмаху его руки солдаты, и даже Мал, отступили, оставляя лишь его и Алину вдвоем. В шатре стало пугающе тихо. Мужчина медленно спустился по ступенькам.
— Итак, что ты скажешь, Алина Старкова? — приветливо спросил он.
Она понятия не имела что должна, нет, что хочет ответить.
Алина раз за разом переводила взгляд с Дарклинга на Мала.
Она понимала, что если заставит всех поверить, что она ни при чем, то сможет вернуться к своей прежней жизни. Ненавистной.
Но ведь она может сказать, что все правда, и плевать, что будет, но у нее будет шанс быть рядом с Малом, и она больше не будет никому не нужной, измученной девчонкой. Больше не будет одна.
Вот только, что с ней будет, если в итоге окажется, что она все же никакая не особенная?
Дарклинг ответа не дождался.
— Мне нравится думать, что я знаю обо всем, что происходит в Равке, и если бы в моей стране жила заклинательница Солнца, я был бы об этом осведомлен, — толпа согласно забормотала, но он проигнорировал их. — Но что-то могущественное остановило волькр и спасло королевский скиф.
Он вновь склонил голову набок, рассматривая девушку перед собой. Было что-то в его взгляде, чего Алина никогда ни у кого не видела. Таких глаз не бывает у тех, кто выглядит так юно. Это глаза старика.
 
Да, чем гриш сильнее — тем дольше он живет.
Но сколько же лет этим глазам?
Дарклинг прервал ее мысли, поймав взгляд.