"Фантастика 2024-64". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)

Дверь отворилась, и мы прямо с пола повернулись на вошедшего человека.
— Ваша светлость, — поклонилась вставшая в дверном проёме, средних лет служанка. — Баня готова. Разрешите вас проводить.
Николай, кряхтя как старый дед, встал с пола и потянулся всем телом, кривясь от растяжений и ушибов.
— Ну, Григорий, пошли, попаримся, да трудовой пот смоем, — расплылся он в улыбке. — Труд, как говорится, отдых красит.
Я встал на ноги и, кивнув своему можно сказать новоиспечённому другу, пошёл за ним следом.
Завтра поутру, княжна и её крестник должны были вновь отправиться в дорогу, а я мог вновь приступить к изучению скрытых знаний Остроговых, от которых меня сегодня весь день отвлекали все кому не лень.
Уже ближе к ночи, когда миновало застолье, и вечерние разговоры в большом зале, я устало сидел в своей комнате, и сматывал бинты с некогда раненой руки.
За несколько дней после применения в первый раз в своей жизни можно выразиться магическую технику из стихии воздуха, я стал замечать, что чем больше раскачивались мои родовые центры, и чем больше я брал контроль над ними, уравновешивая их на равных правах и условиях. Тем больше у меня возрастала регенерация.
Так как в усадьбе была княжна, я не надеялся, что Дарья придёт и поможет мне с перемоткой, и тем более останется до глубокой ночи.
Однако я ошибся.
Стоило на часах пробить полночи, когда я уже лежал в кровати, и прогонял в голове запечатленные знания, дверь открылась и, в комнату проскользнула Дарья, после чего она ловко закрыла дверь на небольшой засов, и буквально выскочила из своего вечернего платья, идя к кровати.
— Вы удивлены Григорий? — лукаво улыбнулась женщина, забираясь на кровать и садясь на меня сверху. — Не часто удивление можно увидеть на вашем лице. — Склонилась она надо мной, а её волосы упали мне на лицо, после чего Дарья уже весьма искусно поцеловала меня в губы.
— Признаться, — криво улыбнулся я, обнимая руками за бёдра женщину. — Вы действительно меня удивили.
— Не всё вам, меня удивлять Григорий, — убрала руками с моей груди одеяло баронесса и, провела своими ноготками по моему обнаженному торсу. — Вы были сегодня великолепны. Отстояв мои слова противопоставленные княжне. Поэтому я хочу отблагодарить вас, — приподнялась слегка Дарья, и до конца скинула укрывавшее меня одеяло. — Вы на верно измотаны многими часами тренировок с князем, поэтому сегодня доверти всё мне. Ваши уроки не прошли для меня даром.
После этих слов, Дарья полностью взяв инициативу на себя, вновь припала к моим губам, а её бёдра стали тереться об мою полоть, после чего одна из её рук скользнула к моему паху, а через пару мгновений я почувствовал обжигающее внутреннее тепло женщины, которая слегка отстранившись, начала двигать своими бёдрами издавая чуть слышные стоны.
В три ночи, когда Дарья Филипповна, думая, что я сплю, одевшись, выскользнула из моей комнаты, закрыв за собой дверь, я откинул одеяло и, надев нижнее бельё, подошёл к окну, вид которого выходил на сад позади усадьбы.
Весь прошедший день выдался для меня чертовски расточительным. В библиотеку я так и не попал, а мои медитации пришлось отложить.
Вскоре уже я покину этот дом, и за оставшееся время придётся пожертвовать тренировками, в угоду большего получения информации о даре, и техниках боя.
Поймав себя на этой мысли, я тяжело вздохнул, вспоминая последнюю тренировку перед появлением княжны.
— Насколько же надо больше энергии, и контроля родовых центров, чтобы освоить все эти техники. — Посмотрел я на свои пальцы, на которых заиграла словно языки пламени, выпущенная мной родовая сила.
  
Глава 10. Вечерняя дорога.
 
Экипаж Николая отъезжал от усадьбы Негиной, и увозил меня обратно в гимназию.
Я сидел напротив улыбающегося мне светловолосого парня, до сих пор ощущая на своих губах страстные прощальные поцелуи Дарьи.
— Григорий ты плохо выглядишь. Глаза все кровяные, да и лицо, словно ты сутки не спал.
 
Я утёр глаза рукой, и тяжело выдохнул, вспоминая, что я и вправду всю ночь не спал, и всё это благодаря Дарье Филипповне, которая успокоилась только под самое утро, и покинула мою комнату уже на самом рассвете.
Но не расскажешь же Николаю об этом, и о моих многочасовых расшифровках книгах, а также урывочных тренировках, которые довели меня до истощения. Однако всё это принесло свои плоды, дав мне уверенный шаг за границы серого круга, и увеличение в десятки раз запасов энергии в родовых центрах.
— Просто не спалось ночью, — зевнул я, откидываясь на спинку мягкой сидушки.
— Я тоже нормально не выспался, — зевнул князь. — Дабы быть у Негиных до вечера, пришлось выехать не свет ни заря. Жаль, что крёстная не смогла сопровождать нас. Но у неё есть дела куда важнее, чем наш эскорт.
— Неверное это важное дело. — Меланхолично подметил я, когда экипаж слегка подскочил на ухабе.
— Само собой. Ещё вчера она выехала в вашу гимназию. Говорят, там проверка нагрянула. Эх Григорий, как я тебе завидую. Не в том, конечно, что ты учишься в гимназии, а наличию там девушек, которые не обременены родовой стервозностью и титулами, за связи с которыми можно, и самому в беду попасть, да и род поставить. Одним словом малина. И к тому же по указу из Петергофа как я слышал, в совмещённых гимназиях ещё с прошлого года стало обязательным наложение печати, которая лишает возможности даму забеременеть.
Я удивлённо посмотрел на друга, а тот в свою очередь не смог удержаться от громкого смеха, из-за моего растерянного лица.
— Григорий. Так ты, что не в курсе был? — Сквозь смех произнёс Николай.
— В первый раз слышу. — Пожал я плечами.
— Ох, — утёр импровизированную слезу Николай. — Видишь ли, в чём тут соль Григорий. Сея печать, считается меткой блуда и куртизанок. Нанёсшая её женщина во всех случаях словно признается в своём статусе падшей безнравственной особы. Такую даму не то, что замуж, даже за руку не возьмут. Ведь это сразу приведет мужчину к потере уважения в обществе, и подкинет немало проблем. Нанесение такой метки в обычное время сродни жуткому наказанию. Да и по указу законосовещательного совета. Такие метки должны наноситься, если такое происходит, только на видные места, не скрытые одеждой. Иначе, как лекарю, так и той, кто захотела, сею защиту от потомства, грозит каторга.
К тому же, наложить данную метку без вреда здоровью можно лишь единожды. Да и время, по-моему, после снятия метки нужно не меньше года, чтобы вновь заклеймиться. Так что в тихую на одну ночь любви такую печать не наложишь.
Однако после первых опытов совместных гимназий, когда свыше половины девушек забеременели от гимназистов, несмотря на запреты и контроль. А некоторая часть гимназистов, в свою очередь пострадала до смерти от родственников тех самых обрюхаченных девок. Вот и законосовещательный совет и постановил на время учёбы в гимназии, всех девушек подвергнуть печати, и не считать на период учёбы её клеймом позора, а также наносить на закрытые участки тела, во избежание заблуждений. — Закончил свою мысль князь, словно прочитав мне лекцию.
— Ничего себе. — Поджал я губы, переваривая полученную информацию.
— Вот-вот, — улыбался князь, развалившись на своём месте напротив меня. — У нас же в лицее куда сложнее. Нанеси такую печать на аристократку, сразу войну развяжут с сотнями трупов и сожженными усадьбами да родовыми гнёздами. Хотя если у девушки есть искажённый бриллиант, то можно любить друг друга хоть до посинения без последствий в виде зачатия ребёнка. Хотя это тоже своего рода позорное приобретение.
— Почему? — Растёр я глаза, которые от недосыпа начинали слипаться.
-Так это в принципе та же печать блуда, только в чертовски дорогой оправе. Если женщина такое имеет, без разницы замужем она или нет. Значит, может быть подвержена блуду, а это в свою очередь порочит честь рода. Так что засвети такую штуку перед недоброжелателями и позор обеспечен. Если конечно они это докажут, тут ведь и обвинителю может не слабо прилететь. Так что знатные дамы эту штучку скрывают, а те, кто о ней знает, только в самом крайнем случае могут обмолвиться об этом.