Ты мой! Пока не наиграюсь... (СИ)
– Поэтому ты в последнее время старался как можно меньше находиться дома и приходить, когда дочь уже спит? – Она знала, как трудно ему даются слова. Паша не из людей готовых выставить на показ душу в ожидании понимания. – Всё то, что ты сейчас рассказал, трогает до слёз, но не объясняет скотского поведения. Ничего не значит секретарша? Тогда почему она, а не я получает тебя? Ты знаешь моё либидо и насколько необходим мне секс.
– Я знаю и понимаю всё! Но родители требуют наследника! Видишь ли, им, как и мне хочется чёрненького мальчика.– Он с презрением выговаривал каждое слово.– А ты умудрилась снова связаться с отцом Алисы. Это что – рок? Мои дети должны иметь рыжие или светлые волосы и голубые глаза?
– Ты знал и это?
– Да! Результаты генетического анализа получил перед самой аварией. Друзей он провожал в аэропорту Анталии – уёбок. А я никак не мог понять, почему спортсмен кажется мне знакомым. У моей дочери его глаза!
– У его дочери.
– Нет моей! – он стукнул кулаком здоровой руки по краю кровати. Я её вырастил с пелёнок, она моя по документам, в моей душе, в моей крови, в конце концов! Как ты сможешь сказать Лиске, что любимый папочка вовсе ей не отец?
– А она давно папу не видит.
– Это моя вина? – рычание с угрозой. – Ты спрятала от меня дочь!
– Не переводи разговор. – Про лучшую защиту– нападение Нина могла написать диссертацию. – Почему ты был свиньёй в последнее время?
– Мне нужен сын…– сказано с обречённостью и до Нины доходит, чьё желание он сейчас озвучивает. Его любимая мамочка давно предпочитает с ней не общаться. А значит, Светличному приказал отец. Интересно, что поставив на кон?
– Ты решил подложить меня под другого?
– Думаешь, это так просто и я ни о чём не жалею? Я драл секретаршу вымещая на ней злость за вынужденные обстоятельства. С ума сходил от ревности, но деваться мне некуда!– Он почти кричал.– Волком выл после твоих свиданий! Не мог смотреть на тебя, находиться рядом. Как зверь обнюхивал, боясь и надеясь услышать на тебе чужой запах. Но даже подумать не мог, что ты ляжешь под тренера!
– Тебя волнует лишь статус моего любовника?
– Меня плевать на него! Волнует, что захочет твой нищеброд взамен на молчание.
– А с чего ты взял, что он станет молчать? Стас далеко не беден. Это я голожопая, благодаря твоей неземной любви.
– Всё имеет цену, просто надо её назначить. – И снова надменный взгляд, будто не было только что пронзительных слов о любви и сожаления о содеянном. – Я уже говорил – родишь сына и всё станет как прежде.
– Нет! Ты опоздал, от тебя мне больше ничего не нужно!
Ухмылка во всё лицо и слова печатающиеся в мозг:
– Кошка, ты знаешь его две недели, пусть три, а я тебя много лет. Ты моя! Даже если хочешь сопротивляться этому. Начнём всё с чистого листа. Мне есть, что тебе предложить или отнять, в случае несогласия, у твоего блондинчика!
Глава 24
«Вот и поговорила…» В который раз кляла себя Нина за вечное желание помогать всем и всюду. Поймал её на синдроме «спасателя». И что теперь делать? Не согласиться – подвести под статью Стаса. Встать на тропу мести – отправить мужа вслед за тренером, и кто от этого выиграет? В любом случае в проигрыше она и Лиска.
Светличный действительно отлично её изучил. Не учёл лишь одного: она не привыкла входить в одну и ту же воду дважды. На их с Павлом «счастливом» будущем можно ставить крест. Если родители поставили цель – не отступят. Ложиться под кого-то ради их чёрненького внука она не собирается. Делать ЭКО тем более. Вот как только объяснить принципиальному Стасу сложную игру в крестики-нолики, которую начнёт с завтрашнего утра.
Мерседес плавно лавировал в потоке машин, стремящихся покинуть столицу. Дорога длиною в час с возможностью хорошенько обдумать всё в одиночестве. Она даже не стала включать музыку. Размышляя, что делать в первую очередь.
Необходимо встретиться с Игорем, без его помощи ни разобраться в финансовых тонкостях. А что предложить взамен? Разбитое сердце? Он также та река, что унесла свои воды в далекое море. Да и слишком порядочен Ковалёв, чтоб бросить маленького сына. Приятное для мужского эго осознание, что и она его когда-то любила. Будет помогать до последнего, пытаясь перед ней и собой загладить собственную нерешительность. Железный в бизнесе, мягкий в быту мужчина. И это не плохо, вот только любовь виртуально–вербальная, не про неё.
Единственный, ради кого Нина могла изменить свои правила, должен покинуть страну в ближайшее время. Как объяснить влюблённому мальчику, что иначе.…Иначе они смогут увидеться через много лет, проведённых им в местах не столь отдалённых. Неправильно выполненная трансакция в офшор, и Павел выжмет из незаконного вывода из страны денежной массы всё, что сможет, подключив папочку. Он не шутит. Как сказал Бероев– финансы не в его ведении. Муж знает, на что надавить. Условие – расстаться без объяснений причин, придётся выполнить.
Она простонала, заговорив сама с собой вслух:
– Как обидеть мужчину, не сложившего лапки перед родителями, а ушедшего вслед за тобой? У Светличного статус, а у Стаса стальные яйца, это дорогого стоит и намного ближе по духу. Поймёт ли он, что вынуждена сделать это и не навсегда, а на время? Без истерик и тем более разборок за дочь.
Она забыла телефон на зарядке в квартире и не могла позвонить тренеру, чтоб как-то смягчить предстоящий разговор походом в ресторан или в то же кино. Провести время вдвоём. Алисе с няней больше ничего не угрожает. А вот её личная жизнь на повторном витке может уйти круто вниз.
Дома никого не было. Режущая по ушам тишина с предчувствием беды. Что-то витало в воздухе. Она наспех разулась и прошла в зал. Идеальная чистота, ни одной разбросанной вещи. Как будто кто-то прибрался напоследок. Больно резануло по сердцу. Она бросилась в Алискину комнату. Куклы на месте. В белоснежном комоде с ажурным рисунком аккуратно сложенная одежда ребёнка.
Цветные портьеры распахнуты, отдавая комнату в распоряжение солнечных лучей. В плательном шкафу всё на вешалках. Алиску никуда не собирали. В свою спальню и…такая же идеальная чистота, что в гостиной. Стерильно словно в операционной, но на ум лезет другое сравнение – как в морге. Она усмехнулась, почувствовав повторный укол в сердце, зная на сто процентов, кого предстоит хоронить. Телефон снят с зарядки и лежит аккуратно посередине прикроватной тумбы. Под ним записка, начертанная на белом листе размашистым почерком:
«Прости, но сидеть дольше на шее твоих любовников я не намерен. Мезальянс не для меня. Лечу строить бизнес. Времени на прощание нет, рейс через два часа. Деньги на карту стану кидать регулярно. Я вернусь за тобой и дочерью через восемь месяцев. Прошу, дождись! Люблю тебя – Стас».
Восемь коротких предложений, а в них вся боль от прочитанных сообщениях и количестве вызовов от четырёх мужчин, одним из которых был сам.
Утренний совет «не вялить уши» не был услышан. Отказ от секса неправильно интерпретирован. Она тяжело опустилась на край кровати, которую выбирали вместе, в отчаянье прошептав:
– Милый мой мальчик, что ты там себе навыдумывал? – На сердце тоска. В душе пустота, до дрожи в руках и тошноты давящей на желудок.
Не сумела объяснить, как следует, что происходит в последние сутки. Успокоить, что не может пока раскрыть чужую тайну. Порядочность возобладала над чувствами. Но тут же мысль, что он не из тех, кому всё надо разжёвывать. Уж точно без мамкиной сиськи во рту и если принял решение, значит именно так в данный момент нужно.
Необходимость в разговоре отпала, спасать больше незачем. Он начинал бизнес в другой стране без неё и неизвестно сумеет ли вылечиться от ревности за те самые восемь месяцев. Радовало, что Светличный его теперь не достанет. А ей предстоит начать игру за возврат бизнеса. Хотелось снова стать богатой, но в этот раз независимой, чтоб не жить на подачки бывших. К ним она теперь причисляла и Павла.