Борден (СИ)

— Ходит тропами мести, — буркнул Соломон. — Которые невозможно отследить. Разве что задним числом, по цепочке тянущихся за ним трупов и горящих за его спиной городов.
— Уверен, что ты сгущаешь краски, — сказал Такеши.
— Разве что самую малость, — признал Рейн. — Но если они встретятся…
— То непредсказуемость станет еще непредсказуемее. И какой у тебя план?
— Еще не знаю, — соврал Соломон.
— Так бывает, — Такеши сделал вид, что поверил. — Ну, удачи тебе в твоих начинаниях. И держи меня в курсе, если что.
— А если нет?
— Тогда не держи.
Соломон отключился.
Такеши был для него своего рода древним артефактом, напоминающим о старых недобрых временах. Человек из прошлого, человек, который знал… почти все, человек, с которым можно было спокойно поговорить, не надевая новую маску. Чаще всего эти разговоры помогали Соломону упорядочить свои мысли и принять если и не правильное, то хоть какое-то решение, но в этот раз номер не прошел.
Большую часть времени игра была понятна и проста. Сильные возвышались, слабые падали, Система пожирала и тех и других и вела счет. Но когда в процесс вмешивались земляне, все могло пойти наперекосяк.
Сильные начинали падать, а слабые внезапно отращивали когти и клыки и начинали кусаться, а Система делала вид, что так и надо.
Земля была фактором хаоса, но выкинуть ее из общего вселенского уравнения так и не получалось. Пожалуй, ближе всего они подбирались к этому во времена Первого Включения, когда волею обстоятельств и параллельными усилиями Пожирателя Миров и Немезиды была выбита большая часть ключевых фигур, и казалось, что уже вот-вот, и от землян останутся только воспоминания, но потом пришли они… эти… и все испортили. То есть, с их точки зрения, исправили.
Новоявленное божество с дубиной, Архимаг Феодор Огнерожденный, Грандмастер Пламенной Школы, ректор Иллирианской Академии, и бешеный зомби с дробовиком.
И смерть.
Смерть всегда где-то рядом.
В игре всегда было некоторое количество внекатегорийных сущностей, но старые большую часть времени проводили в своих любовно обустроенных локациях и в глобальном мире никак себя не проявляли. Бог-Император Кевин, например, безвылазно сидел в столице своей Темной Империи, насаждая покой, законопослушность и благорастворение воздухов железной рукой. Откуда приходили другие, никто толком даже не знал. И даже самый беспокойный из них, Первый Игрок, имел обыкновение выпадать из общего игрового процесса на несколько десятков, а то и сотен лет.
И сейчас был как раз такой период, о местонахождении существа, именующего себя Магистром, никто ничего толком не знал…
Но стоило Соломону хотя бы на мгновение почувствовать себя свободным, как Земля снова включилась в игру.
И это означало, что хаос скоро вернется.
* * *
Гарри Борден снова оказался в подземелье. Широченный коридор с каменным полом, каменными стенами и терявшимся где-то на пятиметровой высоте каменным сводом, был освещен магическими люстрами, дающими ровный желтый свет.
На полу лежал дорогой на вид ковер с длинным ворсом, вдоль стен расставлены удобные кожаные диваны, на столиках рядом с ними стояли корзины с фруктами и свежей выпечкой. Через каждые десять метров встречались фонтанчики с питьевой водой.
Впрочем, из фонтанчиков никто не пил, а на диванчиках никто не сидел.
Гарри шел за своим провожатым — очередным банковским гномом, широкоплечим и бородатым — и лениво размышлял о том, что он может обнаружить в своей ячейке.
Скорее всего, там не будет ничего интересного. Бриллианты, ценные бумаги… Что еще можно складировать в банковских ячейках?
Гном свернул в боковой проход, чуть поуже, но столь же хорошо освещенный и обставленный, прошел метров двадцать и остановился у тяжелой каменной двери, которая практически сливалась со стеной. Ни ручки, ни даже замочной скважины… Если бы не прокачанное восприятие, Гарри, наверное, и не понял бы, что перед ним дверь, а не очередной кусок стены.
— Мы пришли, — сказал гном.
 
— Я вижу, — сказал Гарри. — Поправьте меня, если я ошибаюсь, но мне кажется, что телепорту все равно, куда перебрасывать человека, и вы вполне могли отправить меня сразу к этой двери, а не устраивать эту экскурсию по подземному миру.
— Мы могли бы, — согласился гном. — Но как бы тогда вы оценили монументальность этого строения? Как бы вы прониклись его надежностью? Его всепоглощающей безопасностью? Как бы вы поняли, что это уже не архитектура, а произведение искусства?
— Я понял и проникся, — сказал Гарри. — Открывайте.
— Э… — сказал гном.
— Я что-то не то сказал? У меня провалы в памяти и все такое, — объяснил Гарри. — Я не помню, как это все работает.
— Только вы можете открыть свою ячейку, — объяснил гном и указал на ничем не примечательный камень, находящийся в окружении своих собратьев. — Прикоснитесь рукой.
Гарри положил на камень ладонь и привычно ничего не почувствовал. Но камень, или высокотехнологичные сенсоры или магический механизм внутри него, в общем, что-то сложное и не поддающееся поверхностному взгляду, сделало свою работу, сочло Гарри тем самым человеком, и стена растаяла в воздухе, открыв проход внутрь.
Но не вид внутрь.
Проход был закрыт темной клубящейся завесой, в играх такое обычно называли туманом войны. Здесь, очевидно, это было туманом банковской тайны вклада.
Гном тут же уселся на кожаный диван, схватил с подноса яблоко и энергично захрустел.
— Когда закончите, я буду ждать вас здесь и провожу к выходу, — сказал он. — Времени у вас столько, сколько вы сами посчитаете нужным.
— Спасибо, — сказал Гарри. Вероятно, рабочий день у банковских рабочий ненормированный в принципе.
Гарри прошел через завесу и оказался в своей банковской ячейке.
Ну, в том, что здесь называли банковскими ячейками.
На первый взгляд помещение больше всего напоминало пещеру Али-Бабы. Магические светильники на потолке, сундуки с открытыми крышками, из под которых вываливались золотые монеты и драгоценные камни, сундуки с закрытыми крышками, сваленные в кучи у стен оружие и броня… Посреди всего этого великолепия стоял письменный стол, на котором сиротливо лежала амбарная книга, видимо, на тот случай, если обладатель богатств решил бы все это дело каталогизировать.
Гарри ради любопытства открыл книгу. Как и следовало ожидать, ни единая строчка в ней заполнена не была.
Гарри уселся выдвинул утопленное под стол кресло, уселся в него и закурил сигарету. Больше всего было похоже, что кто-то приходил сюда с мешками и тупо вываливал их содержимое на пол.
Может быть, это даже был он сам. Только он этого не помнил.
Оружием, что валялось вокруг, можно было бы вооружить небольшую армию. И одеть ее в разбросанные тут же доспехи.
И завоевать какую-нибудь маленькую страну. Италию, например. Или Испанию.
Зачем он все это сюда стаскивал? С какой целью?
Гарри был богат, но никогда не стремился к накопительству ради накопительства. Да и все это золото… Почему не на счету? Почему наличные?
Ни малейшего представления. Ни намека даже.
Для того, чтобы найти в этой груде вещей что-нибудь определенное, даже если бы Гарри знал, что именно искать, могли бы потребоваться часы. А то и дни.
Но он ничего конкретного не искал. Ему нужен был всего лишь какой-нибудь предмет, который сможет пробудить его воспоминания. Может быть, мышечная память сработает или что-то вроде того.
Если так вообще бывает…
Гарри подошел к самой большой груде оружия и принялся ее методично перебирать, беря предметы по одному и пытаясь понять, почему его выбор пал именно на них.
 
Взял в руки арбалет, взвел тетиву, выстрелил в стену. Болт с визгом отрикошетил от камня и улетел в дальний угол. Гарри отложил арбалет, поиграл кинжалом, подбрасывая его в руке, держа его так и этак и обратным хватом…
Нет, ничего.
На третьем часу поисков он совершенно случайно наткнулся на Левый Пистолет Смерти. Он был такой же, как правый, и тоже обещал прибавку урона от использования в паре, но строчка с обещанием последней смерти в его описании отсутствовала.